Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

«Поверьте мне, — сказал Лэнс. — Вы же не хотите оказаться на стороне тех, кто меня послал».

«Люди, которые тебя послали? Какие люди?»

Лэнс встал, и мужчина заметно вздрогнул. Он был крупным парнем, но инстинктивно понимал, что сейчас не время действовать жёстко.

«Люди, которые послали меня, — сказал Лэнс, — были в Афганистане, когда погиб Крейг Риттер».

«Крейг?»

«Вы, конечно, о нем спрашивали».

«Я знал, что он солдат, — сказал мужчина. — Я знал, что он погиб в Афганистане».

Он служил в Особом разведывательном полку. Они проводили операцию в провинции Гильменд по задержанию талибов в долине Сангин.

Какие-то большие парни».

«Какое отношение все это имеет ко мне?»

«Это всё из-за тебя. Из-за тебя вчера вечером сломали нос. Из-за тебя ты сейчас стоишь там и разговариваешь со мной, вместо того чтобы обедать».

Мужчина покачал головой. Он не знал точно, в какую ситуацию попал, но знал, что выхода нет. «Не понимаю, чего вы ожидаете…»

«Хорошо», — сказал Лэнс.

Мужчина ничего не сказал, но он услышал, что сказал Лэнс.

«Не проверяйте это», — сказал Лэнс. «Они в долгу перед Риттером, а они не такие люди, чтобы оставлять долг неоплаченным».

Мужчина все еще не решил, что думать, и Лэнс счел за лучшее уйти, прежде чем он успеет прийти к неверному выводу.

«Так что, всё чисто?» — сказал он. «Никаких звонков. Никаких визитов. Просто забудь, что ты её когда-либо знал».

Мужчина помолчал немного, а затем пробормотал что-то неразборчивое себе под нос.

«Что это?» — спросил Лэнс. «Я не расслышал».

«Ничего», — сказал мужчина.

«Это было нечто».

«Мы чисты», — сказал мужчина. «Я не пойду за ней».

OceanofPDF.com

26

Константин и его команда были убийцами убийц. Они выносили кремлёвский мусор. Это была опасная работа, и они взялись за неё не по своей воле. Работа сама их нашла, так сказать, и, найдя её, от неё было нелегко отвертеться.

Они были знакомы с детства и вместе попали в тюрьму по обвинению в краже в особо крупном размере, когда ещё учились в старшей школе. Это была та же тюрьма, где работал отец Константина, хотя его там, конечно, уже не было. Зверства тех лет тоже остались в прошлом.

Но это всё равно было жестокое место, и именно там они научились убивать. Константин сделал это первым – это была самооборона – но он сказал остальным, что это несложно. Это было совсем не похоже на что-то, сказал он, как свернуть шею курице. Руки у него после этого не дрожали. Он не чувствовал вкуса желчи. Он делал то, что должен был, и вскоре стал делать это даже без необходимости. Он делал это, чтобы преуспеть, делал это для других, торгуя этим так, как другие обменивались пачками сигарет и пакетами перебродившей чернослива. Он мог убить человека, голыми руками или заточкой, и, пока его не поймали, мог спать потом как младенец.

Он смог это сделать благодаря тому, что узнал в тюрьме, где сохранился полный архив как судебных процессов в Питештинской тюрьме, так и расследования погрома в Яссах. Читая эти старые правительственные отчёты, он понял, что убийство было частью его натуры. Это было проклятие, передающееся от деда к отцу, к сыну. Оно было в его крови, в его ДНК.

Бок, Бадя и Стэнеску были ровесниками Константина, происходили из одной среды и выросли в одном городе. Они вместе учились в школе. Все они были сыновьями тюремных надзирателей Питешти, и, что самое главное, все они обнаружили в себе способность сохранять хладнокровие перед лицом кровопролития. Никто из них не был чудовищем. Они не получали удовольствия от насилия. Они были профессионалами. Они делали это, потому что это была работа, их работа, и она приносила доход. Клиенты ценили их за осмотрительность, умение проворачивать дела, не оставляя следов, и, прежде всего, за готовность преследовать опасные цели.

В годы после освобождения из тюрьмы, предшествовавшие вступлению Румынии в НАТО и Европейский союз, в столице можно было легко заработать. Страна, долгие годы находившаяся под железной хваткой абсолютного диктатора, внезапно превратилась в место всеобщего разгула.

Наживались состояния, возвышались и свергались династии, и во всех уголках всепроникающей клептократии резко возросло число политически мотивированных убийств.

Ячейка Константина, известная среди тех, кто пользовался её услугами, как «Сплинтер», терроризировала бухарестскую элиту. Она получила своё название в честь серийного убийцы из города Крайова на юго-западе страны. Первому Сплинтеру приписывали тридцать два убийства, но его так и не поймали. И самым ужасающим его делало то, что он, казалось, преследовал кого угодно.

Он убил трёхлетнюю девочку, водителя автобуса, судью Верховного суда и мэра города. То же самое было и с ячейкой Константина. Никто не был в безопасности, даже его собственные клиенты. Если ваше имя всплывало, если гонорар был уплачен, вы умирали. Это было неизбежно, это была истинная причинно-следственная связь. Исключений не было.

Никто не знал, кто входит в эту ячейку. Никто не знал, есть ли у них враги или какие-то собственные планы. Но они знали, словно усвоили это наизусть, как их нанимать. Вся элита, политические и деловые лидеры страны, самые богатые и влиятельные люди знали, как она работает. Система была столь же проста, сколь и печально известна. Она терроризировала террористов. И причина этого заключалась в том, что все знали, когда был отдан приказ на убийство, но это было всё, что они знали.

Кто-то умрёт. Может, они. А может, и нет.

Выйдя из тюрьмы, Константин купил алгоритм шифрования. Ничего особенного, обычный алгоритм хеширования, который могла предложить любая компания, специализирующаяся на безопасности. Он купил его анонимно, а затем создал форму в даркнете, где любой мог…

введите сообщение и получите в ответ строку из двухсот пятидесяти шести символов, представляющую собой, по-видимому, случайную тарабарщину, разделенную на три части точками.

Все в Бухаресте знали: если хочешь кого-то убить, достаточно просто напечатать хеш-запись на бланке, перевести сто тысяч долларов на номерной, неотслеживаемый счёт в швейцарском банке, а затем опубликовать хеш-строку в разделе личных объявлений газеты «Jurnalul Național» . Ни для кого не было секретом, что эти зашифрованные объявления содержали инструкции по убийствам, и сама газета пыталась прекратить их печатать. Они изменили своё решение, когда редактору домой доставили письмо