Цезарь: Крещение кровью - Владислав Викторович Морозов

молодежь, зато в колонне не удивился никто: учитывая знакомство Ватеры с рэкетирами, стоило ждать, что рано или поздно он уволится. Петька Иванцов откровенно спросил: «Что, Яковлев, завербовался в кооператив, который «Рэкет» называется?» Валера засмеялся и ответил, что его забраковала медкомиссия — негоден для действительной боевой службы, — поэтому уходит в другое место. Работал он теперь на иномарке, возил всяких представительных людей.

К Сереге в больницу ездил почти каждый день, часто вместе с Мишкой. «Наша» больница оказалась вовсе не специализированной клиникой для битых рэкетиров, а обыкновенной городской больницей, один из хирургов которой имел нечто вроде договора о сотрудничестве с беляевской группировкой. Все трое раненых, невзирая на различие травм, валялись в одной палате и целыми днями маялись дурью. Глеб с Дмитрием клеились к медсестрам, Серега резался в карты с врачами — как-никак, почти коллега.

Хотя Валера сильно недолюбливал качков, с Димкой они общий язык нашли быстро. Он оказался неплохим парнем, настоящим телохранителем. Ругался, что Цезаря вечно тя-нет на приключения, а кто его прикрывать будет? Дмитрий. Показал Валере шрамы на теле — и от ножа, и от пули. Честолюбия был лишен напрочь, денег за его беспокойную работу ему хватало, а к почету не рвался. Еще он отличался поразительной для такой мощной мускулатуры подвижностью и техничностью боя. Это Валера узнал уже позже, в спортзале — его автоматически зачислили в секцию, — встав с ним в спарринг. Ударом руки Дмитрий мог свалить жеребца, абсолютно не испытывал страха за свою жизнь, и вывести его из строя было непростой задачей.

Ребята еще не успели выписаться из больницы, когда объявился довольный Сашка: иссиня-черные волосы скрывали повязки на ушах. Выкроил-таки время, чтобы исправить природный недостаток. И в это же время Валера напрямую, не через Цезаря, был вызван к Ученому.

Разговаривали они один на один; Валера узнал, что босс любит шахматы и задушевные беседы. В жизни Валеры не случалось ничего такого, чего стоило бы особенно стесняться, — так, были кое-какие прегрешения, но действительно постыдных поступков за ним не числилось. Потом он уже удивлялся умению Сергея Ивановича разговаривать с людьми: незаметно для самого себя Валера рассказал ему всю свою жизнь. Очень большое место в его воспоминаниях занимал Афган. Первые бои, гибель друзей, два поверхностных ранения, страшный душманский плен. Вместе с кучкой лояльного к русским мирного насе-ления он попал в руки самых настоящих зверей, ни о каких лагерях Для пленных там не было и речи... Две недели, проведенные в камере пыток, две недели ада — и он был един-ственным, кому удалось спастись. Выжил чудом. Остальных его товарищей по несчастью приведенные им десантники спасти не успели. Бандиты-душманы взорвали импровизи-рованную тюрьму... Вспоминал о ребятах, с которыми служил, с которыми уходил на дембель. Все они жили в других городах, изредка присылали письма; это были проверен-ные друзья, Валере сильно их не хватало, и в его голосе невольно зазвучали тоскливые нотки. Заметив это, Сергей Иванович сказал: «Не вешай нос. Как только будет оказия командировки в Саратов, станешь кандидатом номер один на поездку».

А до тех пор он нашел Валере иное занятие. Оказалось, что Хромой так и не добился ничего от Лысого, тот умер под пытками. Валера содрогнулся: он не считал себя особо мягкосердечным человеком, но и к садистам тоже не относил. В маленьком отряде Цезаря Яковлев был единственным, кто имел хоть какое-то понятие о пытках — попробовав их на себе, — но замучить человека насмерть... Сейчас Валера благодарил судьбу за то, что вовремя удержался от искушения пойти в отряд Хромого. Кто знает, с чем ему пришлось бы там столкнуться?

Но дело было в другом. «Черная касса» находилась в тайнике, человек, поместивший ее туда, мертв, а в низшей прослойке огромной пирамиды Организации начались аресты. Группировку громили, и в любой момент могли потребоваться громадные суммы на взятки и подкуп. «Черная касса» и создавалась как раз на случай таких стихийных бедствий, как повальные аресты и неустойки за внешние проступки авторитетов первого и второго рангов — таких, как Цезарь, Финист и Хромой. Пока денег хватало, но никто не знал, как далеко зайдет следствие в своем усердии. Вернуть «черную кассу» было жизненно необходимо, от этого зависела судьба многих людей.

Валера честно признался, что у него слишком мало опыта для такого задания, что он неминуемо его провалит. Сергей Иванович выслушал его аргументы, потом сказал: «Валера, в Организации хватает людей, способных вести поиск, но по-настоящему с разведкой могут справиться только трое. Один из этих троих — Костя Корсар — сейчас находится в следственном изоляторе. Остаются двое, ты и я. Я не могу отлучиться со своего места больше чем на сутки. «Черную кассу» должен найти ты».

Расстроенный и растерянный Валера пожаловался Цезарю; в тот момент он был готов на харакири, понимая всю тщетность своих попыток справиться с заданием. Он даже не представлял себе, с чего начинать. Но Сашка поглядел на него ясными ореховыми глазами и пожал плечами: «Ничего страшного. Все через это проходили. Я давно забыл, когда мне давали задание, которое было бы физически выполнимо. И — ничего, провалил только одно, и то — оно - то как рал было простым. Пойми, Валера, к нам относятся, как к людям, которые вершат чудеса, и нас самих приучают к мысли, что мы на это способны. В конце концов, ты справился с гораздо более сложной задачей, когда залез к Пеликану. Тогда у тебя не было ни опыта, ни помощников — дельных помощников, — ни средств. Теперь в твоем распоряжении вся Организация, тебе любой пойдет навстречу. Мой тебе совет: пойди домой, запрись на сутки, подумай в тишине и покое. Представь себе, что ты ищешь клад, о котором известно только то, что он существует и кто его похоронил».

Валера так и поступил — а что ему оставалось делать? И кое-что придумал. Единственным вполне реальным и земным способом — об общении с духом посредством экстрасенсов он всерьез не задумывался — было влезть в шкуру Лысого, на короткое время стать им, угадать ход его мыслей в тот момент, когда он скрыватея от возмездия бывших соратников. Валера опросил всех, знавших Лысого, пытаясь ясно представить себе его характер, и таким образом нашел множество его знакомых, о которых никто в Организации не знал. И, хотя о покойниках не принято говорить плохо, но Лысый был мерзким человеком — этот вывод Валера сделал, поняв, где и с