Маленькая невинная ложь - Дженнифер Линн Барнс

И точно так же она считала, что я стремлюсь встать между ней и ее единственной настоящей любовью.

– Между мной и Уокером ничего не было. – Для Лили само упоминание его имени было как пощечина, но я никогда не отвечала злом на зло. – Пусть люди говорят что хотят, неважно, что ты слышала: ничего не было.

– Мы не будем говорить об этом. – Лили произнесла это удивительно спокойно для человека, чьи темные карие глаза обещали мне скорую кровавую расправу.

Сомневаясь, что она мне поверит, я предприняла последнюю попытку:

– Лили, твой бывший парень меня совершенно не интересует.

– Я нахожу это столь же маловероятным, как и то, что у тебя вдруг пробудилось чувство приличия.

То, что кузина смогла превратить фразу о приличиях в оскорбление, говорило о том, что Лили дошла до ручки. И это стало последней – самой последней – каплей.

– Уокер – мой брат, – сказала я, надеясь, что это охладит ее пыл.

Она открыла было рот, чтобы ответить, но затем моргнула. И еще раз. И произнесла самые неподобающие для леди слова, которые я когда-либо слышала. Это было очень выразительно и очень творчески (не говоря уже об анатомически невозможном).

– Оказывается, ты умеешь ругаться как сапожник, – сказала я, находясь под впечатлением. – Кто бы мог подумать?

– Сойер Энн Тафт! – Лили обратилась к нашей бабушке, ее матери и целому поколению южанок до них. – Не могла бы ты повторить то, что сказала до этого?

Я не смогла удержаться.

– О разнообразии твоих выражений?

– Сойер!

Я почувствовала, как что-то сжалось в животе и сплелось в тугой узел. Я скучала по ней, пусть и не хотела признавать это.

Мне ее не хватало.

– Я узнала об этом на рождественской вечеринке, – призналась я, и хотя была не из тех, кто обычно говорит или двигается тихо, в этот момент голос звучал не громче шепота. – Жена сенатора проговорилась, когда застала нас с Уокером под омелой. Ничего не было. Ничего не могло быть, но она в это не поверила.

«И ты тоже», – мысленно добавила я, но какая уже разница.

– Я спросила маму, и она подтвердила, – продолжила я, сглотнув огромный ком в горле. – Она залетела от Стерлинга Эймса.

– Сенатор – твой отец.

Лили, казалось, с трудом переваривала услышанное. Она рассказывала себе историю о том вечере – обо мне. Если бы в детстве она была помешана на телесериалах, эта история могла бы принять еще более причудливый оборот. Кузина явно не ожидала ничего подобного.

– Сенатор – мой отец, – повторила я, – и поскольку я не большая поклонница инцеста…

– Прекрати! – Лили даже зажала уши руками. – Просто… можешь остановиться на этом.

Я подождала, пока она опустит руки.

– Я никогда не представляла угрозы, Лили. Я никогда не была твоей соперницей. Для Уокера всегда была и есть только ты.

– Я не хочу говорить об Уокере, – сказала она, вздернув подбородок.

Боже упаси перечить ей сейчас.

– Теперь все хорошо? – спросила я.

– Хорошо? – скептически повторила Лили. – Ты не можешь вот так просто взять и сказать мне что-то подобное и…

– И ждать, что ты будешь жить как обычно?

До сих пор именно это я и пыталась делать. И мне это даже в какой-то степени удавалось, пока я не увидела Дэвиса Эймса.

– Ты что-нибудь сказала сенатору? – спросила Лили. – Ты собираешься ему говорить?

Я не знала. Я не знала, хочу ли открыто поговорить с человеком, ответственным за половину моей ДНК. Я не знала, хочу ли рассказать все Уокеру или…

– Кэмпбелл тоже будет там сегодня, – сказала Лили, пытаясь поймать мой взгляд. – Ты можешь сказать ей.

И получить от этого удовольствие.

– Сойер…

– Я могу сказать ей. Или… – я выпрямилась и пригладила лацкан смокинга, выпятив подбородок, – я могу пойти на эту вечеринку, плюнуть на Кэмпбелл Эймс и обыграть всех в покер.

Глава 48

Мой смокинг вызвал настоящий ажиотаж, как я и ожидала. По настоянию бабушки рубашка под ним была из черного шелка, а в карман был вложен платок ярко-красного цвета. Я надела туфли на семисантиметровых каблуках – еще одна уступка бабушке, – а на шее у меня красовалось бриллиантовое колье.

– Мне нравится твой прикид! Очень оригинально! – сказала девушка рядом со мной. Она блефовала лучше, чем любой из парней за нашим столиком. Если бы она хотела, чтобы ее фальшивый комплимент звучал как настоящий, я бы ничего не заметила.

Но она не хотела.

Было приятно помочь ей избавиться от фишек. Это было мероприятие Бала Симфонии, так что они не имели реальной ценности. Столы для покера, рулетки и блэкджека, по сути, только создавали атмосферу. Гламур Монте-Карло, но без его пороков.

По крайней мере, к этому стремились мамочки Бала Симфонии. Однако для моих товарищей – Дебютанток и Кавалеров – это был второй канун Нового года, полный гламура и порока.

Я насчитала двенадцать фляжек, едва переступив порог.

– Не оборачивайся! – раздался рядом театральный шепот. – Я слегка не в себе.

Я обернулась и увидела Сэди-Грэйс, которая смотрела на меня с обожанием и улыбалась. Ее волосы были аккуратно уложены на затылке, но некоторые пряди уже выбились из прически: она не могла устоять на месте и то и дело выписывала очередной пируэт.

– Все в порядке? – спросила я. Мне еще не доводилось видеть ее настолько взволнованной.

– Лили говорит, что ты мне не сестра. – Сэди-Грэйс надула губы. Слава тебе господи, ей удалось сказать это не театральным шепотом, а обычным. – У Сэди-Грэйс не будет сестер, – мрачно заявила она. – Только фальшивые дети для фальшивой красавицы…

Я даже не пыталась понять, что она пыталась сказать. Ее состояние явно было вызвано алкоголем, и одним стаканом тут не обошлось. Ей срочно нужен был свежий воздух и, возможно, немного воды.

Встав из-за стола, я открыла карты – флеш27. Кто-то простонал, кто-то испепелил меня взглядом. Забрав впечатляющую кучку фишек, я повела Сэди-Грэйс в дальний конец комнаты.

– Все в порядке? – снова поинтересовалась я.

Сэди-Грэйс мило вздохнула и уставилась в окно. После неудачи с маскарадом комитет Бала Симфонии принял решение больше не связываться с местными загородными клубами. Сегодня вечером мы собрались на верхнем этаже Итон-Крейн-Тауэр – самого высокого здания в городе. Оно имело форму восьмиугольника, а из панорамных окон открывался захватывающий вид на огни центра города и бескрайние просторы за его пределами.

– Я знаю то, чего не должна знать, – сообщила Сэди-Грэйс.

Я пристально посмотрела на нее.

– Пожалуйста, только не говори, что в вашем домике для гостей содержится связанный по рукам и ногам пленник!

– У