Мередит Митчелл - Змея в гостиной

– Моя откровенность будет неуместна, она только причинит мне боль и заставит Уильяма чувствовать себя неловко в моем обществе. Мой муж из тех, кто любит лишь однажды, он всю свою жизнь будет оплакивать Луизу.

– Твоя сестра… Уильям не должен позволять тебе быть несчастной! – решительно заявил Ричард.

– Достаточно и того, что я сама не позволяю себе быть несчастной, – возразила Эмили.

Дождливое осеннее утро – не то время, когда молодой леди захочется говорить о чувствах, особенно с таким неподходящим собеседником, как Ричард Соммерсвиль. Эмили постаралась объяснить своему гостю, как обстоят дела. К счастью, он мог быть понятливым, когда это было ему угодно, и не стал продолжать, ограничившись еще одним извинением.

– У Уильяма ты тоже будешь просить прощения? – Леди Гренвилл не удержалась от вопроса, заданного с лукавой улыбкой, но вполне серьезно.

– Даже и не подумаю! Если есть хоть малейший шанс, что он прислушается к моим словам, надо его использовать. К сожалению, многие заметили, что я был вчера немного не в себе, и посчитали мою болтовню следствием двух или трех лишних бокалов вина, которые я себе позволил.

– И что же тебя заставило выйти из себя? – А вот и подходящая возможность сменить тему.

Эмили ожидала, что речь пойдет о карточном долге или о жестокосердии миссис Рэйвенси, но Соммерсвиль вновь удивил ее.

– Меня лишили покоя слова Несбитта. Уже некоторое время меня не оставляет тревога из-за его внимания к Джейн, но вчера он поразил меня одним высказыванием.

Леди Гренвилл напряженно сощурилась. Она уже говорила подруге, что ей лучше бы рассказать брату правду о своих родственных связях с Несбиттом, пока Ричард не натворил что-нибудь, но Джейн все тянула с объяснением.

– И что же такое сказал мистер Несбитт?

– Он заявил, что недавно уладил свои дела и составил новое завещание. Кто-то из нашей компании высказал догадку о том, что наследниками Несбитта станут его племянники, дети его старшего брата, но Несбитт опроверг это высказывание. – Ричард сделал паузу и отпил из своей чашки – то ли хотел заинтриговать собеседницу, то ли у него пересохло в горле. – Он сказал, что существует еще одна особа, состоящая с ним в родственных отношениях, и именно эта особа унаследует все, что у него есть. Как ты думаешь, кто эта особа?

– Скажи же мне! – Эмили постаралась сделать вид, что ни о чем не догадывается, но Ричарда было не так просто провести.

– Ты наверняка знаешь обо всем, что происходит, больше меня, ведь вы очень близки с Джейн. Поэтому я и хочу спросить тебя – неужели моя сестра выйдет замуж за мистера Несбитта? Он ведь все еще в трауре по своей единственной дочери!

– Этого не будет, Ричард. – Эмили испытывала невольное сочувствие к Соммерсвилю, втянутому в интриги сестры, о которых ему было ничего не известно. – Больше я ничего не могу тебе сообщить, лишь посоветую поговорить с Джейн откровенно.

– Не так давно я спрашивал, что связывает ее с Несбиттом, но она лишь попросила меня подождать. Сегодня утром я рассказал ей о словах Несбитта, явно не случайных, и потребовал объяснений, но она не пожелала говорить со мной, сославшись на необходимость проводить гостей, которые заночевали у нас, в том числе и этот проклятый Несбитт!

«Как он может даже не догадываться о том, что происходит на самом деле? Джейн так похожа на своего отца! Скорее всего, Ричард просто не хочет замечать очевидного, возможно, такие подозрения для него мучительны, они бросают тень на память о его матери. Мистер Несбитт высказался вчера вполне определенно, и кое-кто наверняка уже высказывает правильные догадки в своих гостиных. Каков будет дальнейший шаг Несбитта и как мне не поддаться настояниям Ричарда и не открыть ему тайну Джейн? Она должна сама рассказать ему так и тогда, как ей покажется правильным», – таковы были мысли леди Гренвилл, пока Соммерсвиль в нетерпении смотрел на нее, дожидаясь ответа.

– Тогда тебе лучше запастись терпением и подождать. В нужное время все разъяснится. – Леди Гренвилл говорила успокаивающим тоном, каким она стала бы увещевать нашалившего Лори, но Ричард Соммерсвиль не семилетний мальчик, и его терпение иссякло еще вчера после слов мистера Несбитта.

– Ты должна мне все объяснить, Эмили, и немедленно! – Ричард не сводил с сидящей напротив женщины тяжелого взгляда.

