Цезарь: Крещение кровью - Владислав Викторович Морозов

человек, который шлялся где-то столько лет и не подавал вестей о себе, — не отец. Отец — тот, кто воспитывал. Нет, мне, конечно, льстит, что я потомок королей и султанов, но и только. Никаких сыновних чувств по отношению к Алияру — это что-то вроде прозвища моего родителя — у меня не предвидится. Я не знаю, существует ли что - то, за что я мог бы его уважать. Отцом я считаю Сергея Ивановича. Даже если Алияр соизволит показаться в Союзе, в чем я сильно сомневаюсь, я при нем буду обращаться к отцу так же, как и без него. Все права на меня как на сына Алияр потерял.

— Почему? Может, он хотел приехать, а обстоятельства...

— Да какие, к чертовой матери, обстоятельства?! Алияр бежал с виселицы, власти, чтобы не позориться, объявили его казненным. Я понимаю, пару лет, которые он провел в Пакистане у своей матери, ему действительно не стоило никуда высовываться. Но потом он выехал в Штаты, он американский гражданин, свободно разъезжает по миру! Побывал даже в Турции, в том самом городе, где его «казнили», а детей навестить не посчитал нужным! Это не все: отец полгода — полгода! — назад послал запрос. Алияр получил его, ему письмо отца передали из рук в руки, и не отреагировал никак. Вот это уже свинство. Я сказал отцу, что при любом раскладе он может рассчитывать на меня как на сына.

Домой Валера летел, как на крыльях. Дело он отдал ребятам, которые пришли в состояние вполне понятного восторга. Вопросов, почему так долго тянули время, ни у кого больше не возникало. Как и желания возвращаться в Саратов. «Пройденный этап», — коротко сказал Славка. Все гораздо больше интересовались людьми, проделавшими такой трюк. Валера вздохнул:

— Люди как люди... Бслясвская группировка. Пол-Мос - квы держат, несколько сотен людей в составе. Сильнейшая команда Москвы, да и в Союзе она вторая или третья. Эго действительно серьезный народ, не то что ваш Мазуро. Занимаются они всем, что приносит прибыль, в том числе и легальным бизнесом. Готовы взять вас к себе. Хотите — в легальную охрану, хотите — в качестве боевиков. Бабки в любом случае приличные.

ВДВ поскреб в затылке.

— М-да, заманчиво. Ватер, мы тут не один раз прикидывали, что почем. И думаем, что рэкет был бы предпочтительнее. Как-никак, это военизированная структура, это нам привычнее. Осточертела штатская разболтанность, суетливость, безответственность. Яковлев, думай сюда: бросай ты свой кооператив и айда с нами! Будешь разведчиком, как мечтал. Мы им там всем покажем, как нато работать.

Вот тут Ватера не выдержат, расхохотался.

— ВДВ, это не я с вами пойду, а вы за мной! Это только так называется, что я в кооперативе работаю.

— И в каком же качестве? — недоверчиво спросил Антон.

— Тем самым разведчиком. Между прочим, нечто вроде офицерского чина имею. А «кольт», который вам так понравился, я в качестве «диплома» после «учебки» получил. Вам, если решитесь, тоже придется месяц или два на положении испытуемых ходить. «Учебка» обязательна для всех.

— Ни фига себе дело поставлено, — покачал головой Толик. — Почти армия — разведка, чины, учебка. ВДВ, кажется, твоя «мечта идиота» сбылась. А как насчет медалей за доблесть?

— В денежном эквиваленте. Но это ерунда — у нас свой полигон в Подмосковье есть. Андрюха, каково? А в том отряде, где я, еще и «сухой закон». Как тебе уровень требований кдисциплине?

— Рассказывай, — потребовал ВДВ. — Считай, что присягу на верность вместе с подпиской о неразглашении военной тайны мы дали.

— А что рассказывать? Сами все увидите. Тем более, что я не знаю, в какой отряд вы попадете. Тот отряд, где я, пока только набирается, но уже самый престижный. У нас самые высокие требования к людям.

— Не ссы, прорвемся, — сказал ВДВ. — Что у вас особенного?

— Да все, начиная с внешнего вида и кончая тем, что у нас спецназ. Даже форма есть, это наше изобретение, нигде больше вы такого не увидите.

— Покажи! — раздался единодушный возглас.

С некоторой гордостью Валера достал из шкафа униформу: куртку, штаны, маску, закрывавшую все лицо.

— А не проще вместо маски чулок носить? — удивился Толик.

— Нет. Она жесткая и от ножа защищает.

— Неплохо, — одобрил Жорка. — Вид, как у гангстера из западного боевика. Еще бы бронежилет...

— Он в прихожей лежит. Ну, какие у нас еще отличия... Оружие не только у нас хорошее — у всей группировки. Стволы — какие хочешь, у нас монополия на торговлю оружием. Вот еще что: у нас единственный отряд, где нет ни одного судимого или ходившего под следствием человека. «Загнутые» пальцы и блатной жаргон не приветствуют

Ся, на вас будуг смотреть, как на идиотов, если начнете под уголовников косить. Работаем только в перчатках, так что ни одна собака не знает, какие у нас отпечатки пальцев. Почему Сашка и колебался так долго — из-за того, что у вас снимали «пальчики». Сашка — это командир нашего отряда, — пояснил Валера.

— Сколько ему лет? — деловито спросил Жорка.

— На два года моложе нас. Фыркать не надо — мозги у него будь здоров, позавидовать не стьщно. Это же он отмазывал вас от ментов. Он младший сын босса, а его старший брат, Мишка, при Сашке в качестве советника. Босс, кстати, с них дерет похлеще, чем со всех остальных. Самые сложные задания дает, и попробуй не справиться.

— Он только ценные указания раздает или сам куда-то выезжает? — спросил Славка. Видимо, ребят смутил возраст Александра.

— Это нормальный полевой командир. Зря я вам сказал, сколько ему лет. Поработаешь с ним месяц — и не поверишь, что ему. не сорок. Он не прячется за спинами. Мало того, сам не дурак подраться. Как бы его вам описать... Детина под два метра ростом, вечно лохматый, хитрый как черт, в быстроте реакции с компьютером поспорит, наглый, как журналист скандальной хроники... В Москве его панически боятся. В общем, у него прозвище Цезарь, и он его оправдывает.

Валере было ужасно обидно, что ребята засомневались в способностях Александра. Он с таким жаром убеждал, что его командир — лучший из всех, что если работать, то только с ним, а ребята не верили... Валера махнул рукой — поварятся пару недель в этой среде, сами все