Один шанс из ста. Хроника десантной группы - Эдуард Анатольевич Хруцкий

– Кто такие? В чем дело?

Так вот он каков, предатель. Остекленевшие глаза, мокрый рот…

– Руки на стол, сволочь!

Полицаи мигом отрезвели.

Королев достал приговор.

«Именем советского народа…»

Вскинул автомат, увидел глаза, полные животного страха…

В отряд вернулись на рассвете. Николай вошел в палатку командира, выложил взятые у изменников документы, оружие.

– Товарищ командир, приговор приведен в исполнение.

Приближалась зима. За ночь лужи пустели, покрывались стеклянным ледком. Постоянного лагеря у медведевцев не было, кочевали с места на место. За ними по пятам шли каратели.

Однажды разведчики, вернувшись с очередного задания, принесли объявление, которое гитлеровцы расклеивали по деревням. В нем черным по белому было написано, что партизанский отряд, действовавший на Брянщине, полностью уничтожен.

– Видал, комиссар? – усмехнулся Медведев. – Похоронили нас господа фашисты. Ну что ж, мы им о себе напомним. Николай, зови командиров!

К Хотимску подошли в сумерках. Город, опоясанный противотанковыми рвами, лежал тихий и темный. Где-то ветер стучал железом на крыше, изредка доносился собачий лай. Совсем стемнело. Вернулись разведчики: они должны были перерезать телефонные провода.

– Вперед!

После лесных тропинок непривычно на городских улицах: стук сапог далеко разносится в тишине.

Медведев бежит, зажав в руке тяжелый маузер. Еще поворот, городская площадь… Впереди раз за разом рванули гранаты: группа захвата ворвалась с другой стороны. Загрохотал пулемет, ему ответили партизанские автоматы. Но пулемет не унимался. Теперь минута решала исход боя.

– Николай, – Медведев повернулся к адъютанту. – Уничтожь!

– Есть!

Королев сбросил шинель, побежал вдоль забора. Плечом выдавил доску, пролез во двор. Перебежал к сараю, затем, рывком, к крыльцу. Навстречу гитлеровец – мундир расстегнут, в руке парабеллум. На миг встретились глазами, Николай ушел нырком под его руку.

Левой в челюсть – нокаут!

Перепрыгнул к дверям, бросил во тьму противотанковую гранату. Взрыв, тишина… Полоснул веером из автомата, при свете вспышек увидел запрокинувшийся стволом к небу пулемет в окне, на полу – двух гитлеровцев…

– Ура-а-а!

Гарнизон Хотимска смят, уничтожен.

Собрать документы, повалить телеграфные столбы, расклеить по городу листовки дело получаса.

Отряд возвращается в лес. За спиной – зарево над городом. Горят тюрьма, комендатура, полицейское управление.

С каждым днем отряд доставлял все больше неприятностей оккупантам: взрывались мосты, летели под откос эшелоны, горели на дорогах десятки машин…

Вражеское командование не на шутку обеспокоилось. Особенно после того, как партизанам удалось взорвать железнодорожный мост на линии Брянск – Сухиничи. Образовалась пробка, наша авиация, предупрежденная заранее, в щепки разнесла несколько эшелонов с техникой и живой силой. Важная стратегическая артерия гитлеровцев была надолго прервана.

В ту ночь мела пурга. Снег бешено крутился вокруг деревьев, наметал сугробы, врывался в палатки и шалаши. Партизаны почти не спали. Ночь тянулась томительно долго. К рассвету ветер утих, задымились костры, повара начали готовить немудреный завтрак.

Николай стоял, прислонившись к сосне, слушал лес. Казалось, никакой войны нет. Тишина, только изредка с ветки обрушится снежная шапка…

Взрыв раскатился по лесу громом. И сейчас же ему ответили десятки автоматов.

– Отряд, в ружье! Тревога!

Прибежал боец из секрета:

– Товарищ командир, каратели! Окружают!

– Николай! За мной! – позвал Медведев адъютанта.

Увязая в снегу, добежали до гребня оврага, залегли за стволы поваленных деревьев.

