Поцелуй медузы - Виктор Евгеньевич Рябинин

калия. Из всех известных токсинов рицин – самый сильный. Производится рицин из касторовых бобов по не очень сложной технологии. Первоначальные признаки отравления похожи на грипп, после чего пострадавший умирает в мучениях. Быстродействующего и стопроцентного противоядия до сих пор не существует.

…Мичмана и матросов с воинскими почестями похоронили на родине, а результаты экспертизы направили в ФСБ. Вместе с документами экспертам передали и золотую цепочку с изображением козла Билли, обнаруженную у погибшего Гусейнова.

24.Бухабрь и драбадан

Само приплывает только дерьмо. За жемчугом надо нырять. Такие мысли появились в голове у Макса, наблюдавшего за зимней волной, бурлящей за бортом паромного катера, вышедшего из Екатерининской гавани или, как любят говорить североморцы, губы Кислой. Сам Полярный находится на

69-й широте на берегу Кольского залива. Чтобы добраться в Североморск по суше, нужно сделать большой крюк – петляя между сопок по скверной дороге вернуться в Мурманск, пересечь по мосту залив и двинуться опять на север. С учетом таких особенностей между Североморском и Полярным налажено паромное сообщение. По этой причине старенький катерок под странным названием «Жемчуг» для жителей, в первую очередь Полярного, был самым важным плавсредством в их северной жизни, именно той жемчужиной морского сообщения, без которой обойтись никак нельзя.

В утренний час на катере народу было немного. Как ни старались Максим и его коллеги поскорее завершить командировку, но на момент возвращения в Североморск на календаре появилось, аккурат, многозначительное число – 31 декабря. О каком-либо перелете в Москву не было и речи. На праздники все перелеты авиации и выходы кораблей в море, как правило, прекращаются, дабы не дай Бог, в случае непредвиденных обстоятельств флотское руководство вместо новогодних выходных проводило время в разборе чрезвычайных происшествий. Такое уже когда-то случалось, после чего на любые передвижения наложили грозное табу. По данному поводу Максим на днях разговаривал по мобильнику с Тамарой Петровной, и женщина его ничем не обнадежила, констатировав, мол, Новый год встречаем на Севере.

Нежелательно, но ничего не поделаешь, решил Максим. Судя по результатам своей командировки, он провел время с пользой и свой жемчуг на глубине давних событий сумел отыскать. Главное, убедился в трех вещах.

Во-первых, его брат, а теперь и он сам соприкоснулись с чем-то вполне реальным, ощутимым, давно пытающимся выйти с человечеством на связь, но загадочным и таинственным. Быть первопроходцем, с одной стороны, немного боязно, с другой – весьма почетно. Для себя Макс уже давно решил: как должно, пусть так и будет. Во-вторых, в операции, назначенной на март грядущего года, рядом с ним будут находиться и примут непосредственное участие хорошие люди и крутые профессионалы, что не может не радовать и не внушать определенную степень уверенности в благоприятном исходе. Боря Клюев и Гена Баринов, с кем он познакомился в командировке, парни надежные и на них можно положиться, в чем Макс не сомневался. И дело тут не в совместно выпитом «шиле» и общности интересов. За годы службы Макс научился почти стопроцентно отличать пустобрехов от толковых ребят. Эти, подумал он о Клюеве и Баринове, всегда готовы подставить плечо и помочь в трудную минуту. А таких минут, похоже, впереди будет немало. Тем более, судя по всему, похоже, американцы также крайне заинтересованы первыми проникнуть в эту подводную тайну и со своей стороны сделают все возможное, чтобы достичь желанной цели. Об этом Макса предупреждал адмирал Самойлов еще в Москве. Да и Боря Клюев, провожая Макса в Горячие Ручьи, как бы между прочим намекнул, мол, его приглашали к себе флотские контрразведчики и прямым текстом предупредили, что вокруг выхода его субмарины к Восточному побережью США начались какие-то непонятные активные действия иностранных спецслужб, вроде даже кого-то убили. В общем, ухо требуется держать востро.

Тем временем катер достиг середины Кольского залива и повернул направо в сторону Североморска. Впереди замаячил остров Сальный, названный так не из любви к национальному продукту, как в шутку трактуют это название проживающие на Севере украинцы, а из-за одноименного мыса. От пронизывающего зимнего ветра на верхней палубе сразу же стало зябко. Залив медленно остывал, и от воды парило, в результате чего видимость заметно ухудшилась. Поежившись, Макс спустился в кормовой кубрик.

В чреве суденышка каждый из восьми пассажиров, словно в клубе по интересам, выбрал себе занятие по душе: четверо резались в домино, пара мужиков рассказывали анекдоты вслух, а пожилая дамочка восточных кровей, не стесняясь окружающих, учила уму-разуму свою более молодую попутчицу той же южной национальности.

–Послушай свою тетю, Марьям, – внушала она молодой родственнице, – опытная женщина – это женщина, которая умеет притворяться неопытной. Вот и ты не перечь мужу, а старайся вести себя так, чтобы он видел в тебе и мать своих детей, и подругу, и любовницу, и прочный тыл.

Остальных слов Максим не расслышал, потому как катер принялся подавать встречному судну звуковые сигналы, используя для этого всю силу тифона.

«В условиях ограниченной видимости судно с механическим двигателем, имеющее ход относительно воды, должно подавать через промежутки не более двух минут один продолжительный звук», – припомнил Макс правила МППСС, которые для всех, кто имеет отношение к флоту, равносильны таблице умножения для школяра.

Между тем неугомонная и нравоучительная тетя Марьям вступила в спор с пассажиром, которому надоело травить анекдоты и захотелось, как показалось Максиму, с кем-нибудь поболтать за жизнь. Пассажир что-то спросил у женщины, а та ответила ему целой обличительной речью.

– Странные у вас, у славян, женщины, – осуждающе заговорила мусульманка. – Они могут целый час прихорашиваться, чтобы выйти на улицу и покорять своей красотой чужих мужчин, а потом прийти домой, снять с себя все красивое, смыть косметику и лахудрой ходить перед мужем в засаленном халате и бигудях. У нас все наоборот – мы для мужей красиво наряжаемся и красимся, а на улицу выходим, одеваясь скромно. Зачем нам чужих мужчин своим красивым видом соблазнять?

Действительно, что-то в этих рассуждениях есть, прикинул Максим, припомнив свою прежнюю супругу, поступавшую всегда аналогичным беспардонным образом.

Возможно, этот разговор продолжался бы долго, если бы один из игравших в домино не остудил пыл спорщиков новогодней шуткой.

– Все! Прекратили базар! – весело начал он. – Прочитал в газете, что завтра начинается изобретенный в России тринадцатый по счету месяц года – бухабрь. Он самый короткий и длится все десять выходных дней. Поскольку мы с вами накануне грандиозной пьянки, то первая неделя бухабря носит священное название драбадан!

Все в кубрике засмеялись, даже тетя Марьям изобразила кривую усмешку, а Максим