Карта Магеллана - Наталья Николаевна Александрова

комнате действительно держали Аглаю, но сейчас здесь никого не было.

Я на всякий случай приподняла матрас, заглянула под него… на полу под матрасом лежала какая-то картонка. Ага, что-то знакомое.

Это была упаковка от таблеток, которые Аглая Михайловна принимала от высокого давления, как-то я видела такую в ящике ее стола. Не помню названия, но точно помню рисунок — красная линия и зеленый треугольник в углу.

Очевидно, без таблеток Аглае стало плохо, и их принесли.

— Точно, она была здесь, — проговорила я уверенно. — Но ее куда-то перевезли…

— Знать бы куда… придется возвращаться на «Морскую красавицу», что-то мне неспокойно…

За два часа до этого моторная лодка вошла в узкую протоку и поплыла по ней, убавив скорость.

В лодке было двое — человек небольшого роста с круглым, розовым, обманчиво детским лицом, напоминающий пластикового пупса, и молодой высокий парень с густыми сросшимися бровями.

Пупс сидел на носу лодки и смотрел по сторонам, молодой парень устроился на корме, возле румпеля.

— Лево руля! — скомандовал впередсмотрящий.

Лодка свернула вместе с протокой.

За поворотом протока расширялась, и там стоял видавший виды корабль.

— Вот она, «Морская красавица»! — удовлетворенно проговорил пупс.

— Хозяйка не обманула! — подал голос рулевой.

— Она никогда не обманывает… своих!

— И не ошиблась!

— И никогда не ошибается. Между прочим, не такая уж она красавица!..

— Кто — хозяйка?

— Ты что несешь? Я про этот корабль!

— Тогда почему «она»?

— Потому что называется «Морская красавица»! А поглядеть — просто старое ржавое корыто!

— Слушай, а они нас не заметят?

— Кто?

— Да эти, на корабле.

— А там нет никого.

— Как это? Что же они, корабль без присмотра оставили?

— А их всего двое. И сейчас им не до нас. Так что мы можем здесь спокойно осмотреться. А когда осмотримся — выведем «Красавицу» из строя. Рули сломаем или движок испортим.

Лодка плавно подошла к борту «Морской красавицы», ткнулась в него носом.

Рулевой опасливо посмотрел на корабль и проговорил, испуганно понизив голос:

— Что-то мне не нравится… больно уж там тихо…

— А кто должен шуметь, если там нет никого? В общем, хватит изображать ясновидящего, полезай на борт.

— Почему это я первым? Может, лучше ты?

— Потому что я старший. Значит, я решаю. И вообще, что ты споришь? Там же нет никого, так что без разницы — кто первый, кто второй…

— Всегда я… — ворчал рулевой. — Подай, принеси, полезай… Что я, мальчик на побегушках?..

— А кто же ты еще? В общем, кончай болтать, полезай!

Рулевой вздохнул и неохотно полез по трапу.

Когда он поднялся на борт, пупс окликнул его:

— Что там? Все путем?

В ответ донеслось какое-то неразборчивое бульканье. Пупс чертыхнулся и полез следом.

Однако, когда он перелез через борт, глазам его предстала следующая картина.

Его молодой напарник дрожал мелкой дрожью, прижавшись спиной к борту, а перед ним стояла поджарая рыжеватая собака с черной оскаленной мордой.

Собака не лаяла, не рычала, но по ее взгляду было понятно, что она готова в любую секунду наброситься на незваных гостей.

— Это что?! — вполголоса проговорил пупс, не сводя глаз с собаки.

— Со… собака… — с трудом выдавил из себя его напарник.

— Вижу, что собака! Ты меня почему не предупредил?

— Я… я пытался… но я голос потерял…

— А больше ты ничего не потерял?

— Ты это о чем?

— Не важно…

— Я собак очень боюсь…

— Да вижу уж… вот послал бог помощничка! Отвлеки ее!

— Как?

— Как хочешь.

— Я… я не могу… я очень боюсь собак!

— Да слышал уже!

Собака посмотрела на одного противника, на другого…

Пупс показался ей более опасным, и она передвинулась чуть ближе к нему.

Молодой парень, воспользовавшись этим, метнулся к борту и прыгнул в воду, издав при этом душераздирающий вопль.

Собака проводила его разочарованным взглядом и решила сосредоточиться на оставшемся.

Кстати, тот, воспользовавшись побегом своего напарника, успел вытащить нож.

Собака заметила это и молниеносно метнулась к нему, вцепилась в руку…

Нож упал на палубу и откатился.

Пупс взвыл от боли, вырвал руку из пасти и припустил прочь, к полуоткрытой двери… Напоследок донесся до него шум мотора уплывающей лодки, это удирал его напарник.

«Морская красавица» показалась из-за поворота протоки.

Павел выключил мотор.

Лодка по инерции подплыла к кораблю и остановилась в метре от трапа.

Павел посмотрел на трап и поднял брови.

— Что-то не так?

— Очень даже не так. Без нас здесь кто-то побывал.

— Как ты это определил?

— Уплывая отсюда, я пристроил ветку ивы на нижнюю ступеньку трапа. Теперь ее нет, значит, в наше отсутствие кто-то поднимался по трапу на корабль.

— Может, ветку просто смыло волной?

— Вряд ли, я ее закрепил.

— Но ты же говорил, что Самсон — очень надежный сторож.

— Говорил, и не отказываюсь от своих слов…

Павел запрокинул голову и заливисто свистнул.

С палубы в ответ донесся короткий резкий лай.

— Ну, у Самсона все под контролем!

Павел полез по трапу, я последовала за ним.

Выбравшись на палубу, мы увидели Самсона, который с невозмутимым видом сидел перед дощатой дверью корабельной пристройки.

При виде Павла он удовлетворенно фыркнул и пару раз стукнул хвостом по палубе.

— Ага, у нас действительно гость, и Самсон загнал его в гальюн! Молодец, Самсончик!

— Куда загнал? — переспросила я.

— Это дверь гальюна… так на корабле называется уборная.

— Ах, ну да… — теперь я вспомнила, дядя и квартирный туалет называл этим словом.

Павел переглянулся с Самсоном, подошел к двери гальюна и строго проговорил:

— Сколько можно сидеть в гальюне? У тебя что, запор? Ты, между прочим, не один на корабле, другим, может, тоже нужно!

Из-за двери донеслось невнятное бормотание.

— Я сказал: выходи!

— Выйду, если ты придержишь собаку!

— Обещаю, Самсон тебя не тронет, если ты не будешь делать резких движений!

Пленник гальюна молчал, обдумывая предложение.

— Выходи! Больше повторять не буду! Если сейчас же не выйдешь, взломаю дверь и запущу Самсона внутрь!

Дверь скрипнула и открылась.

Внутри тесного чулана с испуганным и растерянным видом стоял маленький человечек с детским розовым лицом, похожий на пластмассового пупса.

— Здрассти! — обрадовалась я. — Давно не виделись!

Пупс сделал вид, что не слышит, бочком вышел из гальюна и двинулся к борту корабля, косясь на Самсона. Пес угрожающе зарычал.

— Куда?! — прикрикнул Павел на пупса. — Я же сказал — не делай резких движений! Вообще никаких! Стоять, а то я прикажу Самсону откусить у тебя что-нибудь важное! Знаешь, какой он породы?

— Не знаю и знать не хочу!

— А зря! Это малинуа, бельгийская овчарка! Самая лучшая боевая собака! Машина для убийства! — Павел незаметно подмигнул Самсону. Тот явно с гордостью его