Последняя роль примадонны - Марина Серова

– Бойцовских курей? О чем вы вообще говорите?

– К слову пришлось. Вы, когда вошли во двор, на вас напала курица?

– О! Да! Как только я закрыла за собой калитку, она кинулась на меня, аки цепной пес! Клевала, била крыльями и лапами. Я так испугалась! Но в этот момент из дома вышла пожилая дама и угомонила хулиганку.

– Я также имела счастье близко познакомиться с Ренатой. Это имя той самой агрессивной курятины.

– А что с мамой? Вам удалось узнать, почему ее задержали?

– Марин, ее подозревают в соучастии в убийстве Дениса Щеглова, гражданского мужа Валентины.

– Что-о? Как такое возможно?!

– И доказательства очень серьезные. Полиция нашла исполнителя, и тот сдал вашу маму с потрохами.

– Может быть, какая-то ошибка?.. А что мама им говорит?

– В том-то и дело, что на контакт с полицией Ольга Ивановна не идет. Требует адвоката и ничего не рассказывает. Как только мне удастся получить хоть какую-то информацию, я вам сообщу.

– Держите меня в курсе. И спасибо вам за Валю.

– Всегда рада помочь, – ответила я и отключилась.

Следующий день оказался свободным. Мне было совершенно нечем заняться.

Вовка, как заведенный, талдычил в трубку, что новостей пока нет. И чтобы я имела совесть и не отвлекала его от работы. А потом и вовсе отключил телефон. Поэтому я слонялась по квартире, как неприкаянная. Утомившись от безделья, решила прогуляться по торговому центру – поискать вазочки, еще какой-нибудь декор. И возможно, занавески бледно-голубого тона – тоже для кухни.

После трехчасового блуждания я устала, как собака, зато обзавелась двумя керамическими горшками пыльно-голубого оттенка и легким шифоном на занавески. Заглянула в ресторанчик на верхнем этаже торгового центра и присела за столик.

– Что желаете? – Молоденькая официантка с милыми веснушками на носу улыбалась мне во все тридцать два зуба.

– Эспрессо, без сахара, пожалуйста, и чизкейк.

– Хорошо! Одно экспрессо и чиз, сию секунду!

У меня дернулся глаз. «Экспрессо», «одно экспрессо»… Какое неуважение к благородному напитку! Какая бестолковая нынче молодежь. Просто бесит такая вопиющая безграмотность! Как можно выпустить в зал официанта, который так выражается?

Бубня, как бабка, себе под нос, я листала меню. Шашлык…

Я повернулась и посмотрела на открытую кухню данного заведения. Еще раз в меню. Шашлык… Снова уставилась на кухню. Хоть убей, но мангала я не вижу.

Вернулась официантка.

– Ваш чизкейк и кофе, – она проставила передо мной тарелку и малюсенькую чашечку.

– Подскажите, дорогая, вот в меню у вас шашлык…

– Да, очень вкусный, – закивала девушка.

– А где вы его готовите? По правилам, он же на мангале готовится, если я не ошибаюсь…

– Конечно, на мангале! Его готовят и привозят к нам.

– То есть если я сейчас закажу шашлык, мне придется ждать, пока его приготовят и привезут? – удивилась я.

– Конечно нет, – расцвела в улыбке официантка. – Он у нас есть в наличии!

– Это как, простите?

– Ну его утром привозят, а в течение дня мы его греем в микроволновке и подаем. Принести вам порцию?

– Эм, нет, спасибо. Шашлык, гретый в микроволновке, мне не хочется.

– Как хотите. – Девушка перестала быть милой и пошла обхаживать усевшуюся за столик пару молодых людей.

Кофе я попробовала и пить не стала. Вода водой, как будто кружку из-под выпитого кофе помыли, и эту воду подали мне под видом «экспрессо». Чизкейк тоже отставила в сторону, он как-то подозрительно пах кислятиной.

Оплатив заказ устраивать скандал не было настроения совершенно, я отправилась домой. Закажу лучше доставку еды, а кофе сварю себе сама. Надо запомнить это место, чтобы, не дай бог, опять сюда не забрести.

Вернулась домой. Заказала пиццу. Сварила кофе. И села обедать. Когда я уже почти расправилась с небольшой маринарой, зазвонил телефон.

– Ты где? – спросил Вовка.

– На кухне, – сообщила я.

– Ешь, что ли?

– Нет, конечно! Киря, какие глупости приходят тебе в голову! Нормальные люди на кухне не едят!

– А что они делают? – затупил друг.

– Ванну принимают, поэтому говори быстрее, пока горячую воду не отключили.

– Язва, – буркнул друг. – Будешь умничать, я тебе ничего не расскажу.

– О чем? – насторожилась я.

– О том, что сегодня с утра напела мне наша звезда местного разлива.

– Ляля что-то рассказала?

– Ага. И не просто что-то, а все!

– Сейчас примчусь! – Я начала панически обуваться.

– Что ты. Не спеши. Как домоешься, сообщи.

– Ну прости, Вовка, ты же знаешь, что я шучу.

– Знаю, – хохотнул друг. – Давай, жду тебя.

Я мигом оделась и вылетела из квартиры. Все-таки – одно дело строить догадки, другое – знать, как все происходило, из первых рук.

Побив все рекорды скорости, я как фурия ворвалась в Вовкин кабинет. Киря сидел за столом и что-то усиленно строчил в какой-то таблице. Едва взглянув на меня, он кивнул на кресло для посетителей и продолжил писать.

Я тихонечко присела, где велели и, сложив ручки на коленях, принялась с самым покладистым и невинным видом сверлить взглядом этого трудоголика.

Он выдержал всего пару минут, а потом с тяжким вздохом отложил свою писанину и сказал:

– На меня этот твой приемчик не действует.

– Конечно, именно поэтому ты и отложил в сторону свою работу, – улыбнулась я.

– А ты мне тут не иронизируй. А то ничего не расскажу, ходи потом, думай, что да как, – Вовка состроил серьезную мину, но глаза его улыбались.

– Гой еси, государь! Всех начальников начальник, падаю ниц и нижайше прошу поделиться капелькой информации со своей недостойной рабой, – я встала и отвесила шутовской поклон.

Вовка смутился.

– Да ладно тебе, не утрируй. Садись. Кофе будешь?

– Твою гадость не хочу. Травись сам.

– А я хлебну.

Я подождала, пока Киря заварит растворимую бормотуху, которую он называет кофе, усядется,