Портрет - Сюзан Обри

аптечного шкафчика хлороформ и лауданум, потом поднялся в башенку и сказал жене, что разрешает ей навестить сестру. Жанна плакала от радости и с благодарностью целовала ему руки. Он смутился, угрызения совести охватили его; но он поспешил вытеснить их на задворки своей памяти. Он налил ей сильную дозу лауданума, выдав его за общеукрепляющее средство, потом надел ей шляпку с вуалью. И всю дорогу до машины поддерживал ее.

Уже в Сен-Жан-де-Дьё Шарль попросил санитара подкатить инвалидное кресло, поскольку у его супруги сильные боли. Когда они вошли в палату Изабель, та стояла у окна. Едва увидев сестру, Изабель бросилась к ней, потом заметила и его. Ее лицо сразу посерело. «Вот он! – вскрикнула она. – Шарль, это он, он тогда приходил в дом, тем вечером двадцать второго декабря, и он напал на меня! Это он!» Он зажал платком, пропитанным хлороформом, ее нос и рот, она стала отбиваться, но ведь в ней оставалось так мало сил!

После этого Шарлю необходимо было действовать быстро. Дотащив Изабель до кровати, он уложил ее, потом взял на руки жену и усадил в кресло Изабель. Он стащил с Жанны платье, ботинки и шляпку, снова подошел к кровати, раздел Изабель и обрядил ее в платье и ботинки сестры, потом посадил ее в кресло на колесах, напялив на нее шляпку Жанны, не забыв опустить вуалетку, чтобы скрыть лицо. Приподнял Жанну за плечи и натянул на безжизненное тело платье Изабель. Весь в поту, тяжело дыша, он поправил галстук и приготовился уже выйти из палаты, как вдруг вспомнил важную деталь. Обручальное кольцо. Он схватил левую руку жены и снял с нее кольцо, спрятав его в карман пиджака, потом открыл дверь и выкатил кресло в коридор.

Приехав домой, он оставил «бьюик» в гараже и на руках донес Изабель до двери в кухню, чтобы не привлекать внимания соседей. Мадам Августа пришла в ужас, едва их увидела, но он объяснил, что с его женой случился приступ дурноты. Донеся сестру Жанны до башенки, он снял с нее платье и одел в ночную рубашку, принадлежавшую его супруге, после чего уложил на кровать под балдахином. Совсем ослабевшая и с туманом в голове, Изабель еще и пребывала под действием хлороформа, что облегчало ему задачу. Пока что его план реализовывался самым чудесным образом. И все-таки он был уверен, что не хватает какой-то важной детали.

Перед ужином он поднялся в башенку взглянуть на Изабель; он приготовил такую дозу гельземина, которая должна была отправить ее туда, где души обретают последний покой. Она слабо возражала, ему пришлось почти силой влить ей в рот несколько глотков. В этот миг до него донеслось легкое поскрипывание. Он резко обернулся: дверь была приоткрыта. Он мысленно выругал себя. Как его угораздило не подумать, что надо запереться на ключ? Он рванулся к двери. Толкнул створку. И услышал шелест платья, но никого не заметил.

Он закрыл дверь и повернул ключ. И стал наблюдать за прогрессирующим действием яда – секунда за секундой, пока не перестал прощупываться пульс. Вдруг постучали. Раздался голос кухарки: «Мадам Жанна?» Он выругался сквозь зубы. Он и забыл, что эта дурища Августа отказалась от выходного дня только ради забот о своей хозяйке. Собираясь накрыть лицо умершей простыней, он заметил, что на ее безымянном пальце ничего нет. Кольцо. Он лихорадочно порылся в кармане. Его не обнаружилось и там. Наверное, он выронил его, когда переносил Изабель. Что поделаешь, ему нельзя больше терять ни мгновенья. Позднее он попытается найти его. Он опустил край простыни, задернул полог, потом подошел к двери и ответил:

– Боюсь, я должен сообщить вам печальное известие, – спокойным голосом сказал он. – Моя жена скончалась. Я обнаружил ее мертвой в постели.

Мадам Августу оказалось легко одурачить. Как и всех остальных.

* * *

Шарль наконец-то провалился в беспокойный сон. Его разбудил какой-то глухой стук. Он приподнялся на локтях, насторожившись, потом встал, подошел к окну и приподнял занавеску, бессознательно боясь опять увидеть ту женщину в белом. Сад был безлюден. Лил дождь, потоки воды струились по оконным стеклам. Небо расчертили зигзаги молний, затем прозвучал раскат грома. Успокоившись, он опять лег, в душе посмеиваясь над собственной трусостью.

Шарль проснулся от кошмара, в котором он оборонялся от незнакомца, ворвавшегося в его спальню и угрожавшего ему ножом. Открыв глаза, он заметил рядом чью-то тень. Тристан. От страха волосы буквально встали дыбом.

– Тристан, ты вернулся?

Мальчик пристально смотрел на него большими темными глазами, лицо его было бледным и печальным. Шарль спрыгнул с кровати и развел руки, чтобы обнять сына, но никого не было. Врач стоял один, задыхаясь, с безумно забившимся сердцем. Я схожу с ума. Встряхнувшись, он заметил, что сквозь шторы сочится свет. Его удивило, что, оказывается, уже утро, и он потянулся к веревке с колокольчиком, чтобы позвать мадам Августу. Через несколько минут, удивленный тем, что она не пришла, он вышел на лестничную клетку.

– Мадам Августа!

В тишине он услышал эхо своего голоса.

– Что за черт, да она становится глуха, как тетерев, – проворчал он.

Он вернулся в спальню и, решив не бриться, облачился в домашнюю одежду и спустился в столовую. Обычно его встречал доносившийся оттуда приятный запах кофе и жареных булочек, но сейчас не пахло ничем. Он прислушался: ни звука.

– Мадам Августа! Я голоден как волк. Принесите мне завтрак!

Измученный тем, что так и не дождался ответа, он вошел в кухню. Все было безупречно разложено по своим местам, но отсутствие прислуги так и бросалось в глаза. Однако сегодня среда, и никакого выходного у нее нет… Озадаченный, он снова вышел на лестницу. Служанка, уж конечно, заспалась и наверняка сейчас дрыхнет как сурок, вместо того чтобы обслужить его как положено.

Подойдя к двери ее комнаты, он постучал.

– Мадам Августа, просыпайтесь же, черт бы вас побрал!

По-прежнему ни звука. Он повернул ручку двери и понял, что комната не заперта. Она была пуста, кровать застелена. Он отворил шкаф: там вовсе не было одежды. Правда постепенно доходила до его сознания. Он был одурачен. Все это время с ним играли скверные шутки.

Он ворвался в комнату гувернантки. Никого. Все как у мадам Августы – застеленная кровать, пустой шкаф, но на секретере лежал какой-то предмет. Обручальное кольцо. Он взял и рассмотрел его. Это было кольцо Жанны. Стремглав слетев по ступенькам, он пробежал прихожую и, с диким лицом выскочив из дома, не обратив внимания на соседа, подрезавшего живую изгородь из кедров, пронесся прямо в гараж. Его «бьюик»