Зеркало Архимеда - Наталья Николаевна Александрова

В это время приоткрылась дверь кабинета, и оттуда выглянул кругленький невысокий мужчина со светлыми кудряшками, обрамлявшими аккуратную круглую лысинку. Судя по всему, это и был нотариус Ганюшкин.

— Зоя Робертовна, — осведомился он удивленно. — Что здесь за шум?

— Да вот девушка пришла, — зачастила секретарь, — я ей говорю, что без записи нельзя, а она не понимает…

— У вас действительно нет записи? — осведомился нотариус, повернувшись к Лене.

— Записи нет, — ответила та, — но я получила вот это письмо… — и она указала на конверт, который так и лежал на столе.

— Вы, наверное, госпожа Голубева? — обрадовался нотариус.

— Да, точно…

На этот раз нотариус повернулся к секретарю:

— Зоя Робертовна, это же госпожа Голубева! Мы же как раз ее сегодня ожидаем!

— А она мне ничего не сказала, — процедила секретарь. — Она сказала только, что без записи. А без записи вы не принимаете… а что она Голубева, это она не сказала, а я откуда знаю? На ней ведь не написано…

— Ну ладно, кажется, мы разобрались, — примирительно проговорил нотариус и снова повернулся к Лене:

— Пройдемте ко мне в кабинет!

Она проследовала в его кабинет.

Кабинет был самый обычный — письменный стол, пара кресел, шкаф для документов.

Лена села в кресло напротив стола и в ожидании уставилась на нотариуса.

Тот устроился за своим столом, надел очки в золотистой оправе, положил перед собой папку, открыл ее и проговорил:

— Итак, госпожа Скворцова, я пригласил вас, чтобы…

— Я не Скворцова, я Голубева! — возразила Лена.

— Как? Действительно… а здесь написано Скворцова…

Лена подумала, что зря пришла к этому нотариусу. Тот вызвал ее по глупой ошибке…

Но нотариус пригляделся к папке и смущенно проговорил:

— Извините, это я перепутал, взял не то наследственное дело…

Он отложил папку, взял другую, похожую, открыл ее и снова заговорил:

— Итак, госпожа Голубева… — на этот раз он удовлетворенно взглянул на Лену и продолжил: — Итак, я пригласил вас, чтобы ознакомить с завещанием господина Согурского…

— Кого?

— Господина Согурского, — повторил нотариус.

— А кто это?

— Разве вы его не знаете?

— Первый раз слышу!

— Тем не менее господин Согурский составил законное завещание, по которому он оставил вам некоторое имущество…

— Какое еще имущество?

— Недвижимое. А именно дом, расположенный по адресу поселок Лисицыно, улица Полевая, дом семь…

— Где это?

— На Карельском перешейке.

Лене все эти названия ничего не говорили. Хотя, кажется, тетка в поезде упоминала что-то про Карельский перешеек, там, говорила, дачное место…

Она подумала, что ей оставили какой-нибудь сарай или заброшенный покосившийся домик в садоводстве.

У тети Дуси была дача недалеко от города, пешком дойти. Да какая там дача, сарайчик из досок, она так и называла ее — хибара.

Вот и ей, Лене, кто-то оставил, небось, такую хибару, хорошего-то дома откуда ей ждать…

Но все-таки кто такой этот Согурский и с какой стати он ей что-то оставил? Лена решила послушать, что будет дальше.

— Итак, — продолжал нотариус, — «Я, Согурский Иван Казимирович, будучи в здравом уме и твердой памяти, оставляю Голубевой Е. А. дом площадью 220 квадратных метров, расположенный… ну это вы уже знаете… дальше… счет в Бета-банке, который должен использоваться на ремонт и поддержание дома…

Лена навострила уши. Счет в банке? Счет — это деньги. Это уже что-то конкретное.

— С условием, что указанная наследница не продаст дом ближайшие десять лет, — закончил нотариус. — Вот документ: я, такая-то, обязуюсь… вы должны подписать. Ну, разумеется, это не сразу, сначала нужно осмотреть дом…

Лена молчала, прикидывая в уме. Значит, ей нужно осмотреть дом, потом еще раз сюда прийти, подписать бумаги, потом идти в банк… А где все это время она будет жить? Что будет есть? А если уезжать, то где взять денег на обратную дорогу?

— Я согласна, — сказала она, — согласна с условием.

И подписала бумагу, не успев удивиться и передумать.

Было такое чувство, что она несется стремглав с горы. Причем не видно впереди никакой дороги и непонятно, куда она вообще едет. Но холодный ветер свистит в ушах, и проносятся мимо кусты, деревья, какие-то домики…

— Но все же, — спросила она, — вы оформляли это завещание, значит, видели этого господина Согурского, разговаривали с ним. Что можете про него сказать?

— Дело в том… — нотариус снял очки, и Лена увидела, что он довольно молодой, просто старообразный, — дело в том, что я только недавно принял дела от… Станислава Юрьевича. Видите, тут его подпись. Он умер… и вот я… еще не со всеми делами разобрался…

— А эта… — Лена кивнула на дверь в приемную.

— Зоя Робертовна? Она мне досталась вместе с конторой. Если честно… — он понизил голос, — я сам ее боюсь.

— Насчет вклада в банке… — начала Лена.

— Ах, отделение как раз тут у нас, за углом! Если хотите, я могу вас проводить!

— Это было бы замечательно! — обрадовалась Лена. — А то я тут ничего не знаю…

В приемной мегера печатала что-то на компьютере, а на стуле в углу сидел очень неприятный тип — несвежая рубашка с короткими рукавами, мятые брюки и сандалии на босу ногу. Лица снова не было видно, он уткнулся в какой-то проспект.

Лучше бы ноги под стулом спрятал!

— Зоя Робертовна, это ко мне? — удивился нотариус.

— Нет-нет, он пришел просто узнать… навести справки… — теперь в голосе мегеры не было злобной интонации, скорее смущение и растерянность.

Даже Лене было понятно, что этот тип пришел сюда вовсе не по наследственным делам. Но нотариус уже предупредительно раскрыл перед ней дверь.

Банк и правда оказался очень близко, буквально за углом, и там все прошло на удивление быстро. Девушка посмотрела Ленин паспорт и сказала, что вкладчик сделал специальное распоряжение, поэтому деньги можно получить сразу.

Не все, конечно, это в распоряжении тоже отмечено.

Денег было не так чтобы много… И получить можно было только двадцать тысяч в месяц, как указано было в завещании — на текущие нужды по содержанию дома, а точнее — чтобы оплачивать счета, как объяснил нотариус. Тем не менее Лена, получив свои двадцать тысяч, несколько успокоилась — хоть какие-то деньги. Хватит на билет до дома и здесь пару дней продержаться.

Тут возникла в ее голове одна неприятная мысль, которую она пока отложила, чтобы обдумать потом, на досуге. Хотя непонятно, когда он будет у нее, этот досуг?

— Значит, вы посмотрите унаследованный дом, а потом я скажу, куда обратиться, чтобы получить документы