Завещание свергнутой королевы - Ольга Геннадьевна Володарская

И хотя бы паркет спасу. А пока его будут восстанавливать, ты поживешь на даче.

— А ты?

— Останусь тут, присматривать за работниками.

Софья Петровна в итоге согласилась и на переезд, и на ремонт. Деньги со счета она тоже сняла, пусть и не все. Но когда через месяц она без предупреждения вернулась в квартиру, оказалось, что паркет не тронут. В отличие от ее дочки. Та не только отдалась Салиху, но и прошла через никах — мусульманский свадебный обряд.

— Ты, генеральская дочка, выпускница философского факультета МГУ, стала женой неграмотного маляра из глухого аула? — чуть не падая в обморок, восклицала Софочка.

— Ты ханжа, мама. Я знала это, поэтому скрывала от тебя свое положение.

— Ты еще и в положении?

— Пока нет, но мы работаем над этим. А я имела в виду другое: статус второй жены.

Этого Софочка уже не смогла выдержать. Схватившись за сердце, она осела на диван. Дочка перепугалась, вызвала скорую. К счастью, ничего серьезного не произошло и Софью Петровну даже не госпитализировали, но прописали таблетки и велели не нервничать. Чтобы соблюсти эту рекомендацию, она снова уехала на дачу, а когда через две недели вернулась, в квартире никого не было. Дочка уехала со своим мужем к нему на родину, оставив матери прощальное письмо. То было два года назад, и больше Софочка от нее весточек не получала.

Соседская дверь приоткрылась. На площадку вышел тот, кого генеральша так ждала!

— Доброго дня, — поприветствовала она мужчину. Для этого вышла за порог с мусорным пакетом в руках.

— Софья Петровна? — он помнил, как ее зовут. Как приятно!

— Я самая. А вы… Постойте, кажется, я вас помню… Господин Аскаров!

— Аскеров, — поправил ее мужчина. — Яков.

— Давненько вас не было видно. Вы изменились.

— А вы нисколько, такая же красавица.

— Скажете тоже, — жеманно махнула ручкой она. Кокетливость возвращалась к Софочке, едва в поле зрения появлялся привлекательный господин солидного возраста. Сорокалетних малолеток она всерьез не воспринимала, а вот пятидесятилетние — это самый сок.

— Вам помочь с мусором? — И, не дожидаясь ответа, отобрал у нее мешок.

— Не зайдете ко мне, Яков? Поболтали бы…

— Извините, не могу. — Он спустился к мусоропроводу и открыл его люк. — У меня встреча через час.

— Жаль. А мне так хотелось рассказать о событии, меня взволновавшем. Оно касается покойной Беллы. Но если вам некогда…

— Пожалуй, я перенесу встречу и зайду к вам, Софья Петровна. Но поскольку к интересным дамам с пустыми руками в гости не ходят, сначала спущусь в магазин, куплю что-нибудь к чаю. Или предпочитаете шампанское?

— Бокальчик не повредит.

Аскеров улыбнулся ей и, выкинув мусор, зашагал к лифту. А Софочка нырнула в квартиру, чтобы еще немного прихорошиться.

Когда она переехала в этот дом, то в квартире, где сейчас проживает семья нудистов, была коммуналка. В соседней, где сейчас живет Лариса, обитали ее дед с бабкой и престарелая тетка. В общем, общаться Софочке было не с кем, кроме Беллы. Жаль, что та к этому не стремилась. Тогда у нее имелись родственники, друзья и ученики. Круг довольно обширный, и расширять его Белла не планировала. Пришлось прибегнуть к помощи мужа.

— Белла Григорьевна, просьба у меня к вам, — обратился к соседке генерал, явившись к ней с визитом. — Пригласите Софочку мою к себе, когда у вас гости будут. Я на службе постоянно, а она скучает в одиночестве. Хандрит. В долгу не останусь.

На следующий же день Софочку позвали на чаепитие с восточными сладостями, которые друг соседки, работающий журналистом на телевидении, привез из Самарканда. Позже она с ним роман закрутила. Но, можно сказать, невинный: с одними только поцелуями. Софа и хотела бы большего, да журналист боялся генерала. Из страха, наверное, перестал в гости к Белле ходить, но свято место пусто не бывает, и вскоре среди гостей появился новичок, с которым у Софочки уже все было по-взрослому.

Едва Белла поняла, что генеральша в ее доме охотится на мужиков, тут же закрыла для нее двери. А когда Софочка попыталась прорваться, пригрозила все мужу рассказать. Поругались они тогда, несколько лет не только не разговаривали, даже не здоровались. Но Софья Петровна и за Беллой, и за ее гостями следила, пусть не пристально. Аскерова сразу приметила, уж очень ей такой типаж мужчин нравился. Тогда он был, конечно, очень молод, но и она еще в полном расцвете. Ни на что Софочка с ним не рассчитывала, просто любовалась молодым человеком. Фантазировала, что было бы, если бы… Хорошо, что ее тогда снова в дом пускать начали. Белла соседку, у которой на руках больной муж и ребенок, жалеть стала. Звала на чай индийский да на разговоры о побрякушках. В одном женщины сошлись, обе любили украшения, но Белла серебряные, а Софья золотые. Когда чашки пустели, а разговоры иссякали, расходились.

По квартире разнеслась трель дверного звонка. Поправив прическу, Софья Петровна пошла открывать.

— А вот и я, — проговорил Яков, переступая порог. — Надеюсь, долго ждать не заставил? Постарался сделать выбор быстрее, чем обычно.

— Вы, Яков, копуша?

— Кто, простите?

— Долго копаетесь? Медлите то есть?

— Долго запрягаю, — улыбнулся он. — Так тоже говорят, правильно? Забываю русский на чужбине. А некоторые слова вообще впервые слышу. Недавно с молодежью общался, так половину не понял.

— А я начала разбираться в современном сленге. Все благодаря своим квартирантам. — Софья Петровна провела гостя в гостиную, усадила в кресло. — Варя — одна из них. Вы ведь с ней общались в квартире Беллы?

— С ней и Ариной. Милые девушки. И, между прочим, хорошо изъясняются. Их я прекрасно понимал. — Яков достал из пакета бутылку шампанского, коробку с пирожными-ассорти и банку черной икры. — Не знаю, как вы, а я люблю игристое именно с ней.

— Это же так дорого! — всплеснула руками Софочка. — И шампанское французское. Я такое много лет не пила…

Это было неправдой. Софья Петровна на себе не экономила. Когда ходила в театр, в буфете брала только самые дорогие напитки. Икру тоже ела, но красную, боясь, что черная поддельная. Пенсия у нее была хорошая, мужнина, и ее до тотального подорожания хватало. Но времена изменились, и теперь ей приходится сдавать комнату, чтобы не затягивать поясок слишком туго.

— Так что вы хотели рассказать, Софья Петровна? — спросил Яков после того, как они сделали по глотку шампанского. До икры пока не добрались, хотя банку уже открыли.

— Давайте без отчества? Просто Софья.

— Как вам будет удобнее.

— Сколько лет вы не видели Беллу, могу я спросить?

— Больше пятнадцати. А что?

— Но