Смертельный код Голгофы - Ванденберг Филипп

— Я хочу тебя, я хочу тебя, я хочу тебя! — шептал Грегор, возбужденный до предела.

Он закрыл глаза, полностью отдаваясь своим ощущениям. Когда Франческа села на него, все мысли испарились куда-то из его головы.

Они вместе замерли на какое-то бесконечное мгновение. Это было невыносимо и прекрасно одновременно. Гропиус сдерживал малейшее движение, чтобы оттянуть момент высочайшего наслаждения. Он не знал, как долго продлится это состояние парения, как вдруг Франческа сделала несколько резких движений и они достигли пика. Его тело как будто пронзил электрический ток, такой сильный, что на какое-то мгновение у него потемнело в глазах.

После совместного завтрака Гропиус и Франческа решили поехать в порт. Грегор считал, что эта идея бессмысленная, но этим утром он готов был сопровождать Франческу на край земли. После поездки на улицу Каральт шанс найти Рамона Родригеса был, по его расчетам, примерно один на миллион.

У памятника Колумбу они вышли из такси и пошли пешком. Безо всякого плана они бродили по Моль де ла Фуста и разглядывали в бликах водной глади яхты и корабли, стоявшие на якоре. Франческа взяла с собой кассетный магнитофон и в который раз прокручивала пленку с голосом Родригеса.

Гропиус покачал головой:

— Такой телефонный разговор мог состояться где угодно: и в торговом порту, и здесь, у причала для яхт.

Франческа все слушала и слушала кассету, плотно прижав магнитофон к уху, как будто надеясь услышать какой-то незамеченный ранее звук.

У мола, где швартовались круизные суда и крупные яхты, один из кораблей особенно бросался в глаза. Он был просто огромен и выглядел старше, чем все остальные суда в порту. К тому же складывалось впечатление, что на нем не было ни одного пассажира и ни одного представителя экипажа. Лишь два вооруженных охранника стояли у трапа.

Этому кораблю было по меньшей мере лет пятьдесят, он был сделан из дерева, но благодаря усилиям экипажа держался на плаву и выглядел вполне ухоженным. Подойдя ближе, они заметили небольшой грузовичок с надписью «Овощи — Эрнан Хименес», из которого выгружали ящики с фруктами и зеленью и переносили их на корабль.

Гропиус и Франческа уже хотели было развернуться и отправиться обратно, как вдруг Грегор резко остановился. На носу корабля сияли буквы странного названия: IN NOMINE DOMINI.

— Это латынь, — пробормотал Грегор и посмотрел на Франческу отсутствующим взглядом, — это означает: «Во имя Господа».

— Как необычно, — заметила Франческа, — даже в ультракатолической Италии корабли называют «Леонардо да Винчи», или «Микеланджело», или «Андреа Дориа», или, в конце концов, «Санта-Лючия», или «Санта-Мария». А это и правда очень странно.

Гропиус, не отрываясь, смотрел на название корабля, вдруг сказал:

— Начальные буквы этих трех слов!

— IND, — прошептала Франческа беззвучно.

— IND, — повторил Грегор, до конца не веря сказанному. Он уже собирался закончить с этими проклятыми разгадками таинственного, неизвестного, неразрешимого, как вдруг неожиданно появился знак, указывающий на виновных во всех происшествиях.

IND — во имя Господа, это звучало, если вспомнить события прошедших месяцев, как угрожающее предзнаменование. Но что это были за люди, которые «во имя Господа» совершали страшные деяния? Более того, многие они режиссировали сами.

— Пойдем! — Грегор взял Франческу за руку и пошел с ней прямо к спущенному трапу. Но войти им не удалось: дорогу преградили двое одетых в черное охранников. Они были вооружены, сбоку на поясе у каждого висела резиновая дубинка, и электрошокер, который мог сразить наповал любого нападавшего.

— Прекрасный корабль! — Гропиус попытался завязать с охранниками разговор, но один из них выкрикнул по-английски:

— Проваливайте!

— Хорошо-хорошо! — ответил Гропиус и потащил за собой Франческу. — Лучше нам с ними не связываться.

Между тем грузовичок с овощами разгрузили, и его водитель уже выруливал по набережной, ревя мотором.

