Линдсей Дэвис - Заговор патрициев, или Тени в бронзе

Крисп смеялся. Я и не надеялся, что он мне понравится. Я начинал понимать, почему все говорили мне, что он опасен; известные люди, которые смеются над твоими шутками, опаснее самого страшного преступника.

— Я никогда не пою на публике! — любезно уверил меня Крисп. — Достойный римлянин берет на работу профессионалов… Видишь ли, с моей точки зрения, — объяснял он, медленно убеждая меня, — после смерти Нерона мы видели Гальбу, Отона, Вителлия, Веспасиана, не говоря уже о многочисленных претендентах, кому даже не удалось пристроить на трон свой зад. И единственное, что делало каждого из них лучше других — например, лучше меня! — это то, что им просто повезло, поскольку в то время они занимали государственные посты, имевшие вооруженную поддержку. Отон склонил на свою сторону Преторианскую гвардию, в то время как все остальные оставались в провинциях, где легионы, которыми они командовали, были вынуждены превозносить их собственного правителя до небес. Так что если бы у меня была возможность находиться в Палестине в «год четырех императоров»…

Крисп замолчал. И улыбнулся. И разумно оставил недосказанными какиелибо заявления о государственной измене.

— Я прав, Фалько?

— Да, сенатор, — что касается одного вопроса.

— Какого? — спросил он, все еще крайне любезно.

— Того, где ваш политический ум — который кажется вполне здравым — должен подсказать вам то, что приходится признать нам всем: этот жестокий круг событий достиг своего естественного завершения. Рим, и Италия, и империя истощены гражданской войной. С согласия общества, Веспасиан — это кандидат, который победил. Так что хотел ли ктонибудь еще теоретически бросить ему вызов, на практике это больше не имеет значения. Со всем должным уважением к вам, сенатор! — заявил я.

На этом Ауфидий Крисп поднялся, чтобы налить себе вина которое стояло на столе. Я отказался. Он налил Елене, не спросив ее.

— Это не та женщина, с которой ты пришел! — сатирически сказал он мне.

— Нет, сенатор. Эта великодушная девушка согласилась помочь мне найти вас. Она хорошо играет в жмурки.

Елена Юстина, которая до этого момента ничего не говорила, отставила нетронутую чашу с вином.

— Девушка, с которой пришел Дидий Фалько, моя подруга. Я никогда не расскажу Фаусте о нашем разговоре, но я очень беспокоюсь о ваших намерениях в отношении ее.

Казалось, Криспа поразила эта женская инициатива, но вскоре ему удалось ответить с такой же откровенностью, которую он продемонстрировал мне:

— Возможно, заманчиво будет пересмотреть мое отношение!

— Это я вижу! Гипотетически, конечно, — продолжала Елена.

— Конечно! — насмешливо перебил он обходительным тоном.

— Мужчина, имеющий виды на Палатин, мог бы задуматься над тем, что Эмилия Фауста родом из хорошей семьи, среди ее предков был консул, а ее брат обещает удвоить доброе имя. Ее лицо смотрелось бы достойно на оборотной стороне серебряного динария; она довольно молода, чтобы произвести на свет целую династию, достаточно преданна, чтобы предотвратить любой скандал…

— Слишком преданна! — воскликнул Крисп.

— В этом ваша проблема? — вмешался я.

— Была. Конечно, и сейчас тоже.

— Зачем вы пригласили ее ужинать вместе с вами? — донимала его Елена.

— Потому что я не видел причины унижать эту девушку. Если вы ее подруга, то постарайтесь объяснить ей, что я мог бы жениться ради политики — но если бы не было такой напористости с ее стороны и полного ее отсутствия с моей. — Он сдержался, чтобы не вздрогнуть, но только на мгновение. — Наш брак стал бы катастрофой. Ради нее самой брат Эмилии Фаусты должен отдать ее комунибудь другому…

— Это было бы крайне несправедливо по отношению к другому бедняге. — Елена откровенно считала Криспа эгоистом. Может, он им и был; может, ему следовало попробовать — и потопить их обоих в семейных страданиях, как поступил бы любой другой. — Что вы будете делать? — тихо спросила девушка.

— В конце приема отвезу ее домой в Геркуланум на своем корабле. Любезно скажу ей наедине, что не могу связывать ее. Не беспокойтесь. Она не расстроится; она мне не поверит; да и раньше никогда не верила.

Его бойкость закрыла тему, хотя никто из нас не возражал ее закончить. Нас всех смутило незавидное положение Эмилии Фаусты.

Я поднялся со стула и достал из туники письмо, которое носил столько недель. Крисп улыбнулся, заметно расслабившись.

