Сеть Петровского. Часть 1 - Евгений Сергеевич Калачев

Мурат отказался и рванул с места, едва Петровский и Джамал выбрались на улицу. Весь путь до кафе тоже проделали в гробовой тишине. А затем просто остановились, закурили и синхронно облокотились на стену.

— Нет, Костян, ты точно безбашенный! — Джамал истерично расхохотался, — я уж думал, все, там и останемся!

— Да, признаться, тоже допускал такие мысли, — Петровский ухмыльнулся и выпустил дым в сиреневое небо, с которого все также продолжал валить снег.

— Но все удалось, — констатировал Джамал, — тебе не кажется, что у нас сегодня день рождения?

— Сплюнь, дурак! — хмыкнул Петровский, — но нажраться сегодня надо непременно. Только сначала надо обзвонить наших и собраться у меня. Предлагаю по сто штук взять себе, остальное пока в «общак», ты как? — Петровский посмотрел на Джамала, не отрываясь от стены.

— Я согласен, — тот равнодушно пожал плечами, — только не пойму, что мы тогда сразу к тебе не поехали?

— Не хочу, чтобы эти жизнерадостные ребята даже приблизительно знали, где я живу, — ответил Петровский, швырнув сигарету через парапет, — такси вызови.

***

— Что за сбор? — спросил Славик, развалившись на диване в квартире у Петровского.

— Да очень кстати сбор! — заметил Фролов, — я тут первые поступления от профкома привез. Десяточка в общак, пятерочка мне на карманные! — он протянул две купюры Петровскому.

— Неужели Стасик Удалов начал приносить пользу? — тот приподнял брови, глядя на деньги.

— Я ведь говорил, Костян, там все не так плохо, как кажется! — Фролов закивал, — тема, конечно, так себе, но денежная… и это, пацаны, только самое начало!

— Смотри, чтобы он тебя не подставил! — предостерег Петровский, — ладно, пацаны, в общем, мы с Джамалом тоже сегодня кое-что заработали. Собственно, по этому поводу сбор…

С этими словами он вывалил деньги из сумки на диван. Все изумленно уставились на пачки купюр. Соловей изумленно присвистнул. Асхат, прищурившись, посмотрел на Петровского и Джамала, который с довольным видом стоял у стенки, скрестив руки на груди.

— Да, Фрол… — завил Соловей после недолгого молчания, — прости, конечно, но в данном случае ты — бесприданница! — с этими словами он расхохотался в голос.

— Очень мило, — Славик был серьезен и внимательно смотрел на приятелей, — и откуда такие деньги за один день, посвятите? — он слегка прищурился.

— Джамал, объясни, я пойду покурю, — Петровский похлопал Джамала по спине и вышел на балкон. За окном уже начинало темнеть. Петровский с наслаждением вдохнул дым, крайне довольный собой. Ему не нравилось, что умный Логинов опять напрягся. Ну, да ладно. Сейчас Джамал все им объяснит…

— Вот такое вот движение, парни, — закончил Джамал, когда Петровский вернулся в комнату.

Все пораженно молчали. Размах на этот раз поразил абсолютно всех.

— А я думал, ЦИТ прессовать — это круто… — задумчиво произнес Соловей, — хотя тема явно «вкусная».

— И опасная, — подметил Славик, — если бы им там головы открутили, мы бы даже не знали, в какой речке искать. Только что теперь впустую болтать, все уже сделано, радуйтесь, что целы и нащупали очередную жилку. Хотя, конечно, Костик, как дал бы тебе «леща»… — он улыбнулся уголками рта.

— Извини, Славян! — Петровский тоже улыбнулся, — мы не могли никем рисковать, пока сами не проверили…

— А собой, значит, могли! — возмутился Фролов, — нет, ну не балбесы, а!

— Это там сейчас бесприданница голос подала? — с легкой издевкой осведомился Петровский, — ладно, предлагаю не вдаваться в никому не нужные рассуждения. Поехали в «Оазис»! А потом еще куда-нибудь! Сегодня гуляем! Кто-то против? Никто не против? Отлично, по коням!

***

— Мама, я дома! — Макаров вошел в прихожую и включил свет. На улице окончательно стемнело, в квартире стояла гробовая тишина и полная темнота.

Подумав, что мать спит, Сергей осторожно проследовал в комнату и сбросил вещи. В животе неприятно заурчало. Макаров хотел уже направиться на кухню, чтобы соорудить нехитрый ужин, как вдруг что-то привлекло его внимание. Он замер и напрягся, вслушиваясь в тишину.

— Сережа…

Этот голос был едва различим, но он понял, что звала мама. Звала совсем слабым голосом, пытаясь, похоже, кричать, но не имея на это сил. Не помня себя, Макаров ворвался в спальню и включил свет…

Мать лежала на кровати. Она была вся бледная. Лицо покрывал пот. Глаза закатились, все тело потряхивало.

— Мама! — Макаров бросился к ней и схватил за плечи, — мама!

Она уже не отвечала. Руки матери, которые держал Макаров, были ледяными. Дыхание — частым и тяжелым.

— Скорая!!! — рявкнул Сергей в трубку сотового телефона, — переулок Октябрьской революции дом 17, срочно! Критическое состояние, человек умирает! Да не знаю я, я не врач, мать вашу! — завопил он срывающимся голосом, — прошу, скорее!!!

8. Выбор

Врач что-то объяснял, но Макаров толком его не слышал. Последние три часа он провел на лавке в больничном коридоре, как в тумане, без единого движения, все врем глядя в одну точку. Он не знал, как давно увезли мать. Не знал, сколько он здесь. Этот шок и страх был несравним ни с чем.

— Эй, вы меня слышите? — врач щелкнул пальцами, стараясь привести Сергея в чувство. Тот, наконец, встрепенулся и посмотрел на доктора.

— Да, простите… — с трудом выговорил он.

— Поэтому, нам удалось более-менее стабилизировать состояние, — продолжал доктор, видимо, считая, что Сергей услышал то, что он говорил до этого, — но ситуация очень серьезная, молодой человек, врать не буду. Какое-то время она побудет у нас, пока можно будет вынести вердикт…

— Какое? — Макаров похолодел.

— Неделю, может, две, — доктор покачал головой, — поймите, с этим не шутят…

— Сейчас мне можно к ней? — спросил Сергей.

— Нет, — отрезал врач, — покой и только покой. Идите домой и выспитесь, на вас лица нет. Оставьте свой номер, я свяжусь с вами, как только что-то будет ясно.

— Выспаться? — Макаров поднялся и зло посмотрел на врача, — доктор, у вас мать есть?

— Нет, — ответил врач, также твердо глядя в глаза, — и отца нет. Авиакатастрофа много лет назад. Сирота я…

— Простите, — Сергей потупился и сел на свое место. Ему стало стыдно.

— Ничего, — врач положил руку ему на плечо, — слушайте, я знаю, как сейчас люди относятся к медицине. Но мы, правда, делаем все возможное, и это — не пустые слова. Я — доктор старой закалки. Я сделаю все, чтобы помочь вашей маме…

— Спасибо, — Макаров с благодарностью посмотрел на него снизу вверх.

— Идите! — доктор приободряюще улыбнулся, — все наладится, вот увидите, Сергей! Иначе и быть не может!

***

Март 2012

— Костька, спасибо! — Марина понюхала огромный букет, только что подаренный Петровским в честь Международного Женского Дня, — блин, а я тебе на 23-е ничего не подарила…

— Так я в армейке и не служил! — Петровский добродушно усмехнулся, — знаешь же поверье…

— Да