Тайны расстрельного приговора - Вячеслав Павлович Белоусов

он. Человек, — существо, рождённое свободным, волен выбирать место жительства, но не прокурор, если он предпочёл всему карьеру. В родных краях многого не добьёшься, великим не станешь. Где-то в верхах государевых нашелся умник, с него и повелось: оказывается, опасно назначать главным прокурором человека, здесь родившегося, обзаведшегося семьёй, друзьями, надо вырвать его с корнями, лишить опоры и бросить в пекло чужбины. Чтобы был жесток, беспощаден и верен только закону, человеческих слабостей не знал. И некоторые на это шли ради карьеры и славы.

Он тоже выбрал такой путь, покинув когда-то мать и городишко в верховьях Волги. Теперь заканчивалась вторая половина дороги, о которой он старался не думать в частые бессонные ночи…

* * *

Сидели в комнате, куда их пригласил Боронин, лишь познакомились, обменялись любезностями, перекинулись ничего не значащими фразами о погоде, о местных красотах природы, о пустяках…

Тяжёлые портьеры, едва проникающий свет, мягкие ковры, гасящие шум шагов.

— Не с официальным визитом к нам? — рассаживал по креслам гостей хозяин. — Люблю общаться в дружеской обстановке.

Обернувшись к двери, позвал:

— Катя!

Неслышно появилась секретарша, молча поставила на стол поднос с напитками и закуской.

— В Москве мода пошла, Олег Власович, — Боронин кивнул на чудаковатую бутылку. — Виски начали увлекаться.

Гость отрицательно отмахнулся:

— Нет, мне коньяк, пожалуйста.

— А мне нашей, — Игорушкин ткнул пальцем на водку.

— Правильно, Николай Петрович, — похвалил первый секретарь, — нам традиции поздно менять, мы водочкой балуемся по-стариковски. За приезд дорого гостя!

Боронин поднял рюмку, выпил и откинулся на спинку кресла.

— С чем пожаловали к нам, Олег Власович? — обратился он к гостю и щёлкнул незаметной кнопкой на столе.

Странный комод у стены засветился топкой, в которой заплясали озорные языки пламени.

— Это что же такое? — ахнул Игорушкин, отшатнувшись от огня.

— Камин, — улыбнулся Боронин. — Да ты не пугайся, Петрович, сплошной буржуйский обман. Зарубежные гости привезли в подарок. Имитация. Он только светит, не греет. Отказаться нельзя. Закон гостеприимства. Так, Олег Власович?

— Международный этикет, — сдержанно поддакнул гость.

— Мы им «калашники», а они нам свечки, — иронично буркнул Боронин и аккуратно наполнил рюмки каждому. — Как Москва, Олег Власович, чем живёт?

— Да я, Леонид Александрович, почти неделю в Гурьеве провёл в связи с катастрофой на Урале. Разбирался с причинами массовой гибели судака. Вы столичные новости лучше меня знаете.

— Трагедия у казахов, — согласился Боронин, — но я скажу: рвануть может в любом месте. Не бережём природу, топчем мать-землю, рыбу губим.

Гость закивал, соглашаясь.

— Докладывал мне на днях генерал Максинов, — отвёл глаза от камина Боронин. — Большую шайку жулья ущучили его милиционеры.

Игорушкин слегка заёрзал в кресле. Не нравилось ему начало. Ох, не нравилось!

— А эта шайка, — Боронин обвёл глазами собеседников, — у него под носом второй год осетров и белуг потрошила, икру чёрную в столицу отправляла на туристических теплоходах.

Гость навострил уши, прощупал внимательным глазом Игорушкина. Тот похолодел.

— Героя из себя корчил генерал!.. А, Николай Петрович? — Боронин исподлобья глянул на прокурора. — Слышал об этой шайке? Или, как и я, ни слухом ни духом?

Игорушкину не сиделось, гость тоже нервно налил минеральной водички, которую только что занесла женщина, выпил короткими глотками. Боронин глянул на неё, уйди, мол. Та скрылась.

