Надломленный мозг - Валерий Александрович Пушной

— Мороженого забыл купить?

— Не забыл, — отозвался Падищев. — Хотел купить.

— Но пожмотничал, да? — с издевкой спросила она.

— Охрана подвела, — неопределенно пояснил он.

С переднего сиденья повернул голову охранник, растолковал Зое:

— Обчистили нас. Выгребли все.

По лицу Зои невозможно было понять, что она подумала в эту минуту. Некоторое время она молчала, а потом заметила:

— Не все же тебе других чистить, Аркадий, — и на тебя нашлись умники.

Ноздри Падищева распахнулись так, что короткий нос стал широким и плоским, а круглые глаза еще больше округлились, и он выбросил в ответ:

— А ты рада!

На это послышался только ее безмолвный выдох.

— Домой, — сказал Падищев водителю, и тот кивнул.

Через полчаса они подъехали к дому. Припарковав авто у подъезда, водитель заглушил мотор. Падищев и Зоя вышли из машины и быстрым шагом скрылись за дверью подъезда. Недалеко от них в одной из машин с тонированными стеклами, стоявшей прямо против окон квартиры Аркадия, произошло оживление. В ней давно уже сидели два парня из команды Исая. Один из них, сидевший за рулем, круглолицый с ямочками на щеках, в синей футболке, удовлетворенно проговорил:

— Все-таки дождались — появились наконец, голубчики. Настраивай аппаратуру.

Второй на заднем сиденье — большеглазый, с раздвоенным подбородком в светлой рубашке, — включил аппаратуру для прослушивания, вставил диск, выложил микрофон, надел наушники. Поднявшись на этаж, Падищев остановился у своей металлической двери черного цвета, привычно провел взглядом по чистой площадке, дверям других квартир и нажал на кнопку домофона. Изнутри посмотрели и открыли. Аркадий пропустил вперед себя Зою и плотно прикрыл дверь. Зоя, как с хорошей знакомой, поздоровалась с женщиной средних лет, открывшей им дверь, и спросила:

— Все в порядке?

Домашний халат на женщине был чист и хорошо выглажен. Тапочки на ногах новые. Прическа уложена волосок к волоску. Лицо с доброй улыбкой. Она спокойным голосом ответила:

— Конечно в порядке. Разве у нас может быть не в порядке? Папа создает все условия.

В прихожей было чисто, ничто не разбросано на полу, ни пылинки на мебели. Только обувь и домашние тапочки на подставках. Зоя сняла красивые босоножки, надела тапочки и прошла по ковровой дорожке в богато обставленную комнату. Там на бордовом кожаном диване сидел с игрушками трехлетний мальчик. Зоя обрадованно бросилась к нему:

— Сыночек, мама пришла! — Подхватила его на руки, обняла, стала носить по комнате и целовать.

Смотря настороженно, ребенок молчал. Из прихожей вошел Аркадий, остановился в дверях:

— Какая ты мать? — сказал с досадой. — Ему нужна постоянная мать, а не приходящая иногда. Сиделка ему стала матерью.

— Ты украл у меня ребенка! — вспыхнула Зоя.

— Как это отец может украсть своего ребенка? — нахмурился Аркадий. — Это ты хотела скрыть от меня, что у меня есть сын. Думаешь, Флебникову нужен мой сын? Мой сын нужен только мне! А ты тайком родила, мне сказала, что ребенок умер, а сама сплавила его своим родителям. Ты думала, что я дурак, не узнаю.

Опять вспыхнув, она красиво вскинула голову, села на диван, посадила сына на колени, прижимая к себе:

— Ты не имел права забирать у моих родителей ребенка! У нас с тобой все кончено! Ты знаешь, что я больше не люблю тебя!

Выйдя на середину комнаты, Падищев раздул ноздри, тяжелые веки прикрыли глаза:

— Не дури, Зойка, возвращайся. Чего тебе не хватает? Все есть. Ты думаешь, Флебников души в тебе не чает? Он вообще не знаком с тем, что называется душой! Он уже стольких баб поменял, словно в рулетку играет. Я не отрицаю, что я тоже дрянь хорошая и не так красив, но таких сволочных, как он, надо еще поискать.

Склонившись над сыном, Зоя гладила его по голове. Аркадию хотелось бы знать, о чем она думала, но, к сожалению, он никогда не мог понять этого. Ее мысли всегда были для него неразрешимой загадкой. Иногда ему казалось, что он не знал не только ее дум, но и вообще не знал ее. Между тем именно эта загадочность притягивала его к ней, как какая-то магия. Сказочная магия, в которую веришь, хотя знаешь, что она далека от реальности. Но, черт побери, так хочется верить в чудеса, особенно если этим чудом для тебя является женщина! Всякий раз, когда он прикасался к ее красивому телу, оно казалось ему волшебным, нереальным, сказочным. Всегда он находил в нем что-то новое, загадочное, фантастическое. Его тянуло к этому телу. Но ее мысли неизменно для него оставались за семью замками. И даже когда он владел ее телом, он чувствовал, что был за пределами ее дум, как за бетонной стеной. Сейчас он ждал ответа, и Зоя произнесла:

— Зачем ты всякий раз повторяешь мне одно и то же? Я уже сто раз слышала это. Пойми, у меня теперь другая жизнь, я не могу иначе. Я уже не та, что была прежде.

Сев на край дивана по другую сторону от Зои, Падищев усмехнулся:

— Другая жизнь? Знаю я твою жизнь, Зойка!

Чуть отстранившись от сына, Зоя проникновенно и негромко проговорила:

— Откуда, Аркадий? Что ты можешь знать? Я сама ее не знаю.

Оперев локоть на подлокотник дивана, Падищев прижался к боковине:

— Мы с тобой одинаковы. Ты идешь по самой кромке пропасти. Смотри, кромка может в любой момент обрушиться, и некому будет подать тебе руку — улетишь в пропасть. Флебников не поддержит, наоборот, подтолкнет, хотя и ты так же с ним поступишь. Не сомневаюсь в этом. Кстати, что случилось, куда ты с Флебниковым пропала почти на две недели?

Взяв с дивана игрушки, Зоя подала их мальчику. Поцеловала его в темечко. И только после этого ответила Падищеву, как бы сначала подумав, стоит ли вообще отвечать:

— Корозов все карты ему смешал. Подсек, как рыбу в пруду. Накрыл его подручных, отправленных по душу Квазимодо, сдал в полицию. И потянул за ними Флебникова с потрохами.

— Понятно! — насмешливо хмыкнул Аркадий. — Стало быть, Флебникову ничего не остается, как пришить Корозова. Думаю, скоро он постарается это сделать.

Поцеловав ручки ребенку, Зоя отозвалась:

— Старания его ни к чему не приводят пока.

Посмотрев в красивые зеленые глаза Зои, Аркадий спросил в лоб:

— Где же сейчас прячется Игорек?

— Не задавай такие вопросы! — возмущенно насупилась она. — Ты же знаешь, что все равно не получишь на них ответы.

Безразлично пожав плечами, Падищев напомнил:

— Если мне понадобится, я без тебя узнаю.

Обняв мальчика, она промолчала. Аркадий по-своему любил Зою, только эта любовь была не такой,