На другой стороне уже появились гитлеровцы. Неровной цепью, задрав шинели, торопятся, продираясь сквозь сугробы.

Справа и слева заговорили партизанские пулеметы. Сзади тихо: отряд начал отходить… Королев осторожно выглянул из-за ствола. Вот уже рядом – человек семь. Взглянул на командира.

– Огонь! – Медведев приподнялся, метнул гранату.

За ним Королев – раз за разом, три.

Ближние гитлеровцы взмахнули руками, ткнулись головами в снег.

И сразу огневой шквал, справа, слева… На краю оврага начали рваться мины.

– Дмитрий Николаевич, я прикрою!

Перебежками, отстреливаясь, уходили в глубь леса. Королев бежал рядом с командиром. Вдруг Медведев охнул, опустился в снег.

– Товарищ командир!

– Уходи, Коля! Я их…

Николай молча наклонился, взвалил командира на плечо.

Автоматы стегали по деревьям, пули шипели в снегу. Он бежал, проваливаясь по колено, сердце стучало пот заливал глаза. Били по ногам гранаты в карманах прыгал на груди автомат, дыхание стало горячим хриплым.

И вот поляна. Черный раструб пулемета. Немцы. Человек пять.

Он опустился на колени, осторожно уложил командира.

– Ну, Коля? Все? – Медведев, корчась от боли нашаривал скрюченными пальцами карман. Королев щурясь смотрел на немцев. Не стреляют, хотят взять живьем. Нет, не все…

Нет, не все. Есть один шанс. И это может сделать только он. Только он, потому что он – боксер.

Николай встал во весь рост, поднял руки.

– Стой, – хриплый голос Медведева.

Сухо щелкнул курок маузера.

«Неужели не поверит?.. Тогда конец».

Николай шел медленно, навстречу шли немцы. Вот они рядом. Один снимает с него автомат. Офицер улыбается, хлопает по плечу.

– Рус, партизан, гут, гут!

Николая подвели к бывшей партизанской землянке. Офицер и два солдата спустились вперед. Сзади двое, дышат перегаром, подталкивают в спину…

Королев молниеносно поворачивается – удар, удар!

Хруст сломанных челюстей, острая боль в кисти – без перчаток, перестарался…

Левой рукой из кармана гранату…

Осел жиденький накат, из входа в блиндаж закурился дымок. Порядок!

Через полчаса их встретили партизанские разведчики. Отряд прорвал кольцо, а ночью по рации был получен приказ: «Возвращаться в Москву».

Линию фронта перешли в районе Сухиничей. Их погрузили на машины, отвезли на вокзал. Кончился четырехмесячный поход.

И вот Москва. Николай бежит по знакомым улицам. Прохожие изумленно оглядываются: здоровенный, бородатый, увешанный оружием мужичина с ярко-красной лентой на шапке эдакий кинематографический партизан.

Знакомый подъезд, ступеньки. Звонок. Такие шаги могут быть лишь у одного человека. Мать…

Потом был Кремль. И добрые, с умным прищуром глаза Михаила Ивановича Калинина. Королев осторожно жмет ему руку. Калинин поздравляет его, вручает коробочку с орденом Красного Знамени…

Хроника десантной группы

Мост через Сейм

В самолете темно. Только маленькая лампочка над дверью в кабину пилотов еле-еле высвечивает углы.

Они сидят вдоль борта на жестких алюминиевых скамейках. Молча, словно опасаясь, что звук голосов услышат внизу.

Их трое. Парашютисты-разведчики. Люди, уходящие в тыл врага для выполнения специального задания. Еще – уходящие. Самолет для них еще кусочек Большой земли.

Старший группы лейтенант Маслов взглянул на часы. Скоро. Покосился на товарищей. Спокойны.

Несколько месяцев назад Николая вызвали в Москву. Пожилой подполковник в новом кителе с непривычными для глаз погонами внимательно посмотрел на него.

– Вы откомандировываетесь в распоряжение штаба партизанского движения.

– В тыл?

– В