Увидеть огромную кошку - Барбара Мертц

С некоторым трудом я переключила своё внимание с этих увлекательных теорий на оформление сеанса. Оно превосходно соответствовало как её целям, так и моим. Комната была большой и высокой, с длинными окнами, выходившими на небольшой балкон, и дверью, ведущей в спальню миссис Джонс. Стол переместили в середину комнаты, вокруг него расставили стулья. Окна были закрыты тяжёлыми тёмными драпировками, а невыносимо яркий электрический свет сменился более мягким светом ламп с абажурами.

Мне пришлось бы, дорогой Читатель, изрядно испытать ваше терпение – да и моё собственное – если бы я принялась подробно описывать всё происходившее. Сеанс проходил абсолютно так же, как и другие представления такого рода – тусклый свет, сцепленные руки, транс, вопросы и бормотание ответов – за исключением того, что миссис Джонс справлялась с этим лучше, чем большинство её коллег. Она была непревзойдённой имитаторшей. Голос принцессы был совершенно не похож на её собственный; он звучал моложе и легче, с очаровательным, хотя и невероятным, лёгким акцентом. (Хотя признаю, что было трудно понять, как древняя египтянка сумела заговорить по-английски.) Она даже произнесла несколько слов на древнем языке. Здесь её уличить в обмане не могли, поскольку древние не писали гласные буквы, и никому доподлинно не известно, как именно звучали слова[195]. Однако согласные были правильными, и я заметила, как Эмерсон удивлённо поднял брови, когда миссис Джонс отчеканила формулу приветствия.

Дональд доставлял нам неудобства. Наше присутствие поощрило его надежды и увеличило нетерпение; требование сведений стало более назойливым, а разочарование неизбежно неопределёнными ответами – вполне очевидным. Он держал меня за левую руку и временами сжимал её так сильно, что мне хотелось выругаться – как в его адрес, так и в адрес миссис Джонс за то, что она задерживает кульминацию.

Она обладала достаточным актёрским чутьём, чтобы с максимальной точностью оценивать эмоции своей аудитории. И поэтому сочла целесообразным возвестить главную фразу лишь в тот момент, когда Дональд уже был готов разразиться яростной вспышкой.

– Я прийти к тебе, – прошептал нежный, мягкий голос. – Не искать меня в сухих долинах, я не там. Я прийти к тебе здесь, и ты увидеть меня свои собственные глаза. Я приветствовать тебя и сказать, что ты должный сделать.

И на этом представление пришлось прервать. Дональд разорвал круг, вскочил на ноги и бросился к миссис Джонс. Эмерсон, задыхавшийся и пыхтевший от сдерживаемого смеха, оказался достаточно быстр, чтобы перехватить его в самый последний момент.

– Вы знаете, какая опасность грозит медиуму, если прервать транс, – строго рявкнул он, крепко схватил Дональда и вернул его на стул. – Пибоди, как она?

– Выходит из транса, – ответила я, склонившись над бормотавшей и стонавшей миссис Джонс. Незаметно для остальных она открыла глаза и подмигнула мне.

Включили электрический свет, и люди начали перемещаться по комнате. Дональд продолжал сидеть в кресле, склонив голову, словно в безмолвной молитве. Я схватила миссис Джонс за руку, якобы измеряя её пульс, и прошептала:

– Как вы думаете, с ним всё в порядке? Похоже, он в ступоре.

Вдруг Дональд вскочил с кресла. Миссис Джонс отпрянула, когда он приблизился к нам, и я приготовилась; но наши заботы были напрасны. Дональд благоговейно опустился на одно колено, излучая неизъяснимое блаженство.

– Это правда? – воскликнул он прерывающимся голосом.

– Она не помнит, что говорила, – быстро ответила я. – Но да, Дональд, я тоже это слышала. Мы все это слышали.

Миссис Джонс благодарно взглянула на меня.

– Что? – промямлила она, поднося безвольную руку ко лбу. – Что произошло?

– Она идёт ко мне. – Дональд схватил другую её руку и поднёс к губам. – Она сама, во плоти! Когда? Я не могу больше ждать.

– Оставьте её в покое, Дональд, – приказала я. – Ей нужно время, чтобы прийти в себя. Может, бокал вина, миссис Джонс?

Эмерсон подал вино и стоял рядом с нами, пока я сообщала миссис Джонс о последних уточнениях нашего плана. Мы не боялись, что Дональд нас подслушает; сияя от счастья и громогласно ликуя, он удалился за буфет с Рамзесом и Давидом.

– О, отлично, – промолвила миссис Джонс, когда я закончила объяснять. – Если вы сумеете убедить её, это очевидное решение. Как скоро мы сможем это осуществить? Мои нервы больше не выдержат.

– И всё же, как сказал бы наш друг Вандергельт, вы кажетесь мне довольно хладнокровным покупателем, – заметил Эмерсон.

Я немедленно заставила его умолкнуть. Эмерсон считает, что умеет шептать, но ошибается.

– Я надеялась, что он будет здесь, – прошуршала женщина.

– Думаю, он был занят в другом месте, – сказала я. – На записку, которую я отправила, не ответили. Я уверена, что он захочет прийти… завтра вечером? Или это слишком рано?

– Чем раньше, тем лучше, – последовал ответ. – Я не так хладнокровна, как вам кажется, профессор. Что мне делать?

Я обдумала всё это во время сеанса, так как легко могу думать о двух вещах одновременно. Эмерсон молча слушал. Я не понимала, как он воспринимает мои слова. В один момент казалось, что преобладает веселье, в другой – что-то граничащее с ужасом. Когда я показала миссис Джонс бутылочку, которую принесла с собой, он взорвался:

– Боже мой, Амелия! Ты не можешь…

– Тише! Это важно, Эмерсон. Без этого он не сомкнёт глаз. А теперь иди и помоги мне.

Ему это не понравилось, но он отвлёк Дональда, пока я наливала лауданум[196] в стакан. Виски приобрёл ужасный цвет, но, полагаю, Дональд не заметил бы этого, даже если бы напиток стал ярко-синим. Увидев его неистовое возбуждение, я уверилась, что поступила правильно.

Следующей была Энид. У меня возникло искушение дать ей снотворное, потому что выглядела она ужасно. Нефрет сидела рядом, уговаривая её глотнуть бренди. Я взяла стакан у милой девочки и отпустила её, ободряюще кивнув.

– Выпейте, – твёрдо сказала я. – И мужайтесь. Я крепко держу ситуацию в руках.

Энид выполнила моё приказание – по крайней мере, в отношении бренди; слабый румянец вернулся на лицо, но его испуганное выражение не изменилось.

– Что вы наделали? – прошептала она. – Это безумие! Ради всего святого, Амелия...

– Я удивлена, что вы так мало доверяете мне, Энид. Послушайте, и я объясню.

Объяснение было по