Карта Магеллана - Наталья Николаевна Александрова

Дон Хуан сидел за большим столом черного дерева, заваленным всевозможными документами, и что-то писал.

За его спиной на стене висела подробная карта Вест-Индии — точнее, той ее части, которую успели изучить испанские мореплаватели.

Дон Хуан поднял глаза на вошедшего.

Глаза у него были разные — один карий, другой голубой.

От этого казалось, что за столом сидят два человека — один мягкий и сговорчивый, другой суровый и неуступчивый.

— Дон Диего Барбоза? — спросил он с интересом.

— Дон Фернандо Магеллан, с вашего позволения.

— Ах да, я перепутал… эти португальские имена так трудно запомнить… — хозяин кабинета переложил какую-то бумагу справа налево и продолжил: — Если не ошибаюсь, вы хотите организовать экспедицию для поисков так называемого западного прохода?

— Вы не ошибаетесь, синьор. Смею напомнить, что этот проход позволит значительно сократить путь к островам пряностей и сократит время в пути.

— Мне это известно. Но известно ли вам, как дорого обойдется такая экспедиция?

— Да, я проводил предварительные расчеты. Но позвольте напомнить, какую выгоду принесет открытие этого пути.

— А известно ли вам, что многие мореплаватели безуспешно искали этот проход и не нашли его?

— Мне это тоже известно.

— Отчего же вы думаете, что вам повезет больше?

— У меня есть для этого основания. Я хорошо знаю восточные моря, много ходил по ним на разных кораблях…

— Во-первых, таких, как вы, много. Во-вторых, вы говорите о восточных морях, а экспедиция отправится на запад…

— Земля круглая, синьор, и, отправившись на запад, мы приплывем в те самые восточные моря.

— Это так, но этого недостаточно.

Дон Фернандо вздохнул и выложил свой последний козырь, который приберегал на крайний случай:

— У меня есть карта… старинная карта, на которой обозначен этот самый западный проход.

— Вот как? — дон Хуан посмотрел на собеседника с интересом. — Что ж… думаю, бесполезно просить вас показать мне эту карту?

— Эта карта — все, что у меня есть. Если вы не дадите мне денег на экспедицию, мне придется искать другого арматора…

— Вы никого не найдете. Все экспедиции такого рода проходят через нашу Палату.

Дон Хуан немного помолчал и понизил голос:

— Вы показались мне убедительным. Пожалуй, я поддержу ваш проект в правлении Палаты.

— Благодарю вас, синьор!..

— Подождите благодарить. Я еще не закончил. Я поддержу ваш проект — если вы обязуетесь выплатить мне двадцать процентов от прибыли, которую сможете получить в этой экспедиции. А также от всех будущих доходов.

— Двадцать процентов! Но тогда мне ничего не останется! Все остальное уйдет на погашение долга перед Палатой…

— Я не заставляю вас соглашаться. Вы можете подумать — впрочем, не слишком долго. Мореплавателей много, а ресурсы Палаты не резиновые…

Дон Фернандо с удивлением слушал собеседника.

Ему казалось, что он не обсуждает с важным государственным чиновником экспедицию на другой конец света, а торгуется с крестьянином на деревенском рынке за пучок редиски.

Тут он вспомнил наставления, которые давал ему накануне старый знакомый, несколько лет назад переселившийся в Севилью и знающий здешние порядки. Он говорил, что дело примет именно такой оборот, и советовал торговаться без стеснения.

Тогда дон Фернандо думал, что тот шутит, но теперь убедился в его правоте.

— Позволено ли мне будет, синьор, сделать вам встречное предложение?

— Смотря какое.

— Двадцать процентов — чересчур много. Я могу согласиться на половину. Десять процентов — самое большее…

— Десять?! — воскликнул чиновник с возмущением. — Это оскорбительно! За десять процентов я не стану даже докладывать руководству Палаты о вашем проекте.

Он немного помолчал и произнес трагическим голосом:

— Так и быть, я мог бы согласиться на пятнадцать. И только из уважения к вам.

Благородные доны торговались еще некоторое время и наконец сошлись на одной восьмой части доходов, то есть на двенадцати с половиной процентов.

В результате этого соглашения дон Хуан Аранда благосклонно отнесся к проекту португальского моряка и доложил о нем на очередном заседании Палаты контрактов.

Сам дон Хуан имел в Палате значительное влияние, и экспедиция португальца была благополучно утверждена.

Утром кто-то сильно потряс меня за плечо. Я молча ткнула кулаком наугад и конечно не попала.

— Вставай, тебе сегодня на работу не надо, что ли? — спросил незнакомый голос.

— Пошли все к черту! — пробурчала я в подушку.

— Так дело не пойдет… — сильные руки усадили меня в постели.

Волей-неволей пришлось открыть глаза. Надо мной возвышался Павел — полностью одетый и пахнущий моим гелем для душа.

— Вставай уже, не притворяйся младенцем! — недовольно сказал он.

— Который час?

— Восемь утра.

— И ты поднял меня в такую рань? — от злости с меня слетели все остатки сна.

— Какая рань? Поздно уже, ты едва успеешь!

— А кофе? — капризно спросила я. — А свежий круассан с медом, подогретый до нужной температуры?

Вот честное слово, сама не знаю, с чего это меня понесло. Никто никогда мне кофе в постель не приносил, и круассаны не грел. Живу одна, а раньше, ну, про мать я уже рассказывала.

— Некогда мне с тобой возиться! — припечатал Павел. — У меня дел полно! Карту с собой возьму!

И он ушел, хорошо, хоть дверью не хлопнул.

Ничего на прощание он не сказал: ни тебе спасибо, дорогая, ни что скоро увидимся, ни про то, какая я умная, что нашла карту. Вчера-то он по-другому на меня смотрел, восхищался… Ну ладно, теперь буду знать цену его комплиментам…

Я посидела еще немного и поняла, что на работу все же идти надо. Если начальник разорется, то у меня есть что ему сказать. Это по поводу Аглаи Михайловны.

Так что я не спеша напилась чаю, доела вчерашние пирожные, поворковала с хомяком, накрасилась и вышла из дома. Опоздаю, конечно, но ничего страшного.

Первым, кого я увидела у собственного подъезда, был Сережа Мохов.

— Привет, а ты что тут делаешь? — я сделала вид, что удивилась.

— Да вот… — он не смутился, смотрел прямо. — Сегодня Гошке к врачу надо, Наталья просила их отвезти. И там бы хорошо поприсутствовать, она говорит, что Гошка со мной спокойнее.

Я вспомнила, с каким трудом Наталья затаскивала свое проблемное чадо к докторам и порадовалась за нее. Значит, все у них потихоньку идет на лад, раз уж Сергей им помогает. Ну и хорошо.

Пока ждали этих копуш, я рассказала Сереже про Аглаю, что она в больнице в тяжелом состоянии.

— И вот никто не хватился, получается, что никому до нее дела нету, кроме меня!

— Им не до того сейчас… — усмехнулся Сергей. — Начальник какой-то снулый в последнее время, а Татьяна сама на работу не ходит, у нее сын такое отмочил!

Оказывается, слишком умный и не в меру инициативный Татьянин сыночек,