– Каких объяснений ты требуешь от моей жены? – Раздавшийся от двери голос лорда Гренвилла заставил обоих собеседников вздрогнуть и обернуться с одинаково виноватым видом.

– Вы выглядите как дети, которых отец застал за похищением его сигар. – Уильям улыбнулся, но синие глаза его оставались серьезными. – Или как заговорщики.

– Вопрос, который задал мне Ричард, касается Джейн. И если уж я не ответила ему, то тем более не вправе обсуждать ее дела с тобой, Уильям. Выпьешь чая? – Эмили сделала знак Соммерсвилю позвонить и вызвать горничную.

– Да, пожалуй. – Лорд Гренвилл присел к столу и повернулся к Ричарду. – Лоренс сообщил мне, что ты приехал.

– Я хотел извиниться за свою вчерашнюю дерзость и спросить у Эмили кое о чем. – Соммерсвиль уже пришел в себя, его нельзя было смутить надолго.

– Что ж, извинения приняты. – Уильям ответил так поспешно, что его жене стало ясно – лорд Гренвилл не хочет вспоминать о том, что вчера наболтал Ричард.

– Ты меня не понял. Я просил прощения у твоей жены, а вовсе не у тебя. – Соммерсвиль понял, что расспросы придется отложить, и посмотрел на леди Гренвилл с легкой обидой.

– О, вот как! – пробормотал он, не глядя на Эмили.

Появилась Хетти, и леди Гренвилл попросила ее принести еще чашку и свежего чая. Разговор зашел о погоде – спасительная тема, когда собеседникам неловко. Если дожди продержатся еще несколько дней, охота будет испорчена и большинство гостей уедут из Торнвуда на север, где, по слухам, уже морозно и сухо.

– Вы собираетесь остаться в Гренвилл-парке до Рождества? – спросил Ричард.

Лорд Гренвилл вопросительно посмотрел на жену. За последний год она часто поступала неожиданным для него образом, и, если раньше он с легкостью мог ответить утвердительно за них обоих, сейчас сомнения ясно отразились на его лице.

Эмили едва заметно улыбнулась. О да, она приложила некоторые усилия к тому, чтобы супруг перестал видеть в ней лишь хозяйку, неотъемлемую часть дома, которую можно не замечать, как старые портреты в галерее. Она несколько раз озадачивала его, и, кажется, это даже начало ему нравиться, пусть порой и вызывало досаду – большинство мужчин предпочитают видеть в женщине загадку, когда они начинают ухаживать за ней, а не после нескольких лет брака. В собственном доме джентльмен должен чувствовать себя как в крепости, где каждый камень веками занимает свое место, это дарит уверенность и спокойствие.

Лорд Гренвилл прошел этот путь с первой женой, а в Эмили хотел видеть лишь заботливую мать для своего сына и хозяйку дома, способную поддерживать заведенный порядок.

Ее стремление ко всяким новшествам, способным облегчить труд прислуги и сделать дом более уютным, лорд Гренвилл приветствовал, если только замечал, и не мешал жене заниматься чем ей вздумается, лишь бы ее планы не отвлекали его от главного занятия, которому он предавался изо дня в день, – скорби по ушедшей Луизе.

Когда он начал замечать, что Эмили тесно в раме, в которую он заключил ее? И сколько еще он будет делать вид, что все остается по-прежнему? Надо сказать, этими вопросами задавались они оба, но ни один не осмеливался задать их вслух. Эмили – из боязни еще большего охлаждения между ними, а Уильям – из опасений, что его жене нужно слишком много, больше, чем он хотел бы ей дать.

Друзья Гренвиллов, и прежде всего подруги леди Гренвилл, спустя четыре года после свадьбы уже отчаялись увидеть их настоящей семьей. И вдруг что-то стало меняться, незаметно, исподволь, как бывает долгой весной – каждый день перемены в природе не видны, но через две или три недели понимаешь, что все это время ты был слеп и зима уже давно отступила.

Соммерсвиль все еще ждал ответа, а Эмили, как примерная жена, похоже, собиралась уступить это право лорду Гренвиллу. Так что Уильям был вынужден ответить:

– Я думаю, в ноябре мы проведем неделю или две в Лондоне. Бабушка хочет посмотреть новую постановку «Ночи ошибок», и ей нужна компания.

– Я давненько не видел в наших краях леди Пламсбери, она здорова? – осведомился Ричард.

– В последнем письме она жаловалась на боли в пояснице, но на бал к Пауэллам она, конечно, приедет, – ответила за Уильяма его жена. – Ей не терпится посмотреть на Феллоузов, ей ведь достался лес Мортемов, и она не упустит возможности позлорадствовать, если Феллоузы ей не понравятся.