Убийство в Петровском парке - Роман Елиава

того, чтобы проследовать дальше, как ему было велено, полез по снегу к месту преступления. Но агент, не говоря ни слова, сунул прямо под нос полицейского свой мандат, и городовой молча отвернулся. Павлов полез в снег за своим наставником, стараясь ступать след в след, также как и Блохин, который ставил ноги в ямы, проделанные предшественником. На месте преступления не хватало только агентов. Внимание Павлова привлек активный полный человечек с фотоаппаратом, – он первый раз видел, как фотографируют место преступления. С первого взгляда похоже было, что это банальная поножовщина. Полицейский-медик или фельдшер загораживал тело, он нагнулся над ним и что-то диктовал писарю. Рядом стоял ещё один городовой. Заслышав агентов, медик выпрямился и обернулся.

– Доброе утро, Блоха, – сказал он и сделал шаг в сторону.

– Что же тут доброго? – Блохин остановился и посмотрел вниз.

Павлов тоже увидел тело жертвы. Всё было в крови, даже снег вокруг. Тело сильно изрезано. На Илью смотрели застывшие голубые глаза молодой девушки. Внезапно его желудок, который он уговаривал успокоиться во время поездки на извозчике, подвёл его. Сжался, а затем выплеснул из себя недавно выпитое пиво, согнув молодого агента сыска пополам. Когда Павлов выпрямился, то обнаружил, что все смотрят на него холодно и осуждающе. Но высказался только Блохин.

– От тебя такого не ожидал, – коротко высказался он.

– Это из-за предыдущего задания, – начал оправдываться Павлов, но на него уже никто не обращал внимания.

– Изнасилование или ограбление? – спросил старший агент.

– Не знаю, – задумчиво ответил медик. – На насилие не похоже, нижнее бельё на месте, но точнее скажу после вскрытия. Было ли у нее с собой что-то, пока неизвестно. Но что могу сказать точно, нормальный человек так не поступает. Зачем?

– Чем он её так?

– Раны похожи на скальпель. Я почти уверен, что это скальпель или нечто очень похожее на него.

– Убийца – доктор? – спросил Блохин.

– Не знаю.

– Когда?

– Не уверен, но, думаю, ночью или вечером, – ответил медик. – Холодно, сложно что-то сейчас сказать. Но если бы было ещё светло, кто-нибудь её заметил раньше.

– Согласен, – кивнул Блохин.

– Может это из ревности, месть? – предположил вслух Павлов, который снова стал оживать. – Люди в таких случаях сатанеют и на многое способны.

Все дружно обернулись на молодого человека, снова заставив его почувствовать неловкость. На этот раз никто ничего не сказал, даже Блохин.

– Я такое уже фотографировал где-то, – внезапно заявил фотограф, прекратив съемку.

Старший агент вопросительно посмотрел на него.

– Не вспомню сейчас, где это было, но тоже была девушка вся… – фотограф ещё раз посмотрел на труп, подбирая слово, но так и не подобрал.

– Проверим в архивах, – ответил ему Блоха. – Если это не в первый раз, назначат нам кого-то по особо важным.

– Так и будет, – кивнул медик.

– Когда будет отчёт? – спросил Блохин.

– После вскрытия, а когда вскрытие – не знаю. И не спрашивай. В морге несколько старых тел. Не успеваю всё один делать.

– Давно пора помощника попросить.

Медик в ответ только закатил глаза, показывая, насколько банальную мысль высказал агент. Блохин повернулся к Павлову.

– Пошли.

– Куда? – не понял Илья Петрович.

– Узнаем, кто она. Очевидно, что шла либо с дач, либо наоборот, туда. Если туда, возможно, её уже ищут.

– Потому что не пришла ночевать?

– Да, – ответил Блохин и полез по снегу обратно, осторожно перенося ноги в старые отверстия в снегу. Не успев пройти и трех шагов, он внезапно поскользнулся и неловко присел на опорную ногу.

– О, чёрт! – раздался вопль боли.

Павлов поспешил вперед и подхватил со спины наставника под плечи, помогая тому встать.

– Оу! – только и ахнул Блохин, когда попытался опереться на обе ноги.

Он тут же завалился на бок, прямо в снег. Мимо Павлова протиснулся медик.

– Отойдите, – сказал он Илье и наклонился над Блохиным.

Тот уже сидел в сугробе, потирая ногу. Медик молча стянул сапог с ноги и начал её ощупывать. В какой-то момент Блохин застонал от боли.

– Перелом, – уверенно заявил медик. – Придётся тебя взять вместе с трупом. Извини, но у нас только один экипаж.

– Угораздило же, – сквозь зубы пробормотал Блохин.

Он повел головой и увидел праздно стоявшего Павлова.

– Илья Петрович, что же Вы стоите? У Вас теперь в два раза больше работы.

3

Подтянутый молодой человек, на вид около тридцати лет, в элегантном темно-сером пальто быстрым шагом приближался к зданию Московской Городской Думы. Он внимательно смотрел под ноги, чтобы не поскользнуться на подтаявшем льду. Дворники работали не покладая рук. После вчерашнего снегопада и теплой погоды ночью подморозило, и нужно было быть осторожным. Его лицо с небольшими острыми усиками выражало одновременно недовольство и озабоченность. С одной стороны, происшествие было неординарное, – ранен всеми уважаемый городской голова Алексеев Николай Александрович, и можно было представить, какой переполох это вызвало во всех ветвях власти. С другой стороны, он не понимал, зачем его тоже направили в Думу. Наверное, из-за частой в подобных происшествиях бюрократической неразберихи. У него была запланирована встреча с заводчиками известной марки водки, миллионщиками Шустовыми. Вряд ли они обрадуются тому, что он не пришел. Однако, сложно иметь более уважительную причину.

– Иван Иванович! Трегубов!

Молодой человек поднял взгляд. Около нового здания Думы, недавно построенном как раз по инициативе Алексеева рядом с историческим музеем, и именно поэтому в стиле исторического музея, стояло множество экипажей и сновало непривычно большое количество людей. В одном из открытых экипажей он заметил своего давнего знакомого из сыскной полиции Власова Николая Васильевича.

– Иван Иванович, давайте ко мне, – пригласил он Трегубова в экипаж.

– Но меня вызвали в Думу из-за… гм, происшествия с Николаем Александровичем.

– Боюсь, Вам там места не хватит – столько нынче людей приехало, – усмехнулся в густые усы Власов и поправил выбившийся из-под шапки кудрявый локон. – Тем более, следователя уже назначили.

– Назначили? – забеспокоился Иван Иванович.

– Не бойтесь, это не Вы! – словно прочитал мысли Трегубова Власов. – Акимов назначил Тимофея Тимофеевича Глушановского.

Между тем Трегубов и не предполагал, что назначат его. Слишком много было в Москве более известных и, скажем честно, более опытных следователей, например, тот же Глушановский, проводивший в своё время допрос Веры Засулич после её покушения на Трепова, а также участвовавший в расследовании убийства Александра Второго. Трегубов с облегчением выдохнул, – раз прокурор судебной палаты уже назначил следователя, значит, ему здесь делать больше нечего. Но интересно, что же происходит? «Это не займет много времени», – подумал Иван Иванович и полез в экипаж к Власову. Тот подобрал полы своей шубы и