Секреты Примроуз-сквер 1 - Татьяна Лаас

— Грета, я не хочу, чтобы у вас были неприятности…

— Ах, — махнула рукой кухарка, — мне ужось ничего не страшно. Милар наш нового повара пригласил, говорит: нынче модно готовить с магияй. Ну и пусть ужо ест свою магию, я и по-старинке могла не хуже готовить… Уйду я скоро отсюда — уволют меня. А уволют — я таки пойду в палицаю, все скажу, скрывать не буду… — она оглядела одетую в прогулочный темно-зеленый костюм Аликс и спросила: — Вы пешком куда собрались аль в кэбе поедете?

— Я хотела поймать кэб…

— Пойдемте, птичка, я вам поймаю кэб. Вы поди, и свистеть-то не умеете… А они ужо наглые стали — пролетают мимо, только свист стоит… Пойдемте… Только берегите себя — сами себя не побережете, никто беречь не будет… Этот вона… Безумец, стал быть… И ночью по дому шастал, мне Гарри, чистильщик наш говорил, и утром, значится, бледный, как вомпер, ходил — сама видела… И вот, доходился — нету теперь нашей Джейн. Может, оно и нещастный случай, как хоронер говорил, но не верю я таким хоронерам, когда горничная и лэса похожи… Ох, не верю…

Глава 19 Крах всех надежд

От Тотти до участка Йен добирался пешком — дождь почти прекратился, но улицы еще были пусты. Он высматривал, куда же делся его хвост «Черное пальто» — на Примроуз-сквер, Йен был готов поклясться, за ним не следили. Или слежку за ним прекратили, или вели более профессионально — никого обнаружить не удалось, хоть Йен и готов был поклясться, что нет-нет да и чувствует тяжелый взгляд в спину.

В небесах, еще плотно затянутых серыми, угрюмыми тучами, уже во всю веселились воздушники. Особенно много было жукокрылов — те не боялись летать в морось, что для тех же чешуйников было смерти подобно. Обычно эту часть города воздушники не жаловали — они любили жить возле Университета магии, откуда их не гоняли. В какой-то момент Йену даже показалось, что жукокрылы следят за ним, хотя никакого интереса он для них не представлял — у него нечего красть, кроме булавки для галстука, но её же сперва вытащить надо. У Йена не было даже часов и бумажника. Да и… Йен стал внимательно присматриваться в пролетающих мимо жукокрылов — ему не удалось засечь два раза одного и того же. Это для обывателя все жукокрылы на одно лицо, на самом деле они отличались окрасом, шипами на теле и совершенно разными рогами на шлемах. Вряд ли воздушники смогли договориться, чтобы как по эстафете передавать слежку за ним от одного до другого. Жукокрылы не жили большими стаями, предпочитая одиночество. И Забияка, и Рыцарь, с явным трудом уживавшиеся в его доме друг с другом, были этому ярким примером.

По пути Йен пытался понять, каким боком к делу Безумца приплелись слежка и допрос в Тайном Совете, но ничего умного в голову не приходило. Чем он, лично Йен, мог привлечь внимание Брента Маккея, глыбы в политике, которого не один год уже пытались сдвинуть с его места, он не понимал. Политика не была коньком Йена, хотя если дело Шейла было связано не с его действиями в Парламенте, а с магией… Не даром же Шейла подставляли именно со сливами, то есть с неспособностью огненного мага контролировать свою магию… А если подумать чуть шире… Если копали не под Шейла, а пытались скомпрометировать всех огненных магов? В том числе и Маккея?

Йен чуть не упал, не заметив бордюр. Если копали под Маккея, то Шейла уже можно было по второму разу хоронить — эти не остановятся. Самое противное было то, что, как показали запонки, преступник или преступники действовали изнутри дома — так просто запонки не добудешь и не подделаешь. А значит, Алиш в опасности, а он только-только её убедил, что ей ничего не грозит. Он спешно принялся вспоминать список всех обитателей бывшего особняка Шейлов. И теперь вычеркивать из списка женщин было нельзя. Хорошо еще, что большинство слуг не имели доступа к спальне Шейла. Конюхов, грумов, личного водителя, кухонных рабочих можно было смело вычеркивать из списка. Важны были горничные, лакеи, камердинер, дворецкий, коридорный, секретарь — все, кто мог беспрепятственно попасть в спальню и гардероб Шейла. И надо заловить подземников — надо выяснить, в чьей комнате они нашли запонки. Только как это выяснить, Йен не представлял — его самого в доме Шейла не пускали выше первого этажа, и где чьи комнаты, а, главное, как это будут объяснять подземники, никогда не жившие в домах, он не знал.

— И надо запросить в полиции Ларисии сведения на Сержа — чем дохлые феи не шутят… — пробурчал он себе под нос, снова хромая из-за ударенного колена. В прошлый раз он не интересовался прошлым Сержа, точно зная запах магии Шейла. Теперь Йен не был уверен ни в чем.

В участке он первым делом нашел Кеннета, прикидывая, под каким предлогом его можно попросить об одолжении, а потом, угостив констебля купленными на улице пирожками с требухой, честно сказал:

— Кеннет, мне нужен список тех слуг, кого Шейл вернул себе на службу. Твоя горничная, которая встречается с лакеем, который дружит с грумами Гровекса, может помочь? Я хорошо заплачу за эти сведения.

Кеннет хекнул и честно сказал:

— Я попытаюсь, конечно, но сами знаете — завтра храмовый день…

— Мне не к спеху, но, хотелось бы скорее…

— Может, к завтрашнему вечеру, инспектор… Так вас устроит?

— Более чем, — кивнул Йен. — Я как раз собирался завтра во второй половине дня наведаться на службу.

— Да, инспектор, — поразился Кеннет верности Вуда долгу. — Я постараюсь.

***

Рыцарь опередил Йена всего на пару минут. Он ворвался через камин в гостиной и влетел на кухню, замирая — на плите уже лениво добулькивала каша, вдобавок грелось ведро воды для мытья.

Рыцарь понятливо хмыкнул:

— А, все же кто-то боится потерять уютное местечко.

Забияка хмуро сидел на краю стола:

— Где был?

— Там меня уже нет, — холодно сказал Рыцарь, — а ты где был?

— Там, где меня уже нет. Учти, Рыцарь, предашь эль фаоля — тебя уже ничто не спасет.

— Какой ты грозный, аж страшно.

— Мне тоже страшно, Рыцарь. Зачем ты следишь за эль фаолем?

— А ты зачем следишь? — вопросом на вопрос ответил Рыцарь.

— Я слежу, чтобы защищать. А ты?

— По-моему, очевидно, чтобы ради того же — защищать. Для этого и придумали Дубовых листков. Только ты как-то выборочно его