Братья Хоторны - Дженнифер Линн Барнс

class="p1">Он не мог допустить, чтобы кто-то пострадал. Грэйсон не в том положении, чтобы рисковать, игнорировать возможные последствия или зацикливаться на том факте, что отец, который, как он был уверен, презирал его, собирал его фотографии и хранил все эти годы.

Какое это имеет значение? Теперь он мертв.

Грэйсон перестроился в другой ряд, снова перестроился, и вот он уже затормозил на обочине. Он заглушил машину одной рукой, вторая по-прежнему крепко держала руль.

Грэйсон лег на него и задышал так тяжело, что, казалось, ребра вот-вот треснут.

Вдруг зазвонил телефон, и ему все же удалось отцепиться от руля.

– Алло, – ответил он с закрытыми глазами.

– Что случилось? – Бабуля. Он прямо-таки ощущал, как его прабабушка тычет его тростью, требуя ответ на свой вопрос.

– Все в порядке. – Скажи. Поверь в то, что говоришь. Сделай так, чтобы это стало правдой.

– Молодой человек, с каких пор ты считаешь, что обманывать меня – это хорошо? – с укором спросила бабушка. – Конечно, что-то случилось! Ты сказал «алло».

Грэйсон нахмурился.

– Я всегда говорю «алло»!

– А теперь ты еще и кричишь, – заворчала бабушка, и он словно увидел, как прищуриваются ее мудрые глаза. – Ксандр прав.

Грэйсон тоже прищурился.

– И что именно сказал тебе Ксандр?

– Пф-ф! – отозвалась бабушка. Грэйсон достаточно хорошо ее знал, чтобы понять, что это и был ее ответ и другого он не дождется.

«Не забыть убить Ксандра», – сделал себе мысленное напоминание Грэйсон. Эта мысль, как и бабулино фырканье, были такими родными и знакомыми, что ему наконец стало легче дышать. Туман в голове рассеялся.

– У тебя все в порядке?

Бабушка не имела привычки звонить просто так.

– Разве я разрешала тебе волноваться обо мне? – снова фыркнула бабуля. – Это не я отвечаю по телефону не пойми как. Что стряслось, мальчик?

Грэйсон подумал о кейсе, фотографиях, всех этих «Что, если…», о Джиджи, о Саванне. Он подумал об Акации, о Скай, о Шеффилде Грэйсоне.

– Ничего.

– Тю! – Бабушка совершенно ясно дала ему понять, что думает о его ответе.

Грэйсон снова закрыл глаза.

– Скай когда-нибудь фотографировала нас, когда мы были маленькими? – Голос его вдруг охрип. – Меня?

– Когда ей было нужно. – Бабушка не скрывала своих чувств. Скай то появлялась в жизни своих сыновей, то исчезала. Она делала только то, что нужно было ей.

– Она отправляла какие-нибудь из этих фотографий моему биологическому отцу? – Грэйсон и сам не понимал, зачем спрашивает об этом. Скай отсутствовала на тех фотографиях, которые он видел. Так какая разница, отправила ли она Шеффилду Грэйсону пару снимков или нет?

– Это вряд ли! – Бабушкин голос стал мягче. – Возвращайся домой, мальчик.

Домой. Грэйсон подумал о доме Хоторнов. О своих братьях. Он откинулся на подголовник сиденья, горло словно сдавило. Грэйсон немного посидел так – буквально секунду – и опустил голову.

– Нэш отдал мне кольцо, которое ты дала ему, – Грэйсон не знал, зачем говорит это, – на хранение.

– Хм-м-м. – На бабушкином языке это был совершенно другой ответ, нежели «пф-ф». – Спроси меня, как прошел мой день, – потребовала она.

Грэйсон насторожился: она действительно позвонила не просто так.

– Как прошел твой день, бабуля?

– Ужасно! Я провела слишком много времени с папками твоего деда.