— Один момент! — сказал Гропиус. Он достал из кармана блокнот и списал с рекламного щита на борту машины: «Овощи — Эрнан Хименес».

Франческа вопросительно взглянула на Гропиуса.

— Я думаю, — сказал он, — этот синьор Хименес сможет больше рассказать нам об этом загадочном корабле.

— Что ты собираешься предпринять?

— Найти Хименеса.

— Но ты ведь даже не знаешь его адреса!

— А зачем, по-твоему, существуют телефонные книги? Кроме того, мне сможет помощь Мария-Элена.

— Мария-Элена?

— Гид, которая помогала мне вчера в розысках Родригеса.

Мария-Элена нашла продавца овощей в квартале Рибера, той части города, в которой располагалось бесконечное количество маленьких магазинчиков и лавчонок. Проезд автомобилей туда был закрыт, а место это располагалось недалеко от порта. Чтобы не привлекать внимания, Гропиус решил, что будет лучше, если он пойдет разыскивать Хименеса только в сопровождении Марии-Элены.

Эрнан был невысоким темноволосым человеком, который встретил Грегора и Франческу довольно приветливо. Но когда он услышал, что немец интересуется владельцем In Nomine Domini, его лицо сразу посерьезнело, взгляд приобрел отсутствующее выражение. Эрнан спросил:

— Вы из полиции?

— Нет, почему вы так решили? — спросил Гропиус. — Я лишь разыскиваю одного хорошего знакомого по имени Родригес. И у меня есть подозрение, что он может быть на этом корабле.

— Почему вы не пойдете туда и не спросите сами?

— Люди у трапа не очень-то настроены отвечать на вопросы.

Тогда Хименес рассмеялся и сказал:

— Тут вы правы, сеньор. Они все какие-то странные, носят белую одежду, и пища у них строго вегетарианская, против чего я, конечно, вовсе не возражаю. Что мне нравится намного меньше, так это то, что все они немного того, ну, вы понимаете. Они почти никому не показываются. Но однажды в трюме я наткнулся на субъекта очень устрашающего вида. Это был мужчина ростом с большой шкаф, с очень сильно изуродованным лицом. Увидев меня, он быстро развернулся и исчез за одной из многочисленных дверей.

— А много людей на борту?

— Трудно сказать. Судя по тому, сколько и чего они у меня заказывают — человек сто — сто пятьдесят.

— А почему вы спросили, не из полиции ли я, сеньор Хименес?

— Почему? — Торговец пожал плечами. — Что-то с этими людьми не так. Она не терпят женщин, у них нет имен, только деньги. Денег у них завались. Каждую поставку они оплачивают мне наличными. И спустя два-три дня пребывания в порту корабль исчезает снова на две-три недели.

— Но вы ведь наверняка задумывались о том, кому продаете овощи?

— Да ладно, — ответил Хименес раздраженно, — я же не спрашиваю своих покупателей тут, в лавке, о том, кто они по профессии или какую религию исповедуют, если они пришли купить у меня килограмм помидоров. Но я думаю, что тут какая-то секта. А теперь, извините, мне нужно вечером отвезти еще одну партию товара. Завтра рано утром корабль собирается отплыть. — И он исчез в подсобном помещении магазина.

Корабль оказывал на Гропиуса удивительное магическое влияние, притягивал его. Он хотел более внимательно изучить In Nomine Domini. Но как?

Они уже почти дошли до стоянки такси, как вдруг Гропиус решил вернуться в овощную лавку.

Торговец ничуть не удивился их возвращению и довольно спокойно выслушал просьбу Грегора.

— Так-так, — сказал он, — вы хотите помочь мне в разгрузке, что ж, неплохая идея. Только охранники обязательно что-нибудь заподозрят, если вы явитесь туда в таком прекрасном костюме.

— Само собой разумеется, я буду одет соответственно, — сказал Гропиус, — когда надо быть?

— Будьте здесь в 17 часов, — ответил Хименес, казалось, что эта афера даже доставляет ему удовольствие, — но будет лучше, если вы придете один.

Было непросто убедить Франческу, что ей лучше остаться в отеле. Она не хотела отпускать Грегора одного. Наконец, она согласилась, что вдвоем у них едва ли будет возможность попасть на корабль: тогда риск быть обнаруженными сильно возрастал.