Исправительный дом - Никки Френч
Исправительный дом читать книгу онлайн
Табита никак не может вспомнить тот страшный день. Что произошло? Зачем Стюарт пришел к ней домой и почему на следующее утро его окровавленное тело, завернутое в полиэтиленовую пленку, нашли в ее сарае? Все улики указывают на Табиту, соседи дружно обвиняют ее, и даже адвокат советует ей признать себя виновной, чтобы скостить тюремный срок. Но девушка не верит в свою вину и принимает рискованное решение отказаться от защиты и самой попытаться восстановить истину. Сложно играть в детектива, не выходя из камеры, но мало-помалу перед Табитой начинают открываться грязные тайны ее соседей, их истинные лица, так не похожие на те маски добропорядочных буржуа, которые они привыкли носить всю жизнь.
Табита пожевала колпачок ручки. Нужно ли чертить стрелку от нее к Шоне, ибо они ходили в одну школу? А Оуэн Мэллон – он же был их общим лечащим врачом? А какое отношение это обстоятельство могло иметь к делу? И что вообще должна была означать эта дурацкая схема?
Табита обвела рисунок красной ручкой, захлопнула блокнот и легла. Закрыв глаза, она снова увидела зернистое изображение на экране, входящие и выходящие из кадра фигурки людей, и снова покачивалась от ветра береза, и падал мокрый снег.
Глава 43
– Потрясающе выглядишь, – сказала Табита.
После недели, проведенной на Канарах, Шона буквально испускала сияние. Она загорела, на переносице стало больше веснушек, а в ее каштановой шевелюре выделялись выгоревшие на солнце пряди. На ней была желтая рубашка с закатанными до локтей рукавами, отчего казалось, что Шона принесла в это серое помещение теплый солнечный свет. Сидя напротив в засаленной толстовке и джинсах, Табита почувствовала, как ее кольнуло чувство зависти.
– Мне нужно было сменить обстановку, – сказала Шона.
– Расскажи, как впечатления, – попросила ее Табита. – Ты ездила одна?
– Нет, с Жюль. Жюль Перри. Ты же помнишь ее?
Табита помнила, хотя старалась избавиться от этих воспоминаний. Жюль – высокая, длинноногая и злая. Она попыталась улыбнуться, но губы ее словно одеревенели.
– Кажется, она пришла после того, как я сменила школу, – сказала она. – Я училась с тобой до шестнадцати.
– Сейчас она живет в Ноттингеме, и мы довольно редко видимся. О, как мы повеселились, вспоминая старые времена!
– Хорошо.
– И солнце, о боже, я буквально впитывала его! Хотя у нас уже наступила весна…
Она вдруг осеклась и покраснела:
– Прости, Табс! («Табс?» – подумала Табита.) Я болтаю о путешествиях и весне, а ты тут сидишь! Как твои дела?
– Нормально.
– Нет, правда, как ты?
Табита внезапно почувствовала, что не хочет рассказывать Шоне, как на самом деле обстоят ее дела.
– Работаю над выстраиванием линии своей защиты.
– И как идет?
– Сначала мне казалось, что впереди целая вечность, неделя за неделей тянулись нескончаемо, а теперь времени осталось в обрез. Суд состоится третьего июня, а тут уже май на носу.
Шона кивнула.
– Скажи мне, чем я могла бы тебе помочь? – сказала она. – Я ведь на самом деле ничего не сделала для тебя. Давай посмотрим, что и как.
– Не думаю, что это хорошая мысль.
– Тебе что-нибудь нужно сейчас?
– Если будет нужно, я тебе позвоню.
Табита помолчала.
– На самом деле я хотела бы поговорить с тобой вот о чем. Мне надо выяснить, чем занимались в тот день люди, что остались в деревне.
– Зачем?
Сама мысль о том, что снова придется вспоминать этот день перед Шоной, была невыносима.
