Тайна поместья Эбберли - Кейт Латимер


Тайна поместья Эбберли читать книгу онлайн
Англия, 1958 год.
Шесть лет назад хозяйка поместья, писательница Клементина Вентворт, исчезла при таинственных обстоятельствах. Не осталось ни следов, ни улик, лишь слухи о семейном проклятии.
1964 год.
Работая в библиотеке поместья, Айрис Бирн находит письмо леди Клементины среди страниц старинной книги.
Айрис решает начать собственное расследование, хотя никто не верит, что ей это под силу.
Куда пропала леди Клементина? Что за ребёнка привезли в Эбберли двадцать лет назад? И неужели призрак женщины в чёрном действительно вернулся несколько столетий спустя?
– Спасибо, что не отбрасываете сразу мои идеи.
Годдард кивнул и улыбнулся.
Айрис улыбнулась в ответ. Инспектора полиции представлялись ей куда менее приятными людьми.
Когда Годдард ушёл, Айрис достала из ящика стола толстый журнал в плотной кожаной обложке.
За месяц с небольшим она просмотрела и описала пятьсот восемьдесят семь книг. Многие из них были с дарственными надписями и маргиналиями на полях. И в одной из них она уже встречала этот почерк. Больше ей негде его было увидеть, только здесь.
Если потребуется, она просмотрит заново все пятьсот с лишним книг, но найдёт ту самую.
Глава 13
Мария и Этельбурга
13 сентября 1964 года
Машина ехала мягко и плавно, за окном мелькали поля, церкви, дома – всё под ярко-голубым небом, которое бывает только осенью, в прохладные безоблачные дни. Полей становилось всё меньше, домов – всё больше, да и сами они росли, дорастая порой до гигантских ангаров, или зданий фабрик, или бесконечно длинных жилых комплексов. Они приближались к Лондону.
Дэвид Вентворт сам предложил Айрис подвезти её: он всё равно собирался в Лондон по делам. Айрис не стала отказываться. Во-первых, ей был симпатичен Дэвид, во-вторых, кому захочется ехать поездом, если есть возможность прокатиться в быстрой и красивой машине со всем возможным комфортом?
Она думала, что Дэвид просто высадит её у церкви Святых Марии и Этельбурги, а сам отправится на встречи, но, когда они сели в машину, Дэвид сказал, что пойдёт в церковь вместе с ней. Айрис обрадовалась: до сегодняшнего утра ей казалось, что только она всерьёз воспринимает письмо о «тайне». Дэвид помогал ей и отвечал на вопросы, но как будто больше из вежливости, а инспектор Годдард – ради того, чтобы соблюсти все формальности и провести расследование по всем направлениям, ничего не пропустив.
Айрис так и подмывало спросить у Дэвида, верит ли он в её теорию и связь убийства с усыновлением Руперта (хотя Айрис и сама временами в неё не верила), но она решила не искушать судьбу. Вдруг бы он ответил, что верит, но она бы по голосу поняла, что он лжёт. Лучше не портить себе настроение. Оно у Айрис впервые за много дней было хорошим. Правда, она опасалась, что эта бодрость вызвана не естественными причинами, а чрезмерным поеданием «виндзорских рыцарей»[10]. Миссис Хендерсон готовила их по-особому: смешивала молоко с шерри, и кроме корицы использовала ещё какие-то чу́дно пахнущие пряности. Даже сам хлеб, который шёл на тост, был каким-то противозаконно вкусным, мягким, едва ли не как крем. А взбитые сливки сверху – м-м-м!..
Айрис на завтрак съела одно яйцо и целых четыре тоста «рыцаря», и плевать, что остальные о ней подумали. Это было слишком вкусно. Но, возможно, и шерри было слишком. Айрис владело настолько необъяснимо радостное чувство, что она боялась, что просто пьяна.
Сначала она ехала молча, а потом осторожно начала заговаривать о вещах, не связанных с расследованием и леди Клементиной. Музыка, книги и Оксфорд были безопасными темами. Дэвид поначалу отвечал немного рассеянно, но в итоге они проговорили до самого Лондона. Рядом с Дэвидом лежала толстая папка с бумагами, и если бы ему не хотелось продолжать беседу, он в любой момент мог сказать, что ему нужно изучить важный документ. Ему даже никакие предлоги не требовались – в конце концов, Айрис на него работала. Но он говорил с ней, говорил долго, с интересом, и Айрис это до смешного сильно радовало.
Когда они добрались до Олд-Форда, Аллен, шофёр, немного заплутал, свернув не туда. Но острую крышу церкви Святых Марии и Этельбурги было хорошо видно отовсюду – церковь была скромной, но всё равно возвышалась над крышами однообразных кирпичных домов, которыми был застроен Олд-Форд.
