Господин следователь. Книга десятая (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич


Господин следователь. Книга десятая (СИ) читать книгу онлайн
Судебный следователь Чернавский трудится в Череповце, но уже сгущаются тучи - ему грозит перевод в столицу.
— Иван Александрович, мы с Василием и Машей все просчитали, прибыль будет, так что не меньше десяти процентов ваши, — отвлек меня от тягостных раздумий Городской голова.
Что они просчитали? Какие десять процентов?
Видя мой недоуменный взгляд, Иван Андреевич разъяснил:
— Ферму нашу учебную расширять станем. Земельки нужно прирезать — с эти трудно, но решим, стало увеличить голов до ста-ста пятидесяти.
— Лучше уж сразу двести, — подал голос Василий Милютин. — Близ Мяксы заливные луга неплохие, но мужики продавать сразу не хотят, цену заламывают, придется поторговаться. Думаю, сторгуемся, вот тогда и коровок побольше прикупим. У меня уже в Ярославль посланы люди, прикупят.
— Ну, пусть двести, — не стал возражать старший брат.
— Пока луга покупаем, коров, тут и помещение надстроим. Я уже толковому человеку задание дал, чтобы и сепаратор купил побольше, и чаны, чтобы сливки кипятить.
Мы сделали небольшую паузу, чтобы дождаться, пока прислуга поменяет тарелки.
Кажется, старший брат удивился длинной тираде своего младшего брата, но тот, как я понял, уже увлечен новым делом, а раз увлечен — так все и сделает. Но пусть они сами со своими коровами разбираются. Мне интересно другое.
— Сегодня услышал, что рабочие на вашем заводе переживают — не уволят ли их? С чего вдруг такие волнения? Я считал, что завод Милютиных — самое стабильное место во всей губернии, а то и в России.
Братья переглянулись, дружно вздохнули. Отвечать начал старший:
— Не только у нас, по всей Волге так. Вон, на заводах Бернадаки, что в Сормове, убытки за прошлый год с полмиллиона, а сколько за этот будет — пока не считали. У нас за минувший год убыток пятьдесят тысяч, в этом, думается, поменьше, но за счет того, что ни одного судна на воду не спустили, только ремонтами пробавлялись. А как на следующий год будет — подумать страшно. Покроем, конечно, за счет зерна, но все равно — жалко завод терять. Литейный цех свой, паровой молот новый, а самое главное — людей мы поштучно собирали. Восемьдесят человек! Уже подумываем — не перепрофилировать ли завод во что-то другое? Может, плуги начать выпускать, сеялки.
В Сормове, насколько помню, крупнейший завод по производству речных пароходов. Череповецкий судостроительный — муравей против этого гиганта. Но все равно, переходить на плуги с сеялками, после производства барж и паровиков — явная деградация.
— А что с пароходами не так? — поинтересовался я. — Кажется, неурожаев ни в том году, ни в этом нет, зерно возят.
— Зерноторговцы пароходы перестали брать, да и баржи тоже, — ответил Иван Андреевич. — Того, что уже есть — достаточно, а новое пока никому не нужно. Так хоть вот нас с братом взять. У нас и своего флота хватает, зачем нам больше? Но мы бы еще с десяток барж продали, так никто не берет.
Все ясно. Говоря научным языком — «кризис перепроизводства». Про кризисы в экономике России я знал, пусть досконально и не изучал этот вопрос. Ну да, серьезный кризис случился после отмены крепостного права, когда исчезли помещичьи мануфактуры, основанные на крепостном труде. Но как это часто бывает с кризисами — за ними обязательно идет подъем. Вот только, иной раз борьба с экономическими кризисами приводит к такому, что лучше не вспоминать.
— Иван Андреевич, а вы с братом не желаете паровозами заняться? — поинтересовался я. — База у вас имеется, рабочие тоже. Река рядом, чтобы сырье и уголь возить.
— Слабенькая у нас база, и рабочих квалифицированных маловато, — с сожалением сказал Иван Андреевич. Посмотрев на брата, улыбнулся: — Но, если будет к нам железная дорога подведена, то можно с Губониным потолковать — не захочет ли он у нас свой заводик открыть? Разумеется, с нами на паях.
— Прошу прощения — а кто такой Губонин? — поинтересовался я. Вот, ни о чем мне эта фамилия не говорит.