«Список», – подумал Грэйсон. Старик собирал досье на каждого, с кем обошелся несправедливо. Тут его осенило, что имел в виду Ксандр, когда сказал, что у него есть «связи» в доме Хоторнов.

– Ксандр попросил тебя проверить Список.

– Он рассказал мне, что ты ищешь.

«Мой отец застрелился, когда мне было четыре года», – заговорил женский голос в голове у Грэйсона.

– Ты нашла? – спросил он у бабушки. – Нашла его?

– За кого ты меня принимаешь, мальчик? Конечно, я его нашла!

«Это сделал Хоторн».

– Что сделал Старик? – тихо спросил Грэйсон.

– Купил миноритарную долю в индивидуальном патенте.

– На что был этот патент?

– В досье это не указано. Как и номер патента.

Грэйсон обдумал услышанное.

– Там было что-то еще?

– Только чек. Твой дедушка послал цветы на похороны этого человека. Несколько сентиментально для Тобиаса, если хочешь знать мое мнение.

– Как звали этого мужчину? – спросил Грэйсон. «Как звали ее отца? Какая у нее фамилия?»

– Имя Томас, фамилия Томас. – Бабуля фыркнула.

– Томас Томас? – Грэйсон прищурился. Это сильно напоминало какой-то код. «С чего начинается пари? – вспомнилось ему. – Не с этого». – Про дочь, как я понимаю, в досье нет ни слова?

Глава 55

Грэйсон

Грэйсон сделал ровно один шаг в вестибюль, как к нему быстрым шагом направилась портье.

– Мистер Хоторн, я хотела бы извиниться за недоразумение, возникшее ранее с вашей гостьей.

Джиджи. Стоило Грэйсону подумать о ней, как перед ним возникло ее лицо: широко раскрытые ярко-голубые глаза, когда она поняла, кем он ей приходится.

– Все в порядке, – сказал Грэйсон, и менее честолюбивый менеджер отеля по его тону понял бы, что разговор окончен.

Однако от этой женщины не так просто отделаться.

– Хотите, я освобожу для вас бассейн?

* * *

Грэйсон ступил на мощеный пол и сразу же осознал два факта. Во-первых, в бассейне кто-то был. Во-вторых, этим кем-то была Иви.

– Тебе больно?

– Из-за моего существования?

– Я про твою рану. – У Грэйсона возникает внезапное желание нежно убрать ее волосы от синяка. Но он твердо и безоговорочно перебарывает это желание.

– Кое-кто хотел бы услышать «да», – с вызовом ответила Иви. – Кое-кто хочет думать, что девушки, подобные мне, слабые.

Грэйсон подходит ближе, но не прикасается к ней.

– Боль не делает тебя слабой.

Их взгляды встречаются, и вот она уже совсем не похожа на Эмили.

– Ты сам-то в это веришь, Грэйсон Хоторн?

Грэйсон вернулся в реальность и изобразил ледяное спокойствие. Его уже раз оставили в дураках, и никому не позволено дважды одурачить Грэйсона Хоторна.

Он развернулся, твердо намереваясь уйти. Из тени к нему шагнул Маттиас Слейтер. При дневном свете темно-русые волосы стража отливали золотом, но его глаза все равно казались почти черными. Одним шагом он преградил Грэйсону дорогу.

Быстрый. Бесстрашный. Вооруженный. Грэйсон верно оценил его еще в предыдущий раз. Чернила на его бицепсах теперь были более заметны – татуировка была не одна: толстые, черные, изогнутые линии, похожие на числовые отметки, отраженные в кривом зеркале.

«Или на следы от когтей».

– Уйди с дороги, – приказал Грэйсон.

Маттиас Слейтер не сдвинулся с места.

Грэйсон сам шагнул в сторону, но его противник повторил это движение и снова встал у него на пути. Грэйсон развернулся и зашагал было к боковому выходу, но тут раздался громкий щелчок взводимого курка.

«Ты не собираешься стрелять