– Это может мне помочь. Вот ты, например, где находилась в течение дня?
– Я?
– Это все равно что собирать пазл, – отозвалась Табита.
– Да уж.
– Так где ты была?
– Дома. А, да, еще ходила в магазин.
– Два раза.
– Прости?
– Я видела тебя на записи камеры наблюдения.
Шона была несколько обескуражена и усмехнулась.
– Ну, тогда ты все знаешь.
– Но кроме этих двух раз ты из дома не выходила?
– А зачем? Было очень слякотно.
– Это был рабочий день?
– Да. Я оставалась на связи. Дело в том, что две пациентки задерживались с родами, причем одна из них на целых девять дней. И, конечно же, мне позволили взять отпуск. Помнишь, в школе, когда стояла плохая погода, нас освобождали от уроков?
– И что ты делала?
– Да ничего особенного. А что было делать?
Табита выжидающе смотрела на Шону.
– Занималась всякой ерундой. Приняла ванну. Посреди дня это настоящий кайф. Приготовила обед. Просидела кучу времени в Интернете.
– А ты видела кого-нибудь?
– Кроме тех раз, что ходила в магазин, никого.
– Никого?
– Нет.
– Действительно?
– В смысле?
– Ты не встречалась с Робом Кумбе?
Шона смутилась.
– Что ты имеешь в виду? – спросила она после некоторой паузы.
– Если честно, то мне неинтересна твоя личная жизнь. Я просто хочу знать, виделись ли вы.
– Зачем тебе?
– Ну, виделись?
– Кто распускает обо мне слухи? – вскинулась Шона, покраснев до ушей.
– Это не имеет значения, – сказала Табита. – Но если он был у тебя, мне нужно знать.
– Думаю, мне пора идти.
– Слушай, Шона, мне плевать, кто кого трахает или кто кому изменяет. Меня волнует только то, где был он и где была ты в тот день.
– Ты говорила что-нибудь Энди об этих сплетнях?
«При чем тут Энди?» – пронеслось в голове у Табиты.
– Ладно, все. Прости. Я просто… Неважно. Меня смутил твой вопрос. Мы же подруги, а тут ты разговариваешь со мной совсем не по-дружески.
Глаза Шоны были полны укоризны.
– Ты так и не ответила мне.
– У нас просто была небольшая интрижка после того, как я рассталась с Полом. Роб был очень добр ко мне. Я не хотела, чтобы это случилось, и теперь не хочу, чтобы об этом узнал весь Окхэм. Между нами все кончено, и все, что было, не имеет никакого отношения вообще ни к чему.
– Так что, он был у тебя?
Шона заерзала на стуле.
– Может быть, – выдавила она.
Глава 44
Когда Мэри Гай забрала ее из камеры и провела через четыре двери, у Табиты появилось ощущение, будто ее выпускают на свободу. Табита до сих пор не привыкла к лязганью отпираемых и запираемых замков, однако на этот раз они прошли не по привычному маршруту и скоро очутились на автостоянке, словно обычные посетители. Моргая с непривычки, Табита увидела величественные викторианские ворота и темно-серебристого цвета седан, за рулем которого сидел средних лет мужчина, глядя в свой телефон.
– Где же автозак? – удивилась Табита.
– Не положено, – отвечала ей Мэри Гай. – Едем на такси.
Женщины сели на заднее сиденье, и автомобиль тронулся. Табита, не отрываясь, смотрела в окно. Все вокруг напоминало ей сон: мамаша с коляской, клерки, курящие на тротуаре возле своего офиса, смеющиеся и толкающиеся школьники. Любому человеку все это могло показаться привычным и даже обыденным, но Табита чувствовала себя неким призраком, который пролетает мимо.
– Должно быть, странная это работа, быть надзирателем в тюрьме, – сказал, не оборачиваясь, таксист.
Мэри Гай молчала. Табита украдкой взглянула на
