Завещание свергнутой королевы - Ольга Геннадьевна Володарская

узнает о том, что я родила от него ребенка, сделает все, чтобы его разыскать. Расстояние — не проблема. Радж преодолеет его или найдет человека в России, который выполнит работу за него.

Но и тут проблема — я потеряла с ним связь давным-давно. Сама исключила Раджа из жизни. Когда я вынашивала Лизоньку, писала ему письма. Каждую неделю писала, но не отправляла. Они были не для него — для меня. Но и ему я собиралась написать. И отправить наше совместное с дочкой фото. Пусть знает, что в холодной России живет частичка его горячей души…

Оно так и не было написано. А те, другие, я сожгла в печке перед тем, как уехать из Владимира.

Опять увлеклась, заболталась. Так и пленка кончится. Теперь к главному: вечером, когда ко мне пришла Лариса, я попросила ее найти в интернете сведения о Раджеше Кумаре, основателе гуманитарного университета в штате Сикким. Этим он прославился на всю Индию. И получил пост в министерстве образования. Но это было давно, еще в прошлом веке. Или в начале этого? Давно я перестала исчислять время цифрами, только событиями…

— Ничего не обнаружено, — сообщила Лариса. — Есть еще вводные?

— Сына его Сатья зовут, — единственное, что вспомнила я.

— Сатья Кумар? — переспросила Лариса. — Актер Болливуда?

— Понятия не имею, кем он стал.

— Зачем вам Раджеш этот?

— Дружили мы с ним когда-то. И он мне фамильную чатурангу подарил. — Лариса, естественно, не поняла, что это, и переспросила. — Настольная игра типа шахмат. Хочу вернуть, пока жива. Все ж фамильная ценность.

— Кто же подарки возвращает? Лучше продайте, если ценность. Хотите, я объявление размещу в интернете?

— Никто их не оценит, кроме Раджеша.

— Тогда нужно на международном сайте объявление повесить. А лучше на нескольких. Вдруг он увидит?

— Хорошая мысль. Давай сделаем это.

Я достала чатурангу, Лариса ее сфотографировала со всех сторон.

— Не хватает одной фигурки, — заметила она.

— Укажи это в объявлении. Так и напиши: «Отсутствует зеленый ферзь».

— Какую цену ставить?

— Копеечную.

— Двадцать долларов тогда. А как связаться с вами? Я через свою почту переписки вести не буду, мне некогда.

— Телефон оставь мой. Пусть звонят. А теперь давай чатурангу, я ее уберу.

Неделя прошла без единого звонка. Даже мошенники меня позабросили. Я стала забывать и об объявлении, и о том загадочном послании. И тут звонят. Не по телефону, а в дверь. Открывать я не думала, пока не услышала:

— Извините, я по объявлению. Пытался связаться по номеру, но вы трубку не брали. — Что было враньем, мне никто не звонил. — Решил узнать адрес через справочную и приехать. Могу я взглянуть на чатурангу?

— Никаких объявлений я не давала, — крикнула я. — Уходите, иначе позвоню в полицию.

На следующий день еще один мужчина изъявил желание взглянуть на чатурангу. Этот звонил по телефону, был вежлив и говорил с мягким акцентом.

— Зачем она вам?

— Мой отец родом из Индии, хочу купить ему в подарок.

— В игре не хватает фигурки.

— Ничего страшного, заменим.

— Чатуранга уже продана, вы опоздали.

В тот же день я попросила Ларису снять объявление с публикации. Его заметили какие-то перекупщики и наводчики (первый походил на такого), а тот, чье внимание я пыталась привлечь, нет.

Прошло еще пару дней. Меня больше никто не беспокоил, но тревога во мне нарастала. Я чувствовала чей-то взгляд, устремленный на меня во время кормления голубей. Я улавливала оттенки посторонних ароматов. И слышала чьи-то легкие шаги спросонья. Пришлось отключить фонтан, подаренный милым соседским мальчиком, чтобы журчание не мешало. Кажется, я его сломала.

По моей квартире кто-то бесшумно передвигался, когда я спала! Или же я просто сошла с ума.

У меня было три набора ключей. Одни носила с собой Лариса, вторые я держала в ящике, как запасные, третьи торчали в двери. Но не в том замке, на который я запиралась, а дополнительном. И ни одна связка у меня не пропала. Значит, открывали не ключами. Я знаю, что для умельца не составляет труда вскрыть замок булавкой. Мазур мог это! В школе КГБ его научили и этому.

— Не против, если я к тебе зайду? — обратилась я к соседке, когда насыпала голубям семечек.

— Ты ко мне? — не поверила своим ушам Софочка. Кажется, я не была у нее лет двадцать. А может, никогда. Она сама всегда ко мне таскалась.

— Встреть меня на пороге, ладно? Через пять минут буду.

Я не опоздала. Явилась в гости не с пустыми руками, в них был магнитофон с микрофоном и холщовая котомка.

— Ты одна дома? — спросила я, отдав Софе коробку с содержимым.

— Да. Ребята по делам носятся. — Она ввела меня в квартиру, усадила на диван. — А что?

— Мне нужна помощь, а получается, что обратиться не к кому, только к тебе.

Я не видела ее лица, но готова была поклясться, что на нем отразилось недоверие.

— Мы с тобой хоть и цапаемся по мелочи, но не ругаемся.

— Просто я с тобой не связываюсь. Но терпеть тебя порою невыносимо.

— Я по-приятельски над тобой подтруниваю, только и всего. Ты, Софа, мне не чужая. И я тебе доверяю. Только тебе, поэтому и прошу помощи.

— Что от меня требуется?

— Ничего особенного. Для начала настрой мне бандуру, — я указала на магнитофон. «Романтик», кажется? — А потом уйди. Хочу сделать запись без свидетелей.

— И что потом?

— Мы спрячем ее в генеральский секретер. И чатурангу. — Я потрясла котомкой перед тем, как ее развернуть. Потом рассказала ей ту же историю, что и Ларисе.

— Сколько мне это хранить?

— Игру до тех пор, пока я не заберу. Или это не сделает Раджеш Кумар.

— Кажется, я его помню.

— Разве что по фотографии. Он не был у меня дома.

— Тогда как я его узнаю? По мне, все старые индусы в тюрбанах на одно лицо.

— Хм… А ведь и правда. Спроси у него, кто сидел на быке, когда он дарил мне чатурангу.

— Ты? — предположила Софочка.

— Европа. Дочь финикийского царя. Фонтан, возле которого мы встретились, называется «Европа и бык». И рядом с ним кафе, за столиком которого Радж меня одарил.

Софа все поняла. И ушла, чтобы не мешать. Спасибо ей.

Пауза.

Варя думала, что все, кассета кончилась, но снова услышала голос Беллы:

— Вроде все сказала. Вместе с кассетой будет лежать запасной ключ от ящичка, в который я верну свои мемуары. Для кого я писала их? Опять для себя, как письма Раджу. Но если он все же меня найдет… — Белла прокашлялась. Отвыкла от долгих речей, еще