Голос крови - Олег Юрьевич Рой

– Похоже. Очень похоже.

– Вот тварь! Котик-то чем провинился?

– У котика все потихоньку налаживается, – успокоила ее Арина. – Кормят его пока через капельницу, потому что кишечник пришлось зашивать, а часть даже удалили, но водичку уже сам пьет. Так что поправится. Но – мразь, да.

– Кого это ты так честишь? – без особого интереса осведомилась Яковенко, остановившись на пороге приемной, помахала рукой Арине и, не дожидаясь ответа, повернулась к Еве. – Мне из Москвы должны были…

– Есть, Надежда Константиновна, есть, утром получили, вот, – она вручила той крупный коричневый конверт и подсунула одну из своих амбарных книг. – Расписывайтесь.

– А гонору-то, гонору-то было! – презрительно хмыкнула Крупская, выводя возле нарисованной Евой галочки замысловатую загогулину. – Не по нашему ведомству, да у вас запрос неправильно составлен, да фу-ты ну-ты, пальцы гнуты… Есть там у них один… специалист, как про меня услышит, аж весь в лице переменится. Нос не дорос условия мне ставить!

Слово «лицо» заставило Арину вздрогнуть.

– Надежда Константиновна! – она протянула той портреты. – Посмотрите? Вы эту девушку не знаете? У вас же память, как у нас у всех вместе взятых!

Крупская с минуту разглядывала Федькино творение.

– Никогда ее не видела. Ручаюсь.

– Но она сюда приходила! – почти с отчаянием взмолилась Арина.

– И что? – Крупская пожала плечами. – Я ведь не в приемной сижу, а в своем кабинете. Или на выезде. Или в тюрьме. Или в морге. Ах да, в отпуске еще бываю. Ева, но ты-то? – потребовала она.

– Я-то ее помню, – вздохнула Ева. – Но не помню, когда она тут была. Ясно, что не вчера и даже не год назад, раньше. Но… Может, меня загипнотизировать?

– Делать тебе нечего. А… – Надежда Константиновна кивнула на дверь Пахомова. – Сам что?

– Он ее не помнит, – удрученно сообщила Ева. – Может, и не видел.

– Вот и я не видела… А Халыча спрашивали?

Арина мотнула головой – нет, не спрашивала.

– А ведь и в самом деле! – обрадованно воскликнула Ева, когда от Крупской осталась только спина в проеме распахнутой двери. – Если она тут появлялась, когда он еще работал… Эй, ты чего?

Арина вздохнула. Может, именно сейчас тот самый подходящий момент, чтобы сломать наконец стену, выросшую между ней и учителем? Стену, которую она сама выстроила. Но горло сжималось так, что она была уверена – не сумеет и слова вымолвить.

Ева, казалось, поняла:

– Ну хочешь, я сама ему позвоню? Так… сперва надо ему в почту эти кадры переслать… отсканируй? Или у тебя в электронной форме есть?

Благодарно улыбаясь, Арина протянула флешку.

– У тебя сто проблем и различных дел, – несколько сдавленно прозвучало у нее из кармана, что означало: звонит Зверев.

– Любопытные, знаешь, дела творятся, Арина свет Марковна, – начал он, не тратя времени на приветствия. – Ты пробы мне давеча приносила. Незадокументированные.

– Ну.

– Баранки гну. Жалко, говорю, что незадокументированные.

– Значит, что-то там было?

– Точно так. Я и сам поглядел, и кое-кого подключил. Ну так, в порядке личного одолжения, так что с тебя причитается. В предоставленных образцах имеются хлопковые волокна, предположительно от джинсов, ну то есть я практически уверен, хотя джинсовая ткань, даже оригинальной окраски сейчас много где используется, но точнее пока не скажу. А также присутствуют эпителиальные и кровяные клетки. В смысле для ДНК-анализа материала оказалось достаточно… – после недолгой паузы он продолжил – довольно обиженным тоном: – Эй, а где вопли «ура» и так далее? Ты чего молчишь, язык от восторга проглотила или как? Мы тут мимо всех правил задействуем государственные, между прочим, ресурсы, а тебе вроде все равно?

– Мне не все равно, Лерыч. Только… Это все, конечно, здорово, но даже в результатах ДНК-теста никто пока паспортные данные не пишет.

Как, ну как привязать результаты ДНК-«опознания» к лицу на фотографии?

– Ну это как сказать… Тот, кто эти, гм, образцы нам предоставил, находится в прямом родстве с одной нашей недавней покойницей.

– С Лидой? – испугалась Арина.

– С какой еще Лидой?

– С Лидой Прокопьевой, с мамашей этой из Заводского района.

– Не знаю никакой Лиды Прокопьевой. Эй, ты чего там, Вершина, пьешь, что ли, на радостях, что мальчишку нашли?

– Ни в одном глазу, Лерыч. То есть я, конечно, радуюсь, но пьянствовать, по-моему, рановато, еще работать и работать.

– А чего тупишь? Я ж русским по белому тебе говорю – родственная связь с одной нашей недавней покойницей.

– С Адрианой? – ахнула, догадавшись, Арина.

– Именно. Получается, что у моей бывшей начальницы имелась дочка. Ты там, как в себя придешь, перезвони, что ли, а то я как со стенкой разговариваю, – хмыкнул криминалист и отключился.

– Значит, все-таки Мишкин со своей теорией лопухнулся… – сообщила Арина, ошарашенно глядя на наблюдавшую за ней Еву. – Он все твердил, что это какая-то обиженная на Дениса девица гадит. А это вовсе даже не ему гадят, а мне персонально.

– Так чего, не надо, что ли, Морозову звонить?

– Уже и не знаю. Хотя… Ты только ему с ходу не говори, что это Адрианина дочка.

– Какая дочка? – Ева даже из кресла своего привстала.

– А, ты ж не слышала, что Зверев сообщил. В образцах из-под кошачьих когтей…

– Это… того котика?

– Того самого. В общем, та, что над бедным животным измывалась, Адриане дочкой приходится. Если верить ДНК. А также Звереву и его неназванным помощникам. Уж не знаю, кого он сумел упросить, экспертиза-то до сих пор недешевая, ее и по официальным делам не так чтоб регулярно применяют.

Но Ева уже тыкала в кнопки настольного телефонного аппарата, похожего на пульт космического корабля.

– Александр Михайлович, я вам в почту две фотографии скинула, посмотрите? – затараторила Ева, когда Морозов снял трубку. Подмигнув Арине, она переключила селектор на громкую связь.

– Вижу. Дочка Адрианы Георгиевны, да?

Ева застыла. Арина – тем более.

После короткого молчания из динамика раздался немного встревоженный голос Морозова:

– Ева? Ева Вацлавна, ты куда пропала?

– Я… я тут, Александр Михайлович. А откуда вы знаете, что это дочка?

– Так видно же. Нет, Адриана Георгиевна ничего мне не говорила, никто не знал, что у нее ребенок есть. Но я как эту девчонку увидел, сразу понял.

– Но они ведь даже не похожи!

– Как сказать. На фотографиях действительно особого сходства не заметно, но движения, мимика, все очень характерное. Руки, в конце концов. Помнишь, какие у Адрианы были руки? – из трубки донесся вздох. – Кисть узкая, даже между мизинцем и ладонью никакой выпуклости, указательные пальцы длиннее безымянных, ну и там еще кое-что. Никогда больше такой формы не встречал, только у этой девочки. Уши, кстати, у них тоже похожие,