— Любовное письмо Веспасиана?

— Оно самое. — Я отдал его. — Прочитаете его, сенатор?

— Возможно.

— Он хочет, чтобы я привез от вас ответ.

— Логично.

— Вам, наверное, понадобится время, чтобы подумать об этом…

— Либо ответа не будет совсем, либо я сообщу тебе сегодня.

— Спасибо, сенатор. Тогда, если можно, я подожду в колоннаде на улице.

— Конечно.

Крисп поделовому относился к подобным вещам. У этого человека был талант. Говоря о проблеме Фаусты, он показал, что обладал сочувствием, а это встречалось редко. Также у него были здравый смысл, хорошее чувство юмора, организаторские способности и четкий стиль. Он был вполне прав; достоин Флавиев. У семьи Веспасиана за плечами были годы государственной службы, однако эти люди все еще казались недалекими и простоватыми там, где этот городской привлекательный персонаж никогда бы таким не стал.

Он мне нравился. Главным образом потому, что, в сущности, не давал воспринимать себя всерьез.

— Я хочу спросить тебя еще об одном, Фалько.

— Спрашивайте.

— Нет, — сказал Ауфидий Крисп, холодно взглянув на Елену. — Я спрошу, когда эта девушка выйдет.

LIII

Елена Юстина бросила на нас обоих пренебрежительный взгляд, потом выскочила из комнаты — как девушкатанцовщица, только более агрессивно и без розы.

— Ненавидит секреты, — извинился я.

— Ты ухаживаешь за ней? — Его глаза сузились в том полусерьезном взгляде, которым он пользовался, забавляясь тем, что манипулировал людьми. — Возможно, я могу все устроить…

— Чудесное предложение, но девушка не посмотрит на меня!

Он улыбнулся.

— Фалько, ты странный тип для роли посланника императорского дворца! Если Флавий Веспасиан написал лично мне, то зачем посылать еще и тебя?

— Он берет на работу профессионалов! О чем вы хотели меня спросить? И почему не в присутствии девушки?

— Это касается ее мужа…

— Бывшего мужа, — поправил я.

— Пертинакс Марцелл; развелся с ней, как ты сказал… Что тебе известно о Пертинаксе?

— Высокие амбиции и недалекий ум.

— Не твой тип? Недавно я видел сообщение о его смерти, — прошептал Крисп, задумчиво посмотрев на меня.

— Да.

— Это так?

— Ну, вы же видели сообщение!

Он уставился на меня, словно я сказал нечто такое, что могло быть неправдой.

— Пертинакс участвовал в деле, о котором я коечто знаю, Фалько. — Роль самого Криспа в заговоре так и не была доказана, и вряд ли я ожидал, что он в чемто сознается. — Некоторые люди собрали существенные средства — мне интересно, у кого они сейчас?

— Государственная тайна, сенатор.

— Это значит, что ты не знаешь или не скажешь?

— Одно или другое. Сначала вы скажите, — прямолинейно спросил я, — зачем вам это знать?

Крисп засмеялся.

— Да ладно!

— Простите меня, сенатор; но у меня есть дела получше, чем сидеть на стуле под лучами солнца и ждать у моря погоды. Давайте начистоту! Деньги тайно хранил на складе со специями человек, который, по всей видимости, исчез — дядя Елены Юстины.

— Неправда! — протестовал Крисп. — Он мертв, Фалько.

— Правда? — Мой голос заскрипел, как только я снова почувствовал тот запах разлагающегося тела, которое я сбросил в канализацию.

— Не нужно играть. Я знаю, что он мертв. Этот мужчина носил кольцо; ужасный огромный изумруд, довольно безвкусный. — Даже на свой банкет Крисп не надел украшений, за исключением одной плоской печатки с ониксом, хорошего качества, но скромной. — Он никогда его не снимал. Но я видел эту вещь, Фалько, мне показывали ее сегодня вечером, здесь.

Я не сомневался. Крисп говорил об одном из колец, которые Юлий Фронтин, глава преторианцев, стащил с распухших пальцев трупа со склада. Камея, которую я потерял.

Значит, пока мы были в Риме, Барнаб нашел ее. И, должно быть, Барнаб этим вечером был в Оплонтисе.

Быстро соображая, я понял, что Крисп все еще надеялся присвоить себе ту кучу слитков, которую собрали заговорщики, и намеревался использовать ее в собственных дальнейших целях. Половины Лация и сказочного корабля, наверное, недостаточно, чтобы обеспечить расположение всех провинций, сената, Преторианской гвардии и оживленной толпы на форуме…