Плохая кровь - Сара Хорнсли

подъезжаю к дому, Ной уже возится в палисаднике. Он встает и заслоняет глаза от солнца. Я вижу, что он обрезает нашу яблоню, в руках у него сучкорез. Пока я была вдали от него – надеюсь, Ной никогда не узнает, что случилось за этот промежуток времени, – он, как мог, старался хранить наше единство, нашу семью. Я думала, будто не заслуживаю такого мужчины, как Ной, но сегодня, когда смотрю на него, моя любовь к нему больше не превращается в ненависть к себе. Вместо этого я смотрю на него и вижу будущее, полное возможностей. Открываю дверцу машины и улыбаюсь, вытаскивая за собой чемодан.

– Ты больше не уедешь? – неуверенно спрашивает муж, переводя взгляд с меня на чемодан и обратно.

– Не уеду.

– А твоя мама? – спрашивает он.

– С ней всё в порядке, – говорю я, уверенно кивая и понимая, что впервые могу честно ответить на вопрос Ноя о моей маме.

– Ну, тогда… – Он радостно улыбается, подходит ко мне и подхватывает мой чемодан. – Пойдем в дом.

Глава 43

Декабрь 2023 года

Рождественский сезон всегда приносит с собой смешанные эмоции. В некоторые годы я справляюсь с ними лучше, в другие – хуже. В общем и целом стараюсь принимать его таким, какой он есть, и мне легче оттого, что Ной искренне верит в Рождество. Не в религиозном смысле. Он верит в рождественское волшебство. Обычно мой ужасно благоразумный муж примерно на двадцать шесть декабрьских дней в году превращается в рождественского эльфа, только ростом с человека, – по-другому я не могу это выразить.

Не будь его энтузиазм по поводу Рождества настолько заразительным, я не уверена, что смогла бы оставить прошлое в прошлом. Особенно когда речь идет об огромном количестве вечеринок, на которые нас постоянно приглашают. Ежегодная традиция наших лондонских друзей – отмечать начало декабря первой рождественской вечеринкой в сезоне; по идее, это как выстрел из пушки на старте гонки. В этом году наша очередь первыми принимать гостей, и скоро наш дом будет полон веселья.

– Всё в порядке? Шарлотта и Роб только что приехали, и я решил принести тебе вот это, – говорит Ной, входя в спальню; на голове у него надеты очаровательные уши Олененка Рудольфа. Он протягивает мне бокал шампанского.

– Замечательно, спасибо. Я спущусь через минуту.

– Не медли. Роб уже принялся за пироги с мясом, так что придется поторопиться, если хочешь, чтобы тебе хоть что-то досталось.

И он уносится галопом вниз по лестнице как раз в тот момент, когда дверной звонок возвещает о прибытии очередных друзей.

Я смотрю на бокал с шампанским, зажатый у меня в пальцах, и, не сделав ни глотка, ставлю его на туалетный столик. Открываю верхний ящик. Роюсь в нем, пока не нахожу то, что ищу.

Оно спрятано в носке, и, вытащив его, я, наверное, в миллионный раз смотрю на простую белую пластиковую палочку, лежащую передо мной. На первый взгляд она кажется вполне безобидной, но этот маленький кусочек пластика способен изменить всю мою жизнь. Хочу ли я этого? Я знаю, что Ной будет в восторге. Не будет задаваться вопросом о том, что делать дальше. Но как насчет меня?

Я еще не сказала ему, что беременна. Не хочу обнадеживать его. А еще не хочу сообщать ему ничего, пока не узнаю, что я сама чувствую по этому поводу. Способна ли я быть лучшей матерью, чем была моя? Что, если мой ребенок станет таким же, как я?

Но я не могу продолжать игнорировать явные признаки, и не в последнюю очередь потому, что одежда уже сидит на мне не так, как раньше. По моим собственным подсчетам, я примерно на двадцатой неделе беременности, может быть чуть больше, и знаю, что времени у меня в обрез. Мне нужно принять решение. Отчасти меня беспокоит сканирование и то, что могут показать результаты анализов, – что этот ребенок был зачат в ту неделю, когда проходил «грязевой забег» и день рождения Шарлотты. Я бы хотела, чтобы никаких сомнений не возникало… чтобы я точно знала, что Ной – отец этого ребенка. Но я усвоила – прочнее и раньше, чем большинство людей, – что ошибки случаются, и как бы сильно тебе ни хотелось изменить прошлое, нужно продолжать двигаться вперед.

И вот я думаю об этом, о насущной необходимости постоянно идти вперед, и в конце концов решаю принять этот факт. Двигаться вперед и не позволять прошлому диктовать мне будущее.

Это дитя – мое.

И его отцом будет Ной.

Глава 44

Я ощущаю прилив бодрости, когда наконец-то возвращаюсь в гардеробную здания суда, – несмотря на то что все еще чувствую усталость после вчерашней вечеринки. Это всего лишь мелкое судебное дело, ничего выдающегося, и хотя я даже не веду его, я все равно признательна за новый старт, который открывает мне дорогу к прежней жизни. К той, в которую я еще недавно не надеялась вернуться. День прошел хорошо – по крайней мере, по моим нынешним меркам. Сегодня не слышалось никаких ехидных комментариев, которые больше пристали бы подросткам в школьной раздевалке.

За последние несколько дней температура воздуха резко упала. Еще не пробило четыре часа дня, но на улице уже темно. Я натягиваю пальто и торопливо спускаюсь по каменным ступеням. Мой подбородок низко опущен, чтобы ветер не задувал в лицо, поэтому я замечаю его только тогда, когда он оказывается почти вплотную ко мне.

– Слежка из кафе? – спрашиваю я.

– Что-то вроде того, – отвечает Отис.

Это напоминает мне о том дне, когда я выслеживала Кристину Лэнг, и заставляет задуматься, как многое изменилось с тех пор: я снова работаю в суде. Ничего впечатляюще интересного и уж точно ничего достойного газетной публикации, но фундамент моей жизни наконец-то снова обрел прочность. Ной даже начал раз в месяц посещать вместе со мной сеансы у Айи, и мне кажется, что у нас действительно что-то получается. Постепенно я учусь допускать его в свою жизнь. Я твердо намерена сделать все, чтобы это сработало, – не только ради нашего будущего, но и ради нашего ребенка.

Плотнее закутываюсь в пальто. Оберегая ее, как будто она тоже может замерзнуть на этом холоде. «Она». Я улыбаюсь. Я слишком самонадеянна, однако уверена, что ребенок, растущий внутри меня, – девочка.

– У тебя есть время поговорить? – В голосе Отиса звучит беспокойство, но я уже понимаю, что он приехал сюда не просто так. Что бы он ни собирался мне сказать,