Марш-бросок к алтарю - Логунова Елена Ивановна

— Правильно, — снова поддакнул лейтенант Орлов.

А старлей Сыроядников сделал ценное замечание:

— Главное — заранее располагать информацией о том, когда и где будут праздновать, и составить грамотное расписание!

— Во-о-от! — обрадованный капитан Барабанов пистолетиком направил на мудрого Сыроядникова указательный палец. — А кто заранее располагает сводом такой ценной информации? Не ЗАГСы — там только расписываются, а гулять идут в кабаки. И не кабаки — там знают только график работы данного конкретного заведения общепита.

— Компании, которые организуют праздники! — заработал еще пару очков за сообразительность смышленный Сыроядников. — Они ведут учет своих заказов и планируют работу на недели вперед!

— Именно! — капитан Барабанов глубоко кивнул и хищно улыбнулся.

A немногословный, но тоже сообразительный лейтенант Орлов молча потянулся к телефону, позвонил в горсправку и в считанные минуты получил список фирм, специализирующихся на проведении свадебных торжеств.

— Вот она! — заглянув в бумагу поверх лейтенантского плеча и прицельно ткнув пальцем в середину столбика из более или менее вычурных названий, уверенно сказал капитан. — Шайка, которая рулила той воскресной свадьбой, где гулял наш клиент Тимофей Гопак, называется «Праздник жизни»! А спроворьте-ка мне, ребята, их расписание работы на текущий месяц — это раз. Список штатных и внештатных сотрудников — это два. И наконец, личные дела тех работников женского пола, о которых известно, что у них проблемная личная жизнь.

— Русик, ты гений! — фамильярно похвалил старшего по званию старлей Сыроядников. — Ты гений, а мы все идиоты! Родственников невесты опросили всех до единого, сторону жениха тоже перетрясли, как половики в борьбе с пылью, думали — Гопака кто-то из них позвал. А тут такой поворот!

— Сейчас мы этого Гопака вычислим, с кем он хороводится! — воодушевился лейтенант Орлов.

— За дело, бойцы! — призвал подчиненных гениальный капитан и спрыгнул с подоконника, машинально придержав на бедре несуществующую саблю.

… — За дело, курсант! — с очень похожей интонацией произнес почти в то же самое время другой начальственный служивый — капитан Никифоров. — Идите и без доклада не возвращайтесь.

Сержик Мызин браво щелкнул каблуками и с ускорением устремился к двери.

— Да пребудет с вами сила! — по инерции благословил его капитан, с удовольствием возобновляя просмотр на мониторе служебного компьютера любимого фильма.

— И на обратном пути купите, пожалуйста, бубликов! — попросил лейтенант Березкин, с сожалением посмотрев на пустое блюдечко вблизи своего правого локтя.

Сержик унесся.

— Хороший парень, но не умеет правильно расходовать избыточную энергию! — посетовал Березкин, нажатием кнопочки оживляя электрический чайник.

— У нас научится! — ответил Никифоров и ввинтил в ушную раковину наушник.

Грамотно экономя жизненные силы, капитан до обеда смотрел «Звездные войны», а лейтенант пил пустой чай и нетерпеливо ждал бубликов. Тем временем избыточно энергичный практикант Мызин за полдня обскакал шесть райотделов милиции и выяснил, что в два из них уже обращались граждане, ставшие жертвами нападения хулиганов в черных масках! В первом случае это был гражданин Гольцов Алексей Юрьевич, о столкновении коего с замаскированными типами Мызин, как и тысячи телезрителей, уже знал из новостей, а во втором — гражданка Ратиборская Алиса Викторовна.

— Капризная дамочка! — охарактеризовали ее в отделении.

Капризная гражданка Ратиборская сначала принесла заявление, в котором сообщила сразу о двух случаях нападения — на нее саму и на ее взрослого сына, но уже на следующий день свое заявление забрала. Впрочем, последнему обстоятельству в отделении, без устали борющемся не столько с преступностью, сколько с потенциальными «висяками», были откровенно рады.

Практикант Мызин работы не убоялся. Услышав фамилию Алисы Викторовны, Сержик сделал стойку, как охотничий пес в виду глухого тетерева. Алиса Ратиборская была супругой, а с недавних пор — вдовой депутата, в помощниках которого состоял Алексей Гольцов!

Уловив связующее звено, Мызин очертил круг лиц, близких к погибшему Ратиборскому, и в серии телефонных разговоров с собственного мобильного проявил живой интерес к их судьбе. Оказалось, что второй помощник депутата, Александр Пущин, бесследно пропал, о чем его супруга заявила в милицию только накануне. А водитель и охранник Ратиборского, как было известно, погибли вместе с ним при взрыве автомобиля.

— Получается, что все, кто был близок к Ратиборскому, пострадали! — азартный Сержик, захлебываясь эмоциями, сообщил свои выводы капитану Никифорову и лейтенанту Березкину. — Одним угрожали расправой, с другими расправились! Выходит, мы можем предположить, что в убийстве депутата замешаны эти, в черных масках!

— Предположить-то мы это можем, но хотим ли? — вздохнув, пробормотал капитан Никифоров.

Следствие по делу об убийстве депутата активно и не без успеха раскручивало версию о виновности в содеянном группы умственно неполноценных личностей. В компанию к туповатой пэтэушнице, задержанной на площади в самом подозрительном виде — «в белом, но с окровавленными перстами», сыщики подгребли уже погибшего чокнутого «провидца» и дальнего родственника задержанной — дефективного юношу, в возрасте восемнадцати лет самозабвенно играющего в машинки. Возложив ответственность за взрыв на площади на придурковатое трио, следствие благополучно уходило от скандальной темы очередного политического убийства и подводило под монастырь разве что медицинские службы, плохо присматривающие за потенциальными клиентами дурдома в период весеннего обострения психических заболеваний.

Версия практиканта Мызина подрубала эту красивую схему на корню. Поэтому лейтенант Березкин напрягся и нашел в рассуждениях Сержика слабое место.

— Ты утверждаешь, что лиха хлебнуло все близкое окружение Ратиборского? Гм… А как же депутатская любовница?

— Да, да! — обрадовался зацепке капитан Никифоров. — У Ратиборского же любовница была! Что с ней?

— Я узнаю, — пообещал несгибаемый Сержик и исчез из кабинета до конца рабочего дня.

Лейтенант Березкин, у которого юный практикант по инерции все еще ассоциировался со свежими бубликами, до вечера пребывал в неважном настроении.

4

— Где мои новые лиловые туфли?!

В пятницу утром этот вопрос звучал для меня гораздо актуальнее, чем вечно безответные «Кто виноват?» и «Что делать?».

Кто виноват, впрочем, выяснилось сразу после того, как мой гневный вопль достиг ушей бабули.

— Твои лиловые туфли лежат под зеркалом, — сообщила она, неторопливо складывая газету.

После этого очки, которыми наша старушка пользуется только для чтения, стали ей не нужны, и она приспустила их, чтобы укоризненно поглядеть на меня поверх оправы:

— Зачем же так кричать?

— Разуй глаза! — весело нахамил мне Зяма, подмигнув бабушке, которая свои собственные глаза уже разула.

— Они были в коробке, — проворчала я, вытащив туфли, завернутые в одну лишь бумагу, из-под трюмо.

— Коробку забрал Майкл, — сказала бабуля, водружая очки на место и вновь расправляя газету.

— Значит, не зря я провел с ним воспитательную беседу об армейской аккуратности! — обрадовался папуля, привычно зачищая обеденную зону после победоносно завершенного завтрака. — Надеюсь, теперь наш мальчик будет складывать свои игрушки в коробку, и я больше никогда не обнаружу резиновую гадюку в кастрюле с сосисками!

— Это была гробовая змея, — мимоходом просветила нас мамуля, удаляясь к себе с новой книжкой. — Та самая, которая укусила Вещего Олега!

— Я вижу, что русская классика нашему американскому мальчику так же вредна, как отечественный фольклор! — посетовал Зяма.

Я пропустила разговоры родственников мимо ушей. Наступил долгожданным для многих день торжественного бракосочетания Катерины и Александра. В ЗАГС новобрачные никого, кроме свидетелей, не позвали, но на свадебном обеде в ресторане «Старый замок» мы с Трошкиной должны были быть всенепременно. Поскольку других гостей от «МБС» не ожидалось, я просто обязана была единолично поддержать честь нашего процветающего рекламного агентства. По моим понятиям, это означало, что мой внешний вид должен быть таким, чтобы гламурные фифы с журнальных обложек и секс-бомбы с рекламных плакатов в сравнении со мной смотрелись убогими фригидными замарашками.