— Он меня убеждал, что два года с шайки глаз не сводил, хвалился: «Под колпаком держал». Оказывается, разработку оперативную вёл! Вот!..

— Да! — вскочил на ноги Игорушкин, не сдержавшись. — Прикрываются они всякой тарабарщиной! Наказывать за это надо!

— Вот, Олег Власович, — удовлетворённо закончил Боронин, — вот видите! Вы там у себя «Океаны» разрабатываете, торгашей в Краснодаре вылавливаете, а мой тоже, на вас глядя, сети расставил. Не океан, не море, но два года с удочкой сидел!..

Игорушкин зло хмыкнул и полез в карман за платком, его пробил пот. Гость, откинувшись к спинке кресла, внимательно слушал первого секретаря, сохраняя молчание.

Боронин подождал и дружески ткнул рукой Игорушкина:

— Нет, мы, конечно, понимаем. Дело это серьёзное — жуликов сажать. Времени требует. Так?..

И не дождавшись ответа, продолжил:

— Умник у меня генерал. Развёл свои «Океаны». Чем мы хуже? Опыт должен распространяться. Мы и москвичей можем переплюнуть!..

Ни прокурор области, ни гость не находили слов. А Боронин всё говорил:

— Теперь он заставляет заместителей заявления писать об отставках! А как же? Не доглядели. И разве не прав? Прав! Но сам где был?..

Пауза затянулась настолько, что Игорушкин покашлял несколько раз и выпил водки. Гость достал сигареты, взглянул на Боронина, тот кивнул, ничего не сказав, гость закурил, глубоко затянулся и выдохнул ароматную струю дыма прямо в пекло камина. Удивительно, но, окутавшись дымкой табака, огонь словно ожил, дико заскакал, пожирая угли. Всё казалось натуральным, только жар никого не грел.

— Многие начальники отделов кормились вокруг бандита. И за это покрывали его. Поговаривают, занимались этим не одни милиционеры. Твоих там видели, Николай…

— Что вы, Леонид Александрович?

— Это генерал на ушко мне сообщил, — Боронин потянулся к рюмке, но остановился, руку отвёл. — Тебе проверить своих надо. Разобраться. Что же это получается?..

— Не верю я! — выдохнул Игорушкин.

— Правильно, — согласился Боронин, — но не горячись. Я допускаю оговор. Чтобы своих оправдать, обязательно следует чужих замарать… но дело слишком далеко зашло…

— Да я враз голову оторву!

— Вот и генерал с одного своего майора погоны содрал, — Боронин криво усмехнулся. — И что же? Нам необходимо знать, как глубоко эта зараза пустила корни. Я своего Каряжина, председателя парткомиссии, тоже задействую. Надо вам самим разобраться, чтобы товарищи из Москвы этим заниматься не стали, — Боронин кисло усмехнулся Сорокину. — Прав я, Олег Власович?

— Занимайтесь, конечно, — кивнул тот. — Но я доложу Рекункову.

— Арестовал всю шайку, — продолжил Боронин, — С главарём, вот не знаю, кажется, осечка вышла. Не найдут его никак. За границу, бандюга, бежать собирался. Вот какие дела, Олег Власович…

— За границу? — оживился гость. — Тогда нам точно придётся вмешиваться.

— Раньше надо было бандита брать! — повысил голос Боронин. — Ты разберись, Николай Петрович. Проверь, в чём осечка? Что это генерал тянул столько времени? Не нравится мне это.

Боронин встал, разлил всем водки, пригласил выпить.

— Проверку проведём, Леонид Александрович! — Игорушкин резво поднял свою стопку. — Дело уголовное возбудим!

Но Боронин прорвал его жёстким взглядом и пить не стал:

— Зачем ещё одно дело? Дело уже есть. Генерал возбудил, вот пусть и доводит до ума. А мы проследим. До суда пусть доводит… По самой высшей планке всех судить будем. До расстрела!.. Так, Олег Власович? В Краснодаре ведь расстреляли по делу «Океан». И народ с одобрением воспринял.

— Правильнее будет, Леонид Александрович, дело в производство прокуратуры передать.