Фатальное прикосновение - Виктория Викторовна Балашова

факт подтверждает ваши опасения. Надеюсь, граф Сиверс позволит мне раскрыть его суть?

— Здесь все свои, Пётр Васильевич. Раскрывайте, — вздохнул граф. Впрочем, вздох относился не к словам Курекина, а к происходившим событиям, которые всё больше его беспокоили.

— Дело в том, что даже в этом уютном доме господина Радецкого гости не могут чувствовать себя в безопасности. Ведь хозяева никак не были способны предотвратить убийства, при всем желании. Граф Сиверс пришел ко мне, когда убили троих. Он понял, что все убитые являются членами одного тайного общества — «Хранители истины». И вряд ли это совпадение. Вам знакомо это название, так как присутствующие, включая дам, но исключая нас с Фёдором, тоже состоят в этом обществе.

На минуту в комнате повисла зловещая тишина: не звенели вилки с ножами, не тренькали бокалы. Казалось, с улицы не доносится ни звука, а слуги застыли как на картине.

— Ну-у-у, здесь-то вы можете расслабиться, — наконец проговорил Герман. — Здесь все свои. Нет, совершенно однозначно, будьте покойны… Простите, спокойны… — он закашлялся.

Ольга Михайловна пришла на выручку мужу. Её быстрый ум журналистки проанализировал ситуацию без эмоций.

— Господа, давайте рассуждать здраво. В первом и, если я не ошибаюсь, в четвертом случае отравление произошло при помощи цианида, который совершенно бессовестно убийца добавил в красное вино и абсент. Напитки жертвам подавал официант. И в том, и в другом случаях среди собственной прислуги дома была нанятая на один вечер. Именно поэтому официантов не удалось найти. Они скрылись тут же после совершения убийства, а толком описать их никто не смог. Верно я говорю, Пётр Васильевич?

— Всё верно, — кивнул Курекин. — Хозяева не могли их описать, потому что к новым слугам не присматривались, лично их не нанимали. А постоянные слуги их видели мельком, будучи заняты своими обязанностями. Старшие лакеи, нанимавшие слуг на данные вечера, кое-как их описали, но толку от того чуть. Знали их имена, без фамилий, но и те забыли и уверены не были.

— Вот видите! — радостно воскликнула Ольга. Гости не понимали, что нужно увидеть, но хозяйка дома объяснила: — У нас работает только наша прислуга, которую мы прекрасно знаем. Никого дополнительно мы в принципе стараемся не нанимать. Более того, говорят, фарфор обнаруживает яд в еде. Не уверена, что это правда, но вполне возможно.

— А что с другими убийствами, Оленька? — спросила Генриетта. — Там вроде было более таинственно?

— Барона закололи ножом. Действительно, история странная. По версии полиции — опять же, если я не права, меня поправит Пётр Васильевич, — убийца в черном плаще прошел в темную комнату, где проходило что-то типа гадания на картах. Таким образом он слился и со стеной, на которой висела для антуражу черная портьера, и с самим пространством. Гости были сосредоточены на картах, на словах гадалки. Убийца прошел через потайную дверь, закрытую портьерой, проткнул барона и скрылся обратно. В суматохе первых минут, убийца быстро спустился по лестнице и был таков. Его вообще никто не видел и описать не смог.

— Всё верно, — опять подтвердил следователь.

— Мы не будем сегодня сидеть в темных комнатах, — улыбнулась Ольга, — никаких потайных дверей у нас нет, уверяю. Когда мы купили этот дом, я исследовала его сверху донизу!

Никто не засомневался в словах хозяйки. Все прекрасно знали её любознательную и весьма энергичную натуру, которая не очень соответствовала воздушной, привлекательной внешности Ольги. Тончайшая талия, высокая грудь и красивое лицо, выдававшее благородное происхождение, притягивали взгляды. А уж когда Ольга Михайловна натягивала кожаные, доходившие до локтя перчатки, надевала огромные автомобильные очки и садилась в громко фырчащую машину с открытым верхом, тут уж в зрителях у неё недостатка никогда не бывало.

— Теперь про графа Золотилова. Его убили выстрелом в открытое окно, — продолжила Ольга. — Убийца стрелял с порядочного расстояния, с улицы. Теоретически такой вариант возможен. Но, господа, у нас тут прямо возле подъездной аллеи стоит будка городового. Сомневаюсь, что кто-то будет до такой степени нагл, чтобы стрелять у него под носом. Хотя выстрел с улицы я совсем не могу исключить, поэтому просим любезно не подходить к окнам. Таким образом, вы оградите от опасности себя сами.

— Подтверждаю, — произнес Пётр Васильевич. — Посоветую тоже самое.

— Ну уж с турецкой баней, надеюсь, сегодняшний суаре никто не сравнивает? — Гости оценили шутку Ольги Михайловны и заулыбались. — Последнее убийство совершили именно там. Убийца воспользовался паром, чтобы стать невидимым. И неизвестно, когда бы обнаружили труп, узнали место преступления, если бы не городовой, заметивший, как его вытаскивают, простите, в голом виде из бани. У нас тут пара нет. Для пущей безопасности не засыпайте в одиночестве в какой-нибудь дальней комнате.

— Труп был одет, — поправил следователь хозяйку дома. — Однако дела это не меняет.

Слова Ольги Михайловны успокоили гостей. Все снова начали есть, но Пётр Васильевич понимал, что услышал лишь часть показаний. Точнее, даже не показания, а краткий пересказ случившегося, опубликованный в газетах. Что же видела она сама? Что видел каждый из гостей?

— Простите, что опять вмешиваюсь, — Курекина не так просто было свернуть с его цели, — но давайте послушаем ваши показания. Дамы, если вы не против, начнем с вас. Ольга Михайловна, вы были на суаре вместе с графиней Сиверс де Бельфорд. Что вы видели? Как произошло убийство?

Генриетта отложила вилку.

— Давайте начну я. На суаре у княгини Килиани сначала мы мирно беседовали. Ничего интересного. Обычные сплетни. Подавали легкие закуски и грузинские вина. Потом мы перешли в другую комнату послушать итальянского тенора. Говорили, он страсть какой красавчик. — Генриетта глянула на мужа. — Мне кажется, не столько слушать его пришли, сколько поглазеть. Ничего, на самом деле, особенного. Чернявый, как все итальянцы. Он начал петь, а официанты разносили бокалы с вином.

— Получается, что отравить графиню Шунскую могли и до концерта? — спросил Курекин.

— Наверное, — неуверенно ответила Генриетта.

— Вряд ли, — вмешалась Ольга Михайловна. — Мы сидели, как сейчас, за столом. И вина разливали из бутылок, которые оставались на виду. Сложновато было бы подсыпать яд именно ей. Тут уж если и травить, то наугад. А во время концерта разносили бокалы, заранее наполненные вином. Официанты заходили с подносами и обносили гостей. Как я понимаю, убийца специально подошел к графине с отравленным бокалом. Он ей, скажем так, подсунул его.

— Да-да, Оленька права. Несколько официантов ходили по залу с подносами. Сейчас я вспоминаю, что видела, как подошли к графине. На подносе стоял всего один бокал. У нее особо и выбора не было. Но кто б на ее месте подумал про отравление! Она взяла и