Золотая устрица - Анна Васильевна Дубчак

не в самом своем хорошем настроении — может, ее кто-то разозлил или у нее застопорилась работа над очередным романом… Словом, Нина оказалась не в то время и не в том месте. И получила по полной программе. Скандал в ресторане тому доказательство.

— Да это все понятно. Но сам роман?

— Я так предполагаю, что идея написать о странном шоу возникла не на пустом месте. Что, скорее всего, ей об этом рассказала ее подруга, Оля Дмитриева.

— Но она же сошла с ума, и ей настолько плохо, что она в психушке!

— Ты думаешь, что она была не в состоянии рассказать ей, что с ней случилось?

— Я думаю, что никакого шоу вовсе не было. И знаете, почему? Да потому что, если бы такое случилось, если бы эта Оля пострадала, то Нина, будучи ее подругой, сразу же заявила бы об этом в полицию. И тогда обо всем узнала бы мать Ольги. Был бы шум на весь город, понимаете? Я сейчас повторю то, что сказала и матери Ольги, Наталье: скорее всего, виной всему мужчина, который переспал с Олей и бросил ее. Она забеременела и побоялась рассказать об этом матери. Я читала статистику, огромное количество подобных случаев, когда девушки попадают в психиатрические клиники именно на любовной почве, когда их бросают мужчины. Да я сейчас вам зачитаю, у меня и закладочка имеется…

И Женя открыла телефон, открыла нужный сайт.

— Вот, слушайте… Это пишет журналист, побеседовавший с доктором-психиатром. «…Страшнее всего было женское отделение. При виде его некоторые выкрикивали проклятия, кто-то из пациенток с яростью тряс решетку, кто-то начинал стонать. У одних в глазах при виде мужчины была страшная ярость, у других — призыв и желание, подкрепленные откровенными соблазняющими жестами. Если спросить обычного человека, почему женщины попадают в психиатрическое отделение, он наверняка предположит что-то ужасное. Потерю близких, жизненные потрясения, пережитое насилие и так далее. Да, такое бывает. Но самые частые причины — это не сокрушительные несчастья и потери. Психиатр рассказал, что 90 % пациенток попадают к нему, не сумев в здравом уме пережить один из двух моментов: муж изменил либо систематически изменял; муж ушел к другой». Петр, вы только вслушайтесь в эту цифру — девяносто процентов! Вот почему я предположила, что Олю просто обманул мужчина. А она к тому же еще оказалась беременна. И не надо забывать, что детективные романы, а «Золотая устрица» не мелодрама, а явно криминальный роман, как правило, женщины выдумывают сами. И знаете, почему?

— Почему?

— Только не надо думать, что женщины не владеют информацией, дело не в этом. Просто реальные преступления, как правило, неинтересные. Или слишком страшные, жуткие, мерзкие. О них и писать не хочется. К примеру, одна писательница, автор детективов, как-то рассказала, почему она не пишет о реальных убийствах, почему не пользуется материалами настоящих уголовных дел, хотя у нее есть к ним доступ, у нее муж — адвокат.

— Интересно.

— Да совсем даже и не интересно. Она как-то начала читать одно дело, где бабушка убила своих двух внуков и сноху, ну то есть жену сына, пока тот был в отъезде. Мало того что убила, так еще и разрезала на куски и сожгла в печке. Дело было, я так понимаю, в сельской местности. Там такой запах от дыма пошел, что соседи сразу поняли — что-то не так в этом доме, и дым особенный, запах… Но побоялись обратиться в милицию. Это было еще в советское время.

— Я не понял, зачем она убила?

— Не помню, не знаю… Думаю, не любила женщина свою сноху… Так вот. Вернулся ее сын, муж и отец убитых, стал разыскивать их, обратился в милицию. И знаешь, на чем погорела эта гадина? Она после того, как всех попереубивала, отмыла кухню и покрасила все, что только можно было, где были брызги крови. Особенно табуретки. Так вот, следователь, делающий осмотр дома, поднял одну табуретку, а там, как бы с изнанки — засохшая кровь… И шапку песцовую убитой снохи старуха продавала на рынке, и кто-то там ее запомнил… И как ты думаешь, стоило бы брать за основу романа эту жуткую историю?

— Понимаю…

— Вот почему писатели выдумывают сложные, интересные сюжеты с неожиданным концом, чтобы читатель увлекся, чтобы была пружина, чтобы хотелось узнать, кто, кого и за что убил… Как ни крути, но детектив — это все равно развлекательное чтиво. Так вот, я к чему веду: Нина не один день думала, сочиняла сюжет для своего романа. Говорю же, насмотрелась разного рода телевизионные шоу, посмотрела сериалы, напиталась всем этим и решила придумать свое собственное шоу. Но оно с самого начала было нежизнеспособным.

— Это почему же?

— Да потому что смысла в этом шоу никакого нет. И когда Нина начала писать, ей казалось, что это будет интересно, и писала она с удовольствием, тем более что тема богатства и бедности была ей знакома и близка. Ну и болезненна одновременно. Вспомните, как жила она с тираном-мужем, получавшим копейки, и эти вечные ее унижения и упреки. Ей хотелось развить эту тему, довести до абсурда, конечно же, вот поэтому в договоре между нанимателем и исполнителем, этой учительницей, есть пункт о том, что она должна съесть все, что ей предложат! Кстати говоря, помните, она как бы проверяла эту свою задумку с шоу на Таечке, портнихе, напугала ее до смерти, рассказав об этом, а та и поверила, будто бы сама Нина собралась принять в нем участие, чтобы заработать денег…

— Да уж…

— Но потом, когда наша молодая писательница поняла, что все это чушь, она решила как-то оживить роман и начала придумывать разные ходы: любовника домработницы и их пирушки с поеданием деликатесов, затем появился труп хорошо одетого мужчины. Возможно, Нина элементарно зашла в тупик и сама уже не знала, кто и кого убил, и поэтому забросила роман, ходила, как беременная, сочиняя продолжение и не желая верить в то, что и начало-то романа так себе… Или же, наоборот, была полна идей и творческих сил, и только смерть поставила точку в этом недописанном романе.

— Ну, хорошо. Пусть так. Одной версией меньше, поскольку она напрочь отметает мотив убийства, связанный с заказчиками шоу. А это уже немало. Что нам остается?

Она не успела ответить — раздался звонок Реброва. Женя включила громкую связь.

— Слушаете? — Бодрый голос Валерия прозвучал как-то особенно громко, Петр от неожиданности даже вздрогнул. — Вы сидите?

— Здесь я и Петр. Наташа пошла мне за какао. Сидим.

— Какао, говоришь? Хорошо, что еще не принесла, а то бы ты, Женька,