Крик в темноте - Оливия Нортвуд

ней, схватил за волосы и резко дернул вверх. Грейс повисла на его руке, закричала.

И проснулась с горлом, забитым собственным криком, и ноющей болью внизу живота. Грейс села в постели и, не успев отойти ото сна, по слабости в ногах сразу все поняла: месячные.

После ареста Калеба[1] она не могла дождаться их наступления. Она все еще не могла простить себе эту слабость, притупившую инстинкт охотника. Острое одиночество, вынудившее Келлер впустить в свою постель убийцу.

В первые недели задержки она с легкой тревогой заглядывала в календарь и хмурилась: сбоев не было с подросткового возраста, по ее циклу можно было настраивать часы. Когда спустя еще несколько недель месячные так и не пришли, ее беспокойство возросло. Грейс пыталась договориться с собой – это стресс, мы использовали презерватив, этого не может быть. Ей не хватило духу купить тест на беременность. Кроме Джеймса и доктора Лоуренса никто не знал, что она сделала. И, пожалуй, Мэдди, но она была мертва уже почти шесть месяцев. Во время допросов Калеб не упоминал об их связи, за что, пусть и с допущением, она была ему благодарна. Но он смотрел на нее так… «Я знаю твою тайну. Знаю о тебе то, что может тебя уничтожить». Грейс не могла поговорить об этом с матерью или с сестрой, хотя привыкла обсуждать с ними все. «Если так, – думала она, – я могу сказать им, что встречалась кое с кем. И так вышло». Но знала, что этого никогда не будет. Она знала, что не избавится от чудовища Калеба Сент-Джозефа, если оно присосалось к ее внутренностям своими мерзкими, скользкими щупальцами.

Гнетущие мысли превратили ее в напряженную, нервную суку. Грейс отстранилась от близких, грубила коллегам, молчала, когда ей хотелось кричать и истерить, натянуто улыбалась, когда хотелось разрыдаться. Она ходила с прямой спиной, боясь, что если позволит себе на секунду расслабиться, то сразу сломается. Ее успокаивало только то, что живот оставался плоским.

Но этого хватило ненадолго: спустя еще месяц Грейс (не без помощи доктора Лоуренса) нашла в себе силы записаться в клинику и пройти обследование. Она надеялась, что ее отпустит, когда придут результаты анализов, но этого