Не смотри назад - Джо Спейн

не знает, кто в семье главный. Знает только, что выполнит любые его указания, поскольку напуган до смерти. Похоже, его вырубили, чтобы проверить, а потом иметь под рукой, если придется от него избавиться.

Первый этап он преодолел, это очевидно.

Эллиот заказывает газированную воду и садится лицом к двери. Он последовал совету похитителя и выпил в номере виски, чтобы успокоить нервы, но теперь хочет иметь ясную, пусть и пульсирующую от боли голову. Когда в бар входит одинокая темноволосая женщина, Эллиот поднимает взгляд и собирается снова его отвести, но вдруг замирает.

В здешних краях он не встретил ни одного человека в такой роскошной одежде, как у этой женщины. Возможно, «Диор», как предполагает Эллиот на основе сведений, почерпнутых из дорогущих глянцевых журналов, которые раскиданы у Наны по всей квартире.

Это и есть босс?

Или один из боссов.

Незнакомке немного за сорок; она не выглядит достаточно старой или опытной, чтобы возглавить семейную наркоимперию.

Однако, кем бы она ни была, брюнетка направляется прямиком к нему.

Странно, что ее не сопровождают телохранители, но, когда женщина обменивается любезностями с консьержем, а затем и с официанткой, Эллиот понимает: ее семья управляет всем городом, в охране нет нужды. Куда бы она здесь ни пошла, она везде под защитой.

Это также объясняет, каким образом его самого, явно истекающего кровью и определенно против воли, беспрепятственно затащили в гостиничный номер.

– Мистер Ибекве, – говорит брюнетка с мелодичным акцентом. – Я Мойра Дэвидсон. Приятно познакомиться.

– Взаимно, – лжет он, хотя, может, и не особенно: он настолько счастлив остаться в живых, что готов познакомиться с кем угодно.

– Приношу извинения за наши меры предосторожности, – говорит Мойра. Она оглядывает его голову, поджимает губы, затем кивает, удовлетворенная тем, что тяжелых повреждений ему не нанесли.

– В них не было необходимости, – уверяет Эллиот.

– Боюсь, что была. Мы очень закрытая семья и не привыкли, чтобы у нас требовали аудиенции. Особенно те, о ком мы никогда не слышали. – Она пожимает плечами. Ладно, дело прошлое, говорит ее жест.

Эллиот проглатывает упрек.

– Я связался с вами по соответствующим каналам, – указывает он.

– Ах да, через нашего партнера в Лондоне. Кажется, побывав в тюрьме, он встал на путь исправления. Во всяком случае, так было, когда я проверяла в последний раз. Заключение сильно изменило беднягу. Он не интересуется ничем противозаконным – и однако же направил вас к нам.

– Моя мама часто говорила, что каждая может стать Тиной Тернер.

– В смысле?

– Она была одержима музыкальными идолами восьмидесятых. И считала, что любой человек способен заново изобрести себя и полностью изменить карьеру.

Мойра улыбается. Она выглядит милой, но Эллиот уже начинает лучше ее понимать и во второй раз не допустит ту же ошибку, опираясь на беспочвенные предположения.

Эта женщина – движущая сила в семье Дэвидсон. Ее послали сюда не в качестве эмиссара, чтобы прощупать его. Она сама и есть последняя инстанция, потому что только ей семья доверяет оценивать людей.

– Я говорил правду, – подчеркивает он. – Я лишь хочу задать несколько вопросов, а не создавать проблемы.

– Ваши вопросы и есть проблема, – парирует она.

– Обещаю, если не захотите отвечать, я сяду на первый же самолет, и больше вы обо мне не услышите.

Мойра откидывается на спинку стула и разглядывает Эллиота.

– Вам понравился пирог в пабе? Думаю, теперь они запасутся коричневым соусом. На случай, если к нам прикатит еще один из лондонских чернокожих парней.

Эллиот кривится.

Она слегка улыбается и сообщает:

– Я изучила сведения о вас. Вы действуете на грани законности. И все же я не верю, что вы работаете на того, кто может доставить нам неприятности. Я заинтригована.

Эллиот размышляет, как сформулировать ответ. Мойра намного умнее, чем он предполагал.

– Я работаю с женщиной, которая помогает людям в трудных ситуациях, – наконец поясняет он. – В основном женщинам, которые подверглись психологическому или физическому насилию со стороны партнеров.

– Благородно.

Эллиоту не показалось: она и правда слегка вздрогнула.

– Безусловно, – соглашается он. – И приносит глубокое удовлетворение.

– Но при чем тут я? Погодите… – Ее губы растягиваются в улыбке. – Вы ищете нашего покровительства? Рыболовная компания Дэвидсонов спонсирует приют?

Эллиот невольно улыбается в ответ.

– Возможно, это станет вторым пунктом на повестке дня. Но первым делом позвольте рассказать вам о нашей нынешней клиентке. Мы считаем, что она бывшая девушка вашего брата, Кевина.

Тень пробегает по лицу Мойры. Эллиот тревожится, что она закроется наглухо и он потеряет источник информации.

– Сейчас она носит другое имя, но мы полагаем, что она могла зваться Рошин Галлахер, когда жила здесь.

Мойра как раз подносила чашку с чаем к губам, но теперь с грохотом ставит ее на блюдце. Пара других посетителей в баре тревожно оглядываются на нее. Мойра всех игнорирует.

Она снова откидывается назад и внимательно изучает Эллиота.

– Вы мне нравитесь, – объявляет она. – И нравится то, чем вы занимаетесь. Я, конечно, изучила вашу деятельность до того, как пришла сюда. Не весь спектр вашей работы, но достаточно. И мне нравится, что есть мужчины, которые все еще готовы быть джентльменами. Вы кажетесь мне именно таким.

– Мне и самому нравится так думать.

– Вы знаете мой мир, мистер Ибекве, даже если не вращаетесь в нем. Я говорю о рыболовецком промысле, если вы вдруг неправильно поняли.

– Я правильно понял.

– Рыбная ловля может быть опасным и конкурентным занятием, но также и очень прибыльным. Моя семья вложила много труда, чтобы стать хорошими рыбаками, и временами нам приходилось делать не слишком приятные вещи. Какие именно, вы прочувствовали на себе. Но по большей части мы ведем бизнес профессионально. В наши дни промысел работает именно так. Весьма… профессионально.

Эллиот кивает, внимательно следя за ее мыслью.

– Иногда в ваши воды заходит лодка, нанятая чужаками, и пытается рыбачить. Можно предложить им уйти с миром или воспользоваться другим способом: отправить предупреждение. Тогда атмосфера накаляется.

– Ясно, – говорит Эллиот. У него начинает дергаться колено. Он может соглашаться с этой женщиной и даже понимать ее резоны, но все эти методы ему совершенно чужды.

– С такого рода насилием я могу жить, – продолжает Мойра. – Пусть с неохотой, но признавая его необходимость. Однако я не могу смириться с насилием ради насилия. А некоторые могут.

Эллиот наклоняет голову.

– Как ваш брат?

Она снова вздрагивает, и Эллиот надеется, что не перегнул палку.

Но через пару мгновений к Мойре возвращается первоначальное спокойствие.

– Как мой брат, – соглашается она. – Родственников не выбирают, сами понимаете.

– Как и людей, с которыми хотят встречаться твои родственники, – добавляет Эллиот. – Знаю