Бриллиантовая пыль - Владимир Сергеевич Максимов

сам их не помню — они умерли еще до моего рождения, но когда они глядят с этой фотографии, кажется, что они до сих пор со мной.

— Я вас хорошо понимаю! Мне тоже порой кажется, что среди фотографий родственников я не так одинока, как оно есть на самом деле… У меня ведь кроме племянника никого не осталось, — Вера Фёдоровна тяжко вздохнула.

— А кто тот красавец-военный, что изображен на большом портрете?

— Это мой муж — лейтенант Красной армии Игорь Кондратьевич Витлицкий.

— Он, наверное, погиб во время войны?

— Это давняя и грустная история, — помрачнев, сказала Вера Фёдоровна. — Вам, я думаю, она будет неинтересна, да и некогда, наверное, ее слушать.

— Ну что вы, — возразил Хайзаров. — Чрезвычайно интересно! Расскажите, пожалуйста.

Вера Фёдоровна сама себе удивилась, когда, повинуясь какому-то внезапному порыву, во всех подробностях рассказала мужчине, оказавшемуся очень приятным, но которого она, в общем-то, едва знала, историю своей единственной и, увы, недолгой любви к Игорю Витлицкому.

Хайзаров слушал пожилую женщину очень внимательно, не только не перебивая, а боясь пошевельнуться, чтобы не пропустить ни слова. Правда, ближе к концу рассказа он впал в некую рассеянную задумчивость и даже как будто перестал слышать слова собеседницы.

— Вот так печально все и закончилось, — подошла к финалу своего недлинного повествования Вера Фёдоровна. — Больше я Игоря никогда не видела…

— Значит, лейтенант Витлицкий пропал через несколько дней после свадьбы, вы говорите? — машинально переспросил Хайзаров.

— Тогда время было такое, — вздохнула Вера Фёдоровна. — Хватали всех подряд, не разбираясь, — голос пожилой женщины задрожал. — Многие, как и я, до сих пор не знают, что стало с их родственниками.

Беседу Хайзарова с хозяйкой комнаты внезапно оборвала сердитая трель дверного звонка. Кто-то трезвонил, не переставая, властно и настойчиво. Первым у входной двери оказался Коробов, который тут же устроил навязчивому гостю допрос с пристрастием через закрытую дверь.

— Что там случилось? — встрепенулась Вера Фёдоровна, возвращаясь из воспоминаний о днях своей молодости.

— Сейчас посмотрю, — отозвался очнувшийся Хайзаров, выйдя из состояния задумчивости.

Он выглянул в коридор и увидел на пороге квартиры разъяренного таксиста, о котором он совершенно позабыл, ругавшегося с Коробовым. Викентий Львович быстренько оттер пенсионера и как мог успокоил водителя такси. Вскоре таксист, более чем удовлетворенный щедростью Хайзарова, перестал сердиться, сбегал вниз и принес раздумавшему ехать в аэропорт Викентию Львовичу его чемодан.

Сам же Хайзаров собирался вернуться к Вере Фёдоровне, чтобы уточнить кое-какие детали, но путь по коридору ему преградил принявший воинственную позу Коробов.

— Это что ж вы здесь у нас устраиваете?! — ненавистно-издевательским тоном стал выговаривать отставник. — Людям ни сна, ни покоя из-за него нет! Тоже мне — фон барон нашелся! Я не посмотрю, что иностранец…

— Слушайте, Коробов, — совершенно спокойно прервал Хайзаров разошедшегося пенсионера. — У меня к вам дело есть, — Василий Иванович, ожидавший какой угодно реакции, но только не полного хладнокровия, разом осекся. — Мне нужно срочно переговорить с Михаилом Ильичом.

— Чего? — хлопая глазами, переспросил Коробов, уставившись на Хайзарова с глупейшим видом.

— Позвоните Михаилу Ильичу и скажите ему, что нам с ним нужно переговорить. Чем быстрее, тем лучше. Дело очень важное! Понятно?

— Понятно…

— Так что ж вы стоите, как истукан? Вперед! К телефону!

Коробов послушно подошел к аппарату и, сняв трубку, воровато оглянулся по сторонам. В разгар рабочего дня других, кроме Хайзарова, свидетелей шумной сцены, разыгравшейся в коммунальном коридоре, не было, да и Викентий Львович поспешил в комнату Веры Фёдоровны, чтобы не упустить ни слова из ее воспоминаний, раз уж ему на голову свалилась такая удачи.

Василий Иванович собрался с духом и набрал номер Волгина. Когда на том конце провода ответили, он виноватым голосом заговорил в трубку:

— Михаил Ильич? Это я — Коробов.

— Долго жить будете, Коробов, — отозвался Волгин. — Я как раз собирался вам звонить.

— А что случилось? — испуганно спросил пенсионер, припоминая, что до этого Волгин никогда ему не звонил, а в случае необходимости телефонировал Михаилу Ильичу всегда сам Коробов.

— Говорите сначала, что вы хотели…

— Тут дело такое, Михаил Ильич, — промямлил отставник. — Снова это тип объявился.

— Вы о ком?

— Да о Хайзарове…

— Ну и?..

— Он меня попросил вам позвонить. Говорит, что встретиться с вами хочет… Дело, мол, важное, срочное…

Волгин помолчал, что-то обдумывая, потом отрывисто сказал:

— Хорошо. Передайте ему — завтра в десять. Пусть придет на набережную за «Прибалтийской».

— Ясно, — сказал пенсионер.

— Все у вас?

— Да.

— Тогда слушайте меня внимательно. Пришло время решить вопрос с вашим уголовником. Как там его?.. Рываев, кажется…

— Михаил Ильич!.. — взмолился Коробов.

— Не перебивайте, — отрезал Волгин. — Это не обсуждается; вы наследили — вам и подчищать. Сейчас поедете к специалисту. Адрес я дам. Он вас проинструктирует, что и как сделать; потом поедете на Васильевский… Там вас, конечно, подстрахуют, так что не переживайте.

— Не смогу я, Михаил Ильич! — с отчаянием в голосе воскликнул Коробов.

— Вам же хуже!.. — в голосе Волгина послышалась угроза.

— Ладно, я пойду, — обреченно согласился Коробов.

— Вот и отлично, — похвалил пенсионера Михаил Ильич, после чего продиктовал адрес и, не прощаясь, повесил трубку.

Адрес, по которому отправился Василий Иванович Коробов, привел его в небольшую гостиницу на севере города. Постучавшись, пенсионер вошел с обреченным видом в крохотный номер на втором этаже, где его ждал подручный Волгина Артём.

— Вы Коробов? — скорее констатировал, чем спросил молодой человек.

— Да, — пытаясь унять дрожь, ответил Василий Иванович. — А вы кто такой?

— Не важно, — ответил Артём. — Слушайте меня внимательно. Послезавтра ровно в одиннадцать ноль-ноль вы подойдете к подсобке, где сидит смотрящий на Василеостровском рынке. Он чего-то опасается, поэтому перед дверью обычно пасутся два-три быка. Вас они знают и пропустят, но могут обыскать…

— Как же я… — начал было Коробов.

— Все продумано, — перебил его Артём. — Завтра ночью, когда на рынке никого не будет, мой человечек занесет туда ствол. Вы войдете в комнату и сразу же закрывайте дверь