Билет в забвение - Эдвард Марстон

«Ты так легко не отделаешься, Маркус, «сказала она, дергая его за рукав. «У меня такое чувство, что я слышу только часть правды. Вы можете сказать мне что-нибудь такое, что помогло бы оживить Паулину?

«Там ничего нет».

«Я тебе не верю».

«Это ваша прерогатива», — парировал он. «Мне жаль, что наше позднее прибытие побеспокоило вас. Поскольку ты, должно быть, очень устала, я предлагаю тебе немного поспать, а не преследовать меня подобным образом. Я голоден, «продолжил он, убирая ее руку со своего рукава. «Хорошего тебе дня, Кассандра».

Прежде чем она смогла остановить его, он вошел в столовую и закрыл за собой дверь с такой решительностью, что даже она не осмелилась пойти за ним вдогонку. Она кое-что узнала о моменте. На какое-то время ей этого должно было хватить.

Долгожданный вечер дома не только взбодрил Колбека, но и дал ему возможность поделиться более подробными сведениями о деле со своей женой. Мадлен не была молчаливой помощницей, которая просто вела домашнее хозяйство в его отсутствие. Она была умной женщиной, которая несколько раз участвовала в процессе расследования. Эдвард Таллис был бы вне себя, если бы знал, сколькими успехами Колбек был обязан предприимчивости его жены. Но была и другая причина, по которой ее муж консультировался с ней. У Мадлен был опыт похищения. Если бы Колбек не спас ее с корабля, на котором ее держали, ее бы увезли за границу двое незнакомцев, один из которых уже приставал к ней. Это оставило на ней неизгладимый след.

Помогая Колбеку надевать сюртук, она вновь пережила воспоминания.

«Что пугало меня больше всего, «сказала она, — так это полное незнание того, что происходит на самом деле. И я ненавидела сидеть взаперти, как преступница».

«Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это испытание, Мадлен».

«Я выжил».

«Это все еще вызывает у меня угрызения совести», — сказал он. «Тебя похитили из-за меня. Когда я был у них на хвосте, им нужен был заложник, и они выбрали тебя. Мне страшно подумать, что могло бы случиться, если бы мы не перехватили вас в Бристоле.»

«Меня часто бросает в дрожь от этого, Роберт, «призналась она. «Самый худший момент был, когда один из них загнал меня в угол в винном погребе и попытался воспользоваться мной. Мне удалось разбить бутылку вина о его голову, но, если бы его друг не помешал нам, Бог знает, что бы со мной случилось.» Она просияла. «Но было одно утешение.

«Что это было? — спросил я.

«Он сказал мне, что меня похитили, потому что ты был моим «горячим поклонником». Ты не представляешь, насколько эта фраза меня сплотила».

«Я был и остаюсь твоим горячим поклонником, Мадлен», — галантно сказал он. «Но тебя похитили из твоего дома, чтобы держать меня на расстоянии. Дочь сэра Маркуса и ее горничную удерживают с требованием выкупа.»

Они по-прежнему будут чувствовать себя так же, как и я, — загнанными в ловушку, беспомощными и напуганными. Единственное преимущество в том, что их двое. Они смогут находить утешение друг в друге. Я был одинок и беззащитен.»

Он ухмыльнулся. «Не совсем беззащитен, «заметил он. «Ты превзошел самого себя с бутылкой вина в руках. Он стал серьезным. Однако в этом деле есть еще один аспект. Я по-прежнему убежден, что они вдвоем сговорились исчезнуть. В таком случае они могут совершенно не осознавать тот факт, что являются жертвами похитителей. Вместо того, чтобы пребывать в состоянии ужаса, они могут поверить, что данные им громкие обещания будут выполнены.»

«Что произойдет, если выкуп не будет выплачен?»

«Я не сомневаюсь, что угроза, высказанная в их адрес, будет приведена в исполнение».

«Значит, они могли не знать о том, что их жизни в опасности?

«Это возможность, которой я предпочел не делиться с сэром Маркусом. Он никогда бы не смирился с тем, что его дочь действительно сбежит из дома.» Он достал из кармана часы и взглянул на них. «Я должен спешить. Нам с Виктором нужно успеть на поезд.

Транспорт снова принес несчастья в жизнь Лиминга. Он ненавидел поезда, а еще больше — морские путешествия. И то, и другое занимало видное место в его ночных кошмарах. В целом, однако, ни то, ни другое не вызывало того непосредственного чувства опасности, которое вызывала езда на лошади. Забираясь в седло за пределами Бернхоуп-Мэнор, он чувствовал, что рискует жизнью и конечностями. Его лошадь была слишком резвой и бунтовала непокорно. Его и животное никогда нельзя было назвать браком истинных разумов. На самом деле, было ясно, что у лошади — гнедой кобылы, пугливой по натуре — был свой разум, и она испытывала особую неприязнь к своему наезднику. Еще до того, как они тронулись в путь, Лиминг делил свое время между отчаянной борьбой за жизнь и горячей молитвой.

Был полдень, и Вернон Толли запряг лошадей и запряг их в оглобли. Сэр Маркус уже забрался в ландо вместе с Клайвом Таннадайном и Эдвардом Таллисом. Хотя они ничего не сказали кучеру, само их присутствие вселило надежду в Толли. Он верил, что все они не будут там, если не отправятся за пропавшими женщинами. Его прежний пессимизм развеялся. Рода Уиллс все еще была жива. Это заставило кровь быстрее забурлить в его венах.

Пока Лиминг все еще тщетно пытался справиться со своим скакуном, к нему подошел Колбек. Инспектор воспользовался косметикой, чтобы наложить темные тени под глазами, и добавил к лицу серебристые усы.

«Как ты думаешь, Виктор?» спросил он. «Я выгляжу достаточно взрослым?»

«Вы не так стары, как я себя чувствую, сэр. Сидение здесь прибавило мне лет. Эта лошадь полна решимости убить меня тем или иным способом».

Колбека это позабавило. «Покажи ей, что ты мастер».

«Но я не — она главная». Лошадь сильно взбрыкнула, и его чуть не выбросило из седла. «Вы понимаете, что я имею в виду? Я бы предпочел идти пешком, а не ехать верхом. Почему я не могу поехать в вагоне?»

«Боюсь, здесь нет места».

— Был бы, если бы мы поменялись местами. Ты опытный наездник.

«Я также владелец Бернхоуп-мэнор», — поддразнил Колбек. «Вы не можете ожидать, что мужчина моего возраста и положения откажется от комфорта экипажа».

«А что, если меня сбросят?» — причитал Лиминг.

«Ты просто возвращаешься к жизни снова, Виктор».

Подойдя