Наконец они остановились возле церкви, вернее возле её железной ограды. По другую её сторону росло несколько старых раскидистых деревьев, а всё пространство между ними было заполнено серыми могильными камнями. Машин в этом районе было мало, а такие роскошные, как «Ягуар» Дэвида, и вовсе появлялись, наверное, раз в год, так что автомобиль тут же окружили неизвестно откуда взявшиеся дети. Только что улица была пустой – и вот уже целая толпа мальчишек.
Дэвид, выходя из машины, предложил Аллену сходить перекусить – они могут задержаться в церкви, но Аллен, неодобрительно оглядев мальчишек, сказал:
– Ох нет! Я здесь автомобиль без присмотра не оставлю.
Район был бедным: это было видно и по старым выцветшим занавескам на окнах, и по облупившейся краске на дверях, и по тому, какая застиранная и перештопанная одежда висела на верёвках, натянутых поперёк узких боковых аллеек.
Церковь была сложена из грубоватого серого камня, и единственным её украшением было небольшое окно-роза и каменная резьба над входом.
Служба уже закончилась, и свет внутри погасили. Зато в полутьме ярко горел витраж на стене за алтарём. Недалеко от дверей полный мужчина тихо разговаривал с женщиной. Он был с ног до головы в чёрном, и только на шее белел тонкий ободок колоратки.
Мужчина заметил их и, попрощавшись с женщиной, повернулся к ним с любезной, но почему-то тревожной улыбкой.
– Я могу вам чем-то помочь? – спросил он.
Айрис торопливо шагнула к нему, представила себя и Дэвида и объяснила, что ищет информацию о священнике, предположительно служившем в этой церкви в сороковые годы. Мужчина, оказавшийся дьяконом, вежливо, но однозначно дал понять, что подобные сведения они не сообщают. Если угодно, мисс может обратиться в архиепархию Вестминстера.
Айрис растерялась. Слова «архиепархия Вестминстера» сами по себе звучали внушительно, почти угрожающе, и она сразу подумала, что в таком-то месте на её расспросы тем более никто отвечать не будет.
И тут заговорил до сих пор державшийся позади Дэвид:
– Возможно, вы не расслышали моё имя, преподобный. Меня зовут Дэвид Вентворт, моя семья ежегодно в декабре жертвует вашей церкви семьсот фунтов, начиная, если я не ошибаюсь, с 1941 года. Мы будем рады и дальше оказывать этому приходу помощь, если…
Дьякон даже не дал Дэвиду договорить. Он изменился в лице и тут же сообщил, что немедленно проводит их к отцу Мёрфи, настоятелю церкви.
Дом настоятеля оказался рядом, с другой стороны церковного двора, почти полностью превращённого в кладбище, а отец Мёрфи – куда более приятным собеседником, чем дьякон. Айрис показалось, что он с удовольствием согласился бы им помочь даже без напоминаний про пожертвования.
– В. Мейсон, говорите? – поднял он чёрные кустистые брови. – Отец Винсент, я полагаю. Винсент Мейсон.
Айрис от радости чуть не захлопала. Наконец-то хоть что-то! А не вечный тупик, куда ни глянь.
– Вы его знаете? – спросила Айрис.
– Нет, я с ним не знаком, но знаю, кто это. Он служил здесь в годы войны, недолго. А потом, кажется, сложил с себя сан, но насчёт этого не уверен. Я здесь всего четыре года… Но я знаю, кто вам может помочь! Отец Трокмортон, настоятель церкви Святого Петра.
– Где эта церковь? Хотя бы в Лондоне? – спросил Дэвид.
– О да, но вам не надо никуда идти, молодые люди. Мы с отцом Трокмортоном по воскресеньям играем в шахматы. Я позвоню ему и попрошу прийти пораньше. А вы пока попьёте чай. Миссис Хинсли испекла вкуснейший яблочный пирог.
Пирог действительно оказался вкуснейшим, хотя, возможно, и уступал несравненным тостам миссис Хендерсон, так что полчаса до приезда отца Трокмортона пролетели незаметно. Отец Трокмортон оказался высоким и внушительным седовласым старцем, хотя, возможно, был не так уж и стар – просто седина делала своё дело. При ходьбе он опирался на трость, и отец Мёрфи тут же усадил его в кресло.
– Преподобный Винсент Мейсон… – задумчиво сказал он, когда Айрис рассказала, кого разыскивает. – Не слышал о нём много лет. Я служил раньше здесь, в Марии и Этельбурге, но вместе с ним недолго. Может, месяца два-три. Я начинал здесь дьяконом при отце Муре, а когда тот слёг, прислали отца Мейсона. Если правильно помню, осенью сорокового года. А в январе я ушёл добровольцем на флот. Потерял почти всю ступню, – отец Трокмортон указал тростью на свою ногу: вполне