— А Губонин, это главный пайщик «Общества механических и горных заводов», — ответил вместо тестя Николай Викентьевич. — Если не самый богатый в России купец, но уж точно — один из главных богачей.
Если общество механических и горных заводов, значит, специализируется на паровозах и пароходах, а еще на добыче полезных ископаемых. Неудивительно, что человек богатый.
— Ну вот, — хмыкнул я. — Будет паровозостроительный завод — будет и город расширяться.
— Дай-то бог, — кивнул Иван Андреевич. — Вы, когда на собрании выступали, интересную идею подсказали.
Я идею подсказал? Кажется, ничего интересного не выдал. Даже не предлагал отправить телеграмму на Марс, чтобы приобщить марсиан к развитию города.
— Я в тот раз много чего наговорил, — развел я руками. — Напомните, о чем хоть болтал? О вагонах-холодильниках, в которых можно масло возить?
— О вагонах тоже дельная мысль, — кивнул Городской голова. — Если начнем разворачивать паровозостроительный завод, так можно заложить цех и под вагоны. Но вы еще говорили о высшем учебном заведении
— А, вот вы о чем, — вспомнил я и принялся развивать идею. — Наши университеты и институты, все больше по крупным городам создаются. Это понятно — там и преподавательский состав, и ученая молодежь. А если высшее учебное заведение построить в провинции? Конечно, свои минусы есть. Поначалу преподавателей будет мало, опять-таки — материально-учебную часть придется с нуля создавать. Но это решаемо. Есть молодые амбициозные ученые, которые захотят профессорами стать, поедут и к нам. И студенты понаедут, потому что и жить здесь дешевле, и диплом станет модным. С железной дорогой и добираться не сложно — это вам не на лошадях ехать неделю. А главное, чтобы после окончания технического института, выпускники работу получат. Создать этакий городок, где имеются учебные корпуса, общежития для студентов, дома для преподавателей. Все компактно, все рядом. И для города польза. Студентов с преподавателями кормить и поить нужно, дома ремонтировать, дровами снабжать. Еще и одежду чинить, и в бане мыть.
— Это, как в Англии? — спросила Мария Ивановна. — Оксфорд с Кембриджем так существуют.
— Примерно так, — кивнул я. — Можно ведь ничего нового не изобретать, а развернуть Александровское техническое училище до технологического института, чтобы инженеров готовить. Преподавательский состав у вас и так сильный, если приедет пара-тройка докторов наук для солидности— будет вообще замечательно. И места достаточно, чтобы рядом жилые дома возвести.
К моему удивлению, услышав такое предложение, Иван Андреевич поморщился:
— Я ведь Александровское училище с иной целью создавал — чтобы у нас специалисты среднего звена имелись. Допустим, инженеров хватает, рабочие есть, а где же взять мастеров, машинистов? Да тех же чертежников? Десять с лишним лет понадобилось, чтобы раскачаться. Начинали-то со школы при заводе, с двадцати человек, так и тех, еле-еле наскребли… Верно, Василий?
— Верно, — кивнул младший брат, — Начинали всего с двадцати, а теперь двести учащихся. Конкурс — на одно место три-четыре человека. Со всей Волги к нам едут, из Санкт- Петербурга, даже из Варшавы. И плата у нас такая же, как в гимназии или в реальном, а все равно едут.
Еще бы не ехать. Будь я на месте родителя, рассуждал бы так — неизвестно, что выйдет из ребетенка после гимназии, или реального, поступит ли куда, нет ли, а тут надежно. Механик или машинист — верный кусок хлеба. А машинист паровоза получает сто рублей в месяц. Из шкуры вывернешься, а деньги на обучение отыщешь. Понятно, что безлошадный крестьянин себе такого позволить не сможет — ему бы семью прокормить, но есть и другие.
— Так кто мешает готовить и средний персонал, и инженеров? — хмыкнул я. — Насколько я знаю, срок обучения в училище 6 лет. Четыре года — теория, два практика. Предположим, пришел мальчишка на учебу, отучился 6 лет и решил — все, хватит, да и денег у семьи лишних нет, пойду-ка я лучше в машинисты парохода — или паровоза, или в механики. Тут он уже и жалованье, почет и уважение. А другой подумал, да и решил — я инженером желаю стать. Не беда, что еще года три за партой сидеть. Зато, после выхода, станет он инженером-механиком.