Танец со смертью - Марина Серова

что она работает в столичном доме моды и что она может устроить мое дальнейшее обучение, – ответила Екатерина.

– Ясно. Катя, ты знаешь, я беседовала с твоей подругой Эвелиной Костомаровой, и она сказала, что ты сразу заметила, что Маргарита очень похожа на умершую дочь твоих приемных родителей. На Клементину, – сказала я.

– Это верно. Впервые я увидела фотографию Клементины в комнате Алевтины Александровны. Кстати, эта фотография в коттедже была только у нее. А больше фотографий Клементины не было. Мне показалось это странным, и я спросила у Алевтины Александровны, в чем причина. Тогда она мне рассказала, что все фото умершей дочери Веретенниковы убрали из коттеджа, кажется, отвезли на дачу, чтобы они не напоминали о трагическом событии, – сказала Екатерина. – А меня это тогда очень удивило. Просто поразило, понимаете? – Екатерина посмотрела на меня.

– Не совсем, поясни, что ты имеешь в виду, – попросила я.

– Ну как же. Это все равно, что я увидела перед собой человека, которого уже нет на свете. Я еще тогда подумала: разве может быть такое, чтобы два человека, не связанные между собой родством, были так похожи? Ну так вот, я и сказала Маргарите, что она очень похожа на одну девушку, которой нет в живых, – сказала Екатерина.

– И как она отреагировала на твои слова? – поинтересовалась я.

– Ее мое сообщение заинтересовало. И даже очень. Но я думаю, что Маргарита притворялась, причем очень искусно. Не поверю, что она не наводила обо мне справки и что она не знала, что Веретенниковы меня удочерили. Вот она и устроила это шоу. А я все приняла всерьез и рассказала ей все. А потом она задавала вопросы, а я на них отвечала. И мне даже в голову тогда не могло прийти, что со стороны Маргариты это была продуманная игра, – сказала Екатерина.

– Катя, ты сказала, что когда Клементина подсела в кафе за твой столик, то она назвала себя Маргаритой. А фамилию свою она тогда тебе назвала? – спросила я.

– Да, назвала. Сказала, что она Калашникова. Маргарита Калашникова. Правда, как оказалась, у нее была другая фамилия, которую она назвала только сегодня, а не тогда, когда мы познакомились. Тогда… в коттедже, когда с мамой Кристиной случилось… непоправимое, я стала догадываться, что Маргарита не та, за кого себя выдает. Подозревать, что это может быть Клементина, родная дочь Веретенниковых, – сказала Екатерина.

– А по каким признакам ты это поняла? – допытывалась я.

– Прежде всего, по родимому пятну на мочке левого уха. Точно такая же родинка была и на фотографии Клементины в комнате Алевтины Александровны. Сначала я думала, что в жизни могут быть такие совпадения, когда два человека, не состоящие друг с другом в родстве, похожи. Однако потом я поняла, что совпадения могут быть, но не до такой же степени. Но с самого начала, да и потом, какое-то еще время спустя, я просто не замечала этого пятна, точнее сказать, не обращала на него внимания.

– Катя, скажи, вот Маргарита предлагала помочь тебе сделать сногсшибательную карьеру модельера. И не где-нибудь, а в столице. А в гости ты ее приглашала? Ведь необходимо было получить согласие Кристины Владимировны, – сказала я.

– Да, я говорила ей, что нужно прийти и поговорить с моей приемной мамой. Да и вообще, если честно, то я собиралась окончить школу здесь, в Тарасове. И только потом уезжать. Но Маргарита… она постоянно говорила, что я зря трачу время. Что с моими способностями совершенно не обязательно поступать последовательно, действовать, как большинство: сначала школа, потом – дальнейшее обучение. Она все время внушала мне, что нечего действовать по шаблону, как она выразилась. Шаблон – это для серости, а не для творческих личностей, таких как я.

«Да, Клементина знала, на что давить, на какие кнопки нажимать, – подумала я. – Из нее получился бы первоклассный психолог».

– Значит, Клементина – но на тот момент еще Маргарита – не горела желанием прийти в коттедж и познакомиться с твоей приемной мамой, – резюмировала я.

– Да, теперь-то я понимаю, что она не хотела быть узнанной, – согласилась со мной Екатерина. – Но однажды мне все-таки пришлось сказать, что я познакомилась с помощницей руководителя модного дома из Москвы. И тогда мама рассердилась и сказала, чтобы до окончания школы я не думала и не забивала себе голову никакими модельными агентствами. Мы с ней тогда очень сильно поссорились. Я даже выбежала из коттеджа. Но потом остыла и вернулась, попросила прощения, – сказала Екатерина.

«Так это, скорее всего, была та ссора, о которой рассказывала Алевтина Александровна», – вспомнила я.

– А когда мы с Маргаритой, то есть Клементиной, снова встретились, то она уже на полном серьезе потребовала, чтобы я разорвала все отношения с приемной матерью. Она назвала ее деспотом, очень сильно возмущалась. И сказала, что нечего терпеть такое отношение к себе, нужно действовать решительно и не медлить, – сказала девушка.

– Катя, а этот конфликт с Кристиной Владимировной произошел незадолго до побега? – спросила я.

– Да, – кивнула Екатерина, – я же говорю, что Клементина после того, как я ей рассказала, что произошло, уже стала требовать отъезда.

– И ты с ней согласилась? – спросила я.

– Ну… да, – помедлив, ответила девушка.

– И как же ты готовилась к побегу? – поинтересовалась я.

– Клементина сказала, чтобы я собрала свои вещи. И я начала их собирать. Мне не было нужды делать это тайно, потому что я убирала свою комнату сама и Алевтина Александровна и мама не входили ко мне, – сказала Екатерина.

– Это понятно. Но ведь тебе необходимо было куда-то отвозить свои вещи, ведь так?

– Да, я просто отдавала то, что уже собрала, Клементине, а она отвозила их на съемную квартиру, – объяснила Екатерина.

– А Кристина Владимировна или Алевтина Александровна не заподозрили тебя? Ведь то, что ты собирала, наверное, было внушительным по размерам? – спросила я.

– Я старалась делать это незаметно. Ну, то есть к рюкзаку, в котором я носила школьные учебники и другие принадлежности, я добавляла еще и пакет с вещами. И выносила все из коттеджа очень аккуратно, чтобы не было особенно заметно. И никто ничего действительно не заметил, – объяснила девушка.

– Ты сказала, что у Клементины была квартира, которую она снимала. А где именно, в каком месте? – спросила я.

– Кажется, в поселке «Солнечный». Да, точно там. Потом мы переехали на другую квартиру, тоже съемную. И тогда Клементина сказала, что часть вещей необходимо оставить на квартире в «Солнечном». А в квартиру на Лесной улице взять только самое нужное – Клементина пообещала забрать их позже, – продолжала рассказывать