В клешнях черного краба - Эдуард Юрьевич Власов

знаешь, что если мужик с теткой оба чеснок ели, им смело можно целоваться – никто из них запаха не почувствует, потому что оба одинаково воняют?

– Я тебе не тетка, Ганин. И чеснок сегодня не ел.

– Да? Тогда уж и вечером не ешь, а то я в поезде с тобой разговаривать не смогу.

– А вообще-то, вымазались мы с тобой классно, Ганин!

– Да, ничего! Зато теперь нас с тобой в траве враг не сыщет.

Мы весело неслись по префектуральному шоссе Немуро – Ханто вдоль порта, и опять мне надо было выбирать. Прямо по курсу нас ожидал полицейский пост Сакурабаси, около которого можно остановиться и решить все коммуникационные проблемы. Но остановка означала промедление, а догнать «Лантис» все-таки по-прежнему хотелось. Поэтому действовать надо было на ходу, не останавливаясь, а, наоборот, прибавляя скорость.

– Ганин, там впереди полицейская будка. Ты на газ надави перед ней посильнее, ладно? И на красный свет на тех вон светофорах впереди не вздумай останавливаться.

Мой друг беспрекословно выполнил мои указания, и первый же красный светофор мы пролетели с зашкаливающим спидометром. Следом за нами полетел скрежет тормозов двух попытавшихся воспользоваться своим законным правом проезда на зеленый наивных водителей, но требуемой спасительной сирены пока слышно не было.

Спасение не последовало и после проезда мимо полицейского поста. Ни одной черно-белой машины около маленького бетонного здания, украшенного стендом с фотороботами избегающих встреч с оперативниками и прокурорами разнокалиберных преступников, не было. Это означало, что четверо из пяти патрульных по заданию Осимы носятся по округе в поисках черного «Лантиса», а пятый сидит в конторе, уставившись в телевизор и поедая из пластикового стаканчика быстрозавариваемую лапшу.

– Проезжаю? – вопросительно покосился на меня Ганин.

– Как хочешь, – проверил я Ганина на принадлежность к рафинированной касте русско-японских мачо.

– Проезжаю, – констатировал непреложный факт соперник разных Сенн и Шумахеров.

«Лантис» мы с Ганиным увидели метрах в пятистах впереди, когда вылетели на Кусирское шоссе. Причем увидели мы не только «Лантис». Между ним и нами мчалась черно-белая полицейская «Тойота», издающая долгожданный вой и сверкающая грозными оранжевыми огнями на крыше.

– Вот и подмога, Ганин! Подоспела подмога!

– Откуда это они взялись? – ревниво поинтересовался мой доблестный водитель.

– Из будки, наверное. Значит, не все машины его искали. Одна оставалась – на такой вот пожарный случай.

Наличие дополнительной машины – конечно, с рацией и минимум с одним вооруженным полицейским, – да еще находящейся в два раза ближе к преследуемому объекту, вселяло чувство уверенности. Но чувство это не было радостным, облегчения я от него почему-то не ощущал.

– Достать можешь его, Ганин?

– «Мента» твоего?

– Да, «мента».

– Постараюсь.

И Ганин продолжил выжимать из «Опеля» все, что в нем было изначально заложено немецкими инженерами и нашими сборщиками. Кусирское шоссе, известное больше как дорога № 44, благодаря воскресной послеобеденной фиесте было практически пустым, и Ганин без напряжения держал спидометр на отметке «150». Хокуто, Мацумото, Сикисима, Ханадзоно и Нисихама – западные кварталы Немуро – мелькали за стеклом, опускать которое на такой скорости небезопасно. Я поглядывал время от времени назад, ожидая увидеть за нами хвост из дюжины единиц осимовского автопарка (есть же там у него сильные «Форды» и «Тойоты»), но его пока не было.

Самым поганым в сложившейся ситуации могло быть то, что ребята в патрульной машине не врубились в то, что перед ними гонит та самая «Мазда-Лантис», которую по приказу Осимы ищут по городу каждый полицейский и их осведомители. Вполне возможно, что патрульные просто приняли «Лантис» за элементарного любителя автогонок и сейчас преследуют его за нарушение скорости, а в этом случае по рации оповещаются, пускай и через управление, посты, находящиеся впереди, а не сзади.

Но впереди – это тоже неплохо. Полуостров Хантом – узкий, и на запад, в том числе и к поворотам на Накасибецу, ведут только две нормальные дороги, по одной из которых мы сейчас мчались. Перекрыть их особого труда не составляет, но сегодня воскресенье, а это несколько замедляет реакцию местных ребят, тем более что большинство из них сейчас в городе, у нас за спиной, шныряют по задворкам в поисках того, что мчится сейчас перед нами со скоростью не менее полутораста километров в час. А по всем инструкциям-календарям, перекрытие в провинции осуществляется в строго определенных пунктах, и если преследуемый эти пункты проскочит, следующие засады должны организовывать ребята из сопредельных районов, что обычно позволяет растянуть малоприятное удовольствие преследования на два-три часа.

Ганин постепенно подтягивался к полицейской «Тойоте», которая не позволяла мне постоянно держать «Лантис» в поле своего зоркого зрения. Он то появлялся вдали блестящим черным шмелем, то исчезал за зеброподобным багажником патрульной машины.

– Посигналь ребятам фарами, Ганин! – приказал я гвардии рядовому тоном не терпящего возражений капрала.

– Будет сделано, товарищ старшина!

Ганин отдал правой рукой честь, а затем ею же потянул на себя несколько раз рычажок переключения света.

Реакции от ребят впереди не последовало, что позволило мне сделать вывод о том, что не все у Осимы такие сообразительные, как он сам. Я попросил Ганина посигналить еще раз, однако ожидаемого включения на ходу стояночных огней как знака понимания опять не последовало.

Когда мы выскочили из города, к надрывному вою мерзкой сирены впереди (если бы я был преступником и за мной гнались с такой вот сиреной, я бы сразу остановился и сдался – только бы эта проклятая стоналка замолчала!) вдруг добавился глухой, жирный и сочный рев сзади. Ганин бросил взгляд направо, в боковое зеркало, а я оглянулся. Метрах в трехстах от нас рулил тяжелый черный джип. И рулил он, надо сказать, весьма бойко, поскольку уже через несколько секунд я смог разобрать на облицовке радиатора логотип «Тойоты», а еще через мгновение – установить, что это четырехлитровый «Ленд Крузер». Затемненное лобовое стекло навеяло грустные воспоминания о вчерашнем посещении порта.

– Знаешь, Ганин, похоже, задачка наша усложняется.

Ганин вновь посмотрел в зеркало.

– Кто это?

– Это джип Мацумото.

– Ого! Что делать будем? Я против «Ленд Крузера» не потяну!

– Тяни, как можешь.

– А что, Такуя, револьверчика у тебя какого-нибудь захудалого с собой нет? «Смит-Вессона», например, или «Нагана», а?

– Наш с тобой единственный «револьвер», Ганин, у тебя в багажнике. А наш единственный шанс на спасение – это твой «Опель», хотя он и не твой вовсе.

– Я же тебе говорю, не потянет он против джипа! Смотри, как он близко уже!

– Да не в скорости дело, а в окрасе, – объяснил я непонятливому Ганину.

И в очередной раз я оказался прав. Мацумото, или кто там еще прятался за обклеенным тонированной пленкой стеклом, без труда обошел нас