Охота на охотника - Валерий Георгиевич Шарапов
Охота на охотника читать книгу онлайн
Апрель 1980 года. В один из дней неожиданно для всех пропадает майор КГБ Вадим Шаламов. В выходной Шаламовы собирались на дачу, после этого их никто не видел. В понедельник ни майор, ни его жена не появились на работе, четырехлетняя дочь не пришла в детский сад. Соседи и знакомые ничего пояснить не могут. Незадолго до этого оперативник участвовал в операции по разоблачению шпиона в сфере радиотехнической разведки. Возможно, это как-то связано с его исчезновением… Шаламов объявлен во всесоюзный розыск. Поисками занимается майор Алексей Костров. Ему кажется, что он напал на след пропавшего коллеги. Но череда последовавших за этим событий заставляет Кострова изменить направление поиска…
Враг умен и хладнокровен. В его арсенале – логика, упорство и точный расчет. Он уверен, что знает, как победить нас в этой схватке. Но враг не учитывает одного: на его пути стоят суперпрофессионалы своего дела, люди риска, чести и несгибаемой воли – советские контрразведчики.
«В романах Валерия Шарапова настолько ощутимо время, что кажется, еще немного, и ты очутишься среди героев этих книг – невозмутимых следователей, коварных преступников, перепуганных граждан. А отчаянные сыщики примут тебя за своего и немедленно возьмут на очередную опасную операцию…» – Сергей ЗВЕРЕВ, автор боевых романов
Слухи ползли по кварталу, обрастали подробностями, обретали совсем уж неправдоподобный вид. Но семья пропала – эту информацию органы не подтверждали, но и не опровергали. А раз уж работает КГБ, то совсем нечисто… Квартиры в подъезде обходила целая команда. Версия о том, что кто-то заманил Шаламовых (или работали с их ведома), была в приоритете. Подержали в чужой квартире, а ночью увезли. Гражданам совали под нос постановления, ордера, служебные документы. Опросы проводили неспешно, работники с опытом всматривались в лица людей, составляли их психологические портреты. С прописками у граждан все было в порядке. Судимых не нашли, «временно неработающих» – тоже. В подъезде проживали исключительно порядочные граждане – квалифицированные пролетарии, преподаватели, инженеры и даже один доктор наук. Двух пенсионерок пришлось допрашивать особенно въедливо – гражданки в упор не понимали, чего от них хотят. Квартиры не обыскивали, но осматривали. Следы присутствия трех посторонних, один из которых ребенок, не остались бы без внимания.
– Ну, не знаю, – выразил в конце дня общее мнение Зорин. – Может, у кого-то и Пномпень, а лично я – пень пнем. Чем дальше в лес, тем больше неясностей. Вы уверены, товарищ майор, что нам больше нечем заняться?
Допрашивать Сурина было невозможно. Трудно общаться с людьми, перенесшими инфаркт. Допрашивать Шпаковского – тем более. Следствие неуклонно сползало в какую-то яму. Алена Шаламова обмолвилась старушкам у подъезда, что скоро поедут на дачу. Просто муж ждет звонка и поэтому «на чемоданах».
Снова терзали сотрудников телефонной станции. В упомянутое время в квартиру Шаламовых никто не звонил. Либо передумали, либо Алена соврала. Позднее несколько звонков зафиксировали, звонили с одного номера. Тоже мимо – номер был записан на Аллу Михайловну Купцову. Разумеется, она звонила в субботу – и даже приходила…
В конце дня Алексей посетил «слухачей». Специально обученные люди вели комбинированную слежку за сотрудниками американского посольства, прослушивали здание – в тех местах, за которые удалось зацепиться. Американцев не только прослушивали, но и наблюдали за ними – на этом специализировались сотрудники Седьмого управления. Другим посольствам тоже уделяли внимание – британскому, французскому, немецкому. К сожалению, ресурсы Комитета не были безграничными. Работали по приоритетным направлениям. Никакой особенной активности утром в субботу не зафиксировали. Дипмиссии жили своей обыденной жизнью. Дипломаты работали, шпионы шпионили. Суббота странный день – вроде выходной, но все работают. Никакой возни не отмечено, активность иностранцы не проявляли, дипломатический багаж на родину не отправляли. Вблизи квартала, в котором проживает Шаламов, никто из подопечных не крутился.
В конце рабочего дня зазвонил телефон на столе.
– Алло, – раздался усталый женский голос. – Мне Кострова… А, это ты, Алексей…
– Здравствуйте, Алла Михайловна, – сухо отозвался Костров. Самое время начать выяснять, почему он спаивает ее дочь.
– Я с миром, Алексей… – голос был какой-то убитый. Алла Михайловна с трудом выдавливала слова, совершенно нехарактерные для ее лексикона. – Прости меня, я вчера вела себя неподобающе, больше не повторится… Не понимаю, что на меня нашло. Дочь пропала, внучка пропала…
– Я понимаю вас, Алла Михайловна. Все в порядке, не берите в голову. Вас можно понять. С вами все нормально?
– Да, Алексей, переживаю сильно, весь день глотаю таблетки… Господи, доченька, внученька… – голос собеседницы подсел, подрагивал. – Постоянно вижу их перед глазами, ничего не могу с собой поделать…
– Может, приехать к вам, Алла Михайловна? Уверены, что не нужно вызвать скорую?
– Перестань, Алексей, я еще вам всем фору дам… Занимайся своими делами. Наденька обещала заскочить после работы, привезет все, что нужно… Скажи, Алексей… Понимаю, что у вас работа секретная, но удалось что-нибудь выяснить? Ну хоть что-нибудь? Может быть, что Леночка и Аленка еще живы?
– Мы работаем, Алла Михайловна…
Уж лучше бы кричала, обвиняла – это, по крайней мере, привычно!
– Это не слова, Алла Михайловна, мы действительно работаем, рассматриваем все версии. В данном направлении трудится большое количество людей. Алена и Леночка живы, я в этом не сомневаюсь. Сожалею, но не могу раскрывать детали расследования.
– Хорошо, Алексей, спасибо… – женщина решительно сменила гнев на милость. – Если что-то узнаете, сообщи, пожалуйста… Ну хотя бы намекни…
Он осторожно положил трубку на рычаг, ощущая, как чувство безысходности сжимает грудь…
К половине восьмого майор добрался до своей квартиры в Светлогорском проезде, скинул ботинки, куртку, рухнул в кресло и вытянул натруженные ноги. Будучи семейным, он проживал в просторной трехкомнатной квартире на Сходненской улице – в том же Тушинском районе. После развода переехал в однокомнатную – и это был еще терпимый результат. Надежда тоже проживала в однокомнатной – в принципе, недалеко, в пяти троллейбусных остановках от него. Квартира ей досталась куда просторнее. И район интереснее. Но Костров не обижался. Надежда имела все основания щипать его как липку, однако не стала это делать – дабы помнил о ее великодушии.
Придя в себя, он прогулялся по квартире, сунул в шкаф разбросанные вещи, отправился на кухню. Ситуация с продуктовым изобилием в его владениях складывалась тревожная. Лучше, чем в целом по стране, но все равно плохо. Макароны по-флотски доел на прошлой неделе. Тоскливо разглядывал содержимое лотков. Имелось мясо, курица, какие-то бруски сала и даже говяжий язык. Но все это надо было готовить. Когда? Для кого и зачем? Достал кастрюлю с позавчерашним супом, сдвинул крышку, понюхал. Пахло пока нормально. Вздохнув, закрыл холодильник, поставил кастрюлю на электроплиту. Большинство домов в округе были газифицированы, и только его дому повезло. Высчитав примерное время подогрева, он отправился в душ, вернулся через несколько минут, готовый к скудному холостяцкому ужину. В дверь позвонили – чертыхнувшись, пошел открывать. В холостяцкую квартиру ураганом ворвалась бывшая жена – в расстегнутом пальто, с грозно сведенными выщипанными бровями! Алексей невольно оторопел.
– Добрый вечер, – буркнула Надежда, бросая на полку в прихожей сумочку, приобретенную явно не в районном универмаге.
– Да и
