Проклятие Спящей красавицы - Ольга Геннадьевна Володарская

Так вот почему Зайка расторг помолвку с Машкой? Он решил взять в жены другую. И не потому, что влюбился. В ее сыне он нашел родственную душу!

– У вас же есть невеста, – проблеяла Оля. Будто не знала, что той дали от ворот поворот.

– С Марией мы расстались. И она не в обиде, я подарил ей хорошее авто. – Зайка сделал глоток чая, но тот ему, судя по всему, не понравился. Привык к хорошему, а у Оли только пакетированный. – Я не понимал, как мне доживать свой век, пока не познакомился с вами.

– Со мной?

– С тобой и Леонидом, – он все же перешел на «ты», чтобы было яснее. – Я хочу настоящую семью. Не просто веселую красотку рядом, а женщину-мать. И опять же не любую. Были у меня попытки связать свою жизнь с разведенками и вдовицами. Их дети мне мешали. Но Леня, он – продолжение меня. Я радуюсь каждому часу, проведенному с ним. А что важнее, я хочу дать ему будущее. Если ты согласишься на замужество и твой сын станет и моим, я ничего не пожалею, чтобы он получил лучшее образование как минимум. Не уверен, что доживу до свадьбы Лени, но если Бог даст, это будет самое грандиозное событие в России.

– Вы хотите жениться на мне из-за Лени?

– Да. Но ты тоже не будешь обижена. Я даже позволю тебе иметь любовника, если он тебе необходим. – Зайка полез в карман и что-то из него достал, зажав в кулаке. – Так что, ты согласна?

– Мне нужно подумать.

– Только недолго. У меня каждый день на счету. – Старик раскрыл ладонь, на ней кольцо. То самое, что носила Машка. – Если бы ты сказала «да», я бы надел его тебе на палец. Но раз ты не уверена, пусть просто полежит у тебя.

Зайка тяжело встал. Колени его хрустнули. Сляжет скоро, подумала Оля. Но какая разница, если он богат и ухаживать за ним будет прислуга? А еще сестра, которой восемьдесят, и она слаба лишь умом.

Правильно Машка говорила, Зайка не жених, а просто находка!

– Ответа я буду ждать до послезавтра, – сказал он на прощание. – Если согласишься принять мое предложение, приезжай с Леней ко мне к семи вечера. Машину я отправлю по этому адресу. Если откажешь, пошли с шофером кольцо. Я все пойму.

– Договорились.

– Я очень надеюсь на положительный ответ.

– Вы же понимаете, что мне нужно посоветоваться с Леней.

– Он будет только за! Главное, чтобы ты согласилась. Но ты ведь не дура и примешь верное решение.

– До свидания, Яков Феликсович.

– Когда (и если) поженимся, я стану для тебя Яшей. Пока!

Когда Зайка ушел, Оля тут же набрала Машку. Она вывалила на нее новость и стала ждать реакции. Подруга молчала.

– Эй, ты меня услышала? Или я в пустоту болтала? – Оля подула в телефон. Старая привычка, еще детская, с тех времен, когда мембраны стационарных аппаратов забивались. – Маш, ответь!

– Значит, из-за тебя меня бросили.

– Нет, из-за Лени. Но смотри, как здорово, не пропал Зайка. Не тебе, так нам пригодился.

– То есть ты намерена принять его предложение?

– Конечно. От таких не отказываются.

Снова тишина. Но не абсолютная. Слышна была далекая музыка. Значит, подруга ничего не говорит. Но почему? Ответ пришел через несколько секунд:

– Вот ты сука, Ляля! – послышалось из трубки.

– Почему? – растерянно протянула та.

– Отбила у меня мужика…

– Ничего подобного!

– Алка-артистка тоже подружкой твоей была, и что ты сделала? Разрушила их семью! В лицо ей улыбалась, а сама на их же кровати трахалась с Серхио.

– Там другое. И ты это знаешь!

– Как давно ты разработала этот план? В августе, когда впервые оказалась в имении Зайки? Поняла, как он богато живет, и решила действовать? В основном через сына, понятно. Но и сама сложа руки не сидела, так? А я думаю, почему ты все в туфельках с открытым носиком по дому ходишь. Запомнила, от чего Зайка тащится…

– Это несправедливо, Машка. Ничего такого я не делала.

Но Машка ничего не желала слушать:

– А ведь меня предупреждали! Советовали держаться с тобой настороже…

– Кто? Советовал и предупреждал?

– Люди, хорошо тебя знающие.

– Таких только трое: ты, Ида и Эллина.

– Вот и подумай.

– Машка, я понимаю, ты обижена и расстроена, но зачем вот так со мной? – Голос Оли стал дрожать. – Как с конченой? Если бы я хоть какие-то усилия приложила к тому, чтобы отбить у тебя Зайку, неужели стала бы сейчас звонить? Мне искренне хотелось поделиться с тобой, как с лучшей подругой. Я и думать не могла, что ты так воспримешь.

– А как? Порадуюсь за тебя?

– Да.

– Господи, как я устала быть вам надеждой и опорой! Вы с Идой как два костыля, только не помогаете, а мешаете. Но она хотя бы не подлая. Просто дура. А ты та змея, что на груди калачиком свернулась.

– Все, я кладу трубку. Для твоего же блага. Наговоришь гадостей сгоряча, потом сама же пожалеешь…

И тут услышала реплику, похожую на приказ:

– Откажись от предложения!

– Отказаться? – переспросила Оля. У нее голова шла кругом от происходящего. Ей казалось, что ее подругу подменили и она разговаривает с какой-то ухудшенной копией Машки. Бракованной!

– Так ты докажешь, что для тебя дружба важнее.

– Это ультиматум?

– А как хочешь понимай.

– Если бы речь шла только обо мне, о моем благополучии, я бы ответила Зайке «нет». Больше тебе скажу, и не рассматривала бы его предложение. Но у меня есть сын…

– Вспомнила! – Машка хрипло рассмеялась.

– Никогда не забывала.

– Иде это расскажи, мать-кукушка. Она твоего Леньку чуть ли не титькой кормила, а ты теперь через него пристроиться хочешь.

Больше Оля не могла ее слушать, отключилась.

От приподнятого настроения и следа не осталось, но и раскисать она себе не позволила. Быстро собралась, взяла коробку с конструктором и отправилась в Коломну на такси.

Ида встретила ее с натянутой улыбкой. Но она в последнее время редко искренне радовалась. Разве что успехам Ленчика. Когда он выиграл олимпиаду по математике, лучилась от счастья.

– Я тебе подарок от Якова Феликсовича привезла, – сказала Оля сыну, когда зашла к нему в комнату, где он читал очередную фантастическую книгу вместо того, чтобы уроки учить. Как только умудряется оставаться отличником!

– «Звезда смерти»! – радостно взвизгнул он. – Вот это крууууть!

– Нравится он тебе?

– Конечно.

– Яков Феликсович, – уточнила Оля. Понятно, что от конструктора сын в восторге.

– Он классный. Как большой ребенок. Велел себя по имени называть. Но мне неудобно, поэтому я к