Список чужих жизней - Валерий Георгиевич Шарапов

было невозможно. Уточняли этапы биографии Гаранина – никаких разночтений со словами супруги. Нормальный советский человек, прожил достойную жизнь, достойно вел себя в годы Великой Отечественной войны. В криминале не замешан. Чем занимался по работе – выяснили только в общих чертах. Сомнительно, что это имело отношение к убийству. Выдача разрешений на проведение испытаний, работа с организациями, отвечающими за безопасность проведения работ, контроль грузов, отправляемых в район полигона. Что-то крылось в его прошлом или в «параллельной жизни», наличие коей предположил капитан Белинский.

– Обрати внимание, Никита Васильевич, потерпевшего убили не ножом, не шилом, не отверткой. Не множеством других популярных и доступных способов. А инъекцией смертельно опасной дозы лекарства – то есть с помощью шприца. Заранее подготовили, держали в кармане или в сумке. Во время разговора улучили момент и применили. Оружие шпионское, как ни крути. И навыки нужно иметь, чтобы его применить. Жалко, что у Захаровой алиби, но что поделать? Нечисто с этим Гараниным, Никита Васильевич. Не промышлял ли он шпионажем в свободное от работы время?

Вопрос был законный. По запросу подключили Первое Главное управление – внешнюю разведку. Те в свою очередь – осведомленные источники за рубежом. Все было чисто – по крайней мере, на первый взгляд. Информация по линии данного учреждения Минсредмаша за бугор не сливалась. В поле зрения контрразведчиков этот сектор не возникал. Это было странно. Имела ли место шпионская деятельность?

Осень между тем на месте не стояла. С понедельника зарядили дожди, усилился ветер. Народ утеплялся, извлекали из домашних хранилищ шарфы и перчатки. Олежка Яранцев кашлял и чихал, жаловался, что в доме из лекарств – только градусник, и он совсем не помогает. Отсутствует у молодежи склонность запасаться таблетками, а бегать по аптекам – так расточительно. Зина Локтева вошла в отдел мокрая и жалкая. Прическа развалилась, тушь потекла, и в глазах блестели слезы. Зонт был вывернут – ветер постарался, пока бежала от остановки до управления. Чуть не унесло – как девочку Элли вместе с ее домиком. Олежка, как истинный джентльмен, тут же бросился ремонтировать зонт, доломал окончательно, чем только усилил тягостное состояние сотрудницы. Зинаида сидела за столом, приводила себя в порядок и скорбно смотрела на Платова. Муж был, но весь вышел, с детьми тоже не сложилось. Начальник вызывал интерес, но сама инициативу не проявляла. Сделай начальник первый шаг – и все бы пошло как по маслу. Но правило было железным – никаких отношений на работе. Мороки и так хватает. Верный товарищ, украшение кабинета – это другое дело…

Виктор Белинский появился в отделе, намного опоздав. Объяснил, что работал. В глазах сотрудника поблескивал подозрительный огонек. Он снял непромокаемый плащ с капюшоном, пристроил на вешалке.

– Я все-таки достал телефонную станцию, командир. Лично поехал, корками тряс. На домашний телефон Гараниных в вечер пятницы поступил только один звонок, в 22:38. Звонили из телефона-автомата, находящегося у дома 34 по улице Молодогвардейской. Это окрестности станции метро «Молодежная», западная часть нашего города. Во всем квартале единственный таксофон. Разговор длился сорок секунд. Достаточно, чтобы назвать место встречи и выслушать ответ.

– Минутку, – встрепенулся Олежка, – от «Молодежной» до Пионерских прудов – изрядный крюк. Гаранину пришлось бы долго ждать на той лавочке.

– Во-первых, не факт, что они встречались у той лавочки, – отрезал Белинский. – Могли присесть на нее позднее. Свидетелей все равно не было. Во-вторых, без вариантов, Олег Михайлович, – другого звонка на телефон в квартире не было. Звонил убийца. В-третьих, крюк не изрядный. В-четвертых, вряд ли он поехал на метро, хотя и мог. Зачем привлекать к себе внимание? Использовал такси или личный транспорт, вышел, скажем, не доехав квартал. В одиннадцать вечера улицы пустые и светофоры желтые, можно домчать с ветерком. В-пятых, Гаранин мог и подождать, чай, не барин – он наверняка считал, что будет решаться важный вопрос.

– В принципе не ошибся, – хмыкнула ожившая Зинаида.

– Я все правильно сказал, Никита Васильевич? – повернулся к начальнику Белинский.

– Правильно, – кивнул Платов. – Одного не понимаю – зачем ты разделся? Ниточка, конечно, слабая, но отработать надо. Выезжайте с Яранцевым – немедленно.

Это была единственная ниточка, и отработать ее следовало по полной программе. Окрестности пруда прочесали вдоль и поперек, опрашивали граждан – может, кто-то гулял в вечернее время. Таковых не нашли, преступнику дико повезло. У искомого здания по улице Молодогвардейской находились два жилых четырехэтажных дома (включая сам 34-й), небольшая типография и склады фабрики фотохимикатов. Местечко – не проходное. Аппарат в телефонной будке работал. Снимать отпечатки пальцев было бесполезно, сколько людей уже хватались за трубку! Чекисты не отчаивались, навестили типографию, вход в которую располагался напротив таксофона. Каморка сторожа была здесь же, и окна выходили на дорогу. Человек отдыхал, его адрес дали. Гражданин оказался непьющим, ходил с палочкой. Корочки КГБ чуть не довели до инфаркта. Что он сделал? Он такой маленький человек… Товарищу популярно объяснили, что его не арестовывают. Сторож успокоился. Он очень ответственный работник – это касается того, что находится внутри здания. Совершает регулярные обходы, проявляет бдительность. Но вот относительно того, что находится через дорогу… Курить на крыльцо он не выходит, курит с разрешения начальства в своей будке. В окно не видно, что происходит на другой стороне дороги. В пятницу была обычная рабочая ночь, никаких происшествий. Иногда проезжали машины. Одна из них остановилась, простояла минут пять – не исключено, что возле той самой будки…

Сторож на складах тоже не был в восторге от встречи. Его владения находились наискосок от 34-го дома, и теоретически он мог что-то видеть. От человека попахивало, но в это время суток он выпил еще немного. Да, он знает эту будку, сам иногда бегает звонить, но в вечер пятницы – извините… В означенное время он на крыльцо не выходил. Покурил в половине одиннадцатого, а в следующий раз – уже после полуночи, выпив на ночь крепкий чай. Он видит эту будку, ну и что? Как можно ночью запомнить человека, который из нее звонит? Темнота, фонарь далеко, и дистанция – метров сто…

Платов приказал довести эту тему с поиском свидетеля до конца. Разбиться в лепешку, но сделать все возможное. К работе привлекли местного участкового и нескольких патрульных. Начался планомерный обход жилых зданий по соседству, въедливые беседы с гражданами. В первый день обнаружили притон – попутно составили протокол. Выявили гражданина в наколках, скрывающегося от правосудия, отвезли в отделение. Оказалось, гражданин состоит в республиканском розыске за разбой и со дня на день собирается махнуть на