Пустота приходит не сразу - Евгения Горская

— Ты вспомнила что-то еще?

— У Кости нет алиби! — Выговорить это ей было трудно, голос дрогнул. — Он приехал не седьмого!

Павел на секунду встретился с ней глазами. Глаза она тут же отвела, опять уставилась на шкаф.

— Я была в аэропорту. Костя говорил, когда вернется, и мне хотелось его встретить. Я бы к нему не подошла, просто хотелось его увидеть.

— Ты увидела его в зале ожидания? — догадался Павел.

Она кивнула.

— До прилета самолета?

Она опять кивнула.

— Я в тот день провожала подругу, до прилета Кости оставалось всего полтора часа. И я решила подождать. Если бы выдалась возможность, подошла бы к нему. Как будто случайно встретились. А потом я его увидела, и мне стало так стыдно… Это ужасно стыдно — навязываться!.. И я поехала домой.

Настя прижала ладонь к щеке.

— Мне нравился Глеб. По-хорошему нравился. И я видела, какие у него несчастные родители. — Она встала, тронула спинку стула, хотела что-то добавить, но не добавила, повернулась и быстро пошла к двери.

Когда Павел спустился к стоянке, машин там почти не оставалось. Выезжая, он задержался около шлагбаума. Улица отсюда хорошо просматривалась. Окна фирмы тоже.

Похоже, Анастасия говорила правду.

Правда не нравилась ни ей, ни ему.

22 февраля, суббота

Ненормальная теплая зима Кире нравилась. Не холодно, не скользко. Правда, за окном без снега сплошная серость, но у Киры не было привычки подолгу смотреть за окно.

— Пойдем за хлебом! — позвал Герман.

— Не хочу. — Кира допила кофе и отвернулась от окна.

— Гиподинамию заработаешь! — проворчал муж.

На это Кира ничего не ответила. Вышла в прихожую к Герману, постояла, пока он одевался, потом заперла за ним дверь.

Вернулась на кухню, подумала, не выпить ли еще чашку кофе, решила выпить. Кофемашина шумела, звонок телефона она еле услышала, но ответить успела.

— Хочешь поговорить с моим братом? — спросила Лена.

— Хочу! — обрадовалась Кира. — Я стеснялась тебя попросить, чтобы ты меня с ним свела.

К свежесваренному кофе она не прикоснулась, схватила ключи, побежала вверх по лестнице.

Брат Сергей оказался похожим и непохожим на Лену. У него были такие же светлые глаза и такие же губы, но на этом сходство заканчивалось. Брат даже в джинсах и свитере казался преуспевающим, знающим себе цену чиновником, а на Киру смотрел с ироничным высокомерным любопытством. Как будто она была из другого сословия, низшего и недостойного его внимания.

Вообще-то она пару раз видела его в подъезде, но тогда он высокомерным не казался. Впрочем, тогда она на него никакого внимания не обращала.

— Скажите, пожалуйста, — стараясь не смотреть в насмешливые глаза за стеклами очков в тонкой оправе, спросила Кира, — Глеб Проскурин с вами разговаривал?

— Разговаривал, — еле заметно улыбнувшись, кивнул Сергей. Подошел к окну, привалился к подоконнику, скрестив на груди руки.

— Садись, Кирочка, — позвала Киру в комнату Лена.

Кира помотала головой — отказалась — и снова посмотрела на Сергея. Света за окном было немного, но даже тот, который был, мешал хорошо его видеть.

— Расскажите, пожалуйста!

— Парень мне позвонил. Сестра предупредила, я ждал звонка. Он спросил, куда стоит положить деньги, чтобы получить максимальные проценты. — Сергей опять еле заметно улыбнулся. — Я постарался популярно ему объяснить, что частному лицу не стоит даже пытаться обмануть государство. Сделать деньги из ничего можно, только имея соответствующие инсайты, и никак больше. Мне показалось, что он это понял.

Что еще можно спросить, Кира не знала.

— Спасибо, — она повернулась к двери.

— Подождите!

Он в несколько шагов достиг прихожей, надел куртку, сказал сестре:

— Пока. — И открыл перед Кирой дверь.

Останавливаться около лифта не стал, пошел вниз пешком. Задержался, ожидая, пока Кира не двинется следом, а спустившись на пол-этажа, остановился.

— Что известно про убийство?

— Глеб работал в фирме моего бывшего мужа… — начала Кира.

— Это я знаю! Лена мне рассказывала, — поморщился он. — Какие на сейчас у полиции предположения?

— Откуда же мне знать! — зло удивилась Кира. Сергей ей решительно не нравился. — Я не работаю в полиции!

Он немного помолчал. Наверное, не привык, что существа из низших сословий не пытаются мгновенно удовлетворить его любопытство.

— Вам что-нибудь известно о краже из Лениной машины? — Он стоял на лестнице, не давая Кире его обойти.

— Только то же, что и всем, — Кира пожала плечами. — Разбили стекла в двух машинах. У Лены украли регистратор, во второй красть было нечего.

— У вас телефон с собой?

— Нет, — удивилась Кира.

— Продиктуйте свой номер! — приказал он, доставая айфон.

Кира послушно продиктовала, он вбил цифры в электронную память, нажал вызов.

— У вас должен высветиться мой номер, — объяснил он, как будто она была не только из низшего сословия, но еще и умственно отсталой. — Сохраните его.

Он отодвинулся к стене, Кира его обошла.

— Кира… — остановил ее он.

Глаза за стеклами очков были холодные, как у манекена.

— Я очень беспокоюсь за сестру.

Сергей несильно стукнул ладонью по перилам лестницы и, не оглянувшись, побежал вниз.

Когда Кира вернулась домой, кофе совсем остыл. Пришлось греть его в микроволновке.

* * *

Снилось что-то хорошее. Летний луг, солнце. Просыпаться не хотелось, Павел даже в полусне помнил, что хорошего в его теперешней жизни мало. Ему надо вычислить вора и убийцу и постараться сделать это прежде, чем вор и убийца до него дотянется.

В том, что кто-то пытается до него дотянуться, твердой уверенности не было, но от этого делалось еще более тоскливо. Диагностировать у себя манию преследования было невесело.

Бутылку, которую прислал Миле неизвестный, он старательно разглядел еще вчера. Никаких возможных проколов не заметил, но открыть не решился, открыл бутылку, которая уже с месяц стояла в серванте. Вино было хорошее, не кислое и не сладкое, но выпил он всего рюмку. Хотелось чего-то покрепче, но ни водки, ни коньяка в доме не было.

— У меня работает девочка-программистка, — сидя напротив жены за столом со свечами, поделился вчера Павел.

Ужин со свечами выглядел очень глупо, но Павел терпел.

Мила опустила в вино губы, поставила рюмку.

— Девочка решила уволиться, — он усмехнулся. — Ей не нравится подозревать коллег.

— Кому же это понравится! — Жена сочувственно передернула плечами и уточнила: — Подозревать в чем? В краже?

— В краже. — Павел хотел добавить, что еще и в возможном убийстве, но не стал. — Подозрения даются ей с трудом, она влюблена в Константина.

— В Константина? — Мила внезапно поднялась, подошла к окну. Подвинув занавеску, посмотрела во двор. — А он в нее?

— Насколько я понимаю, он к ней равнодушен.

Жена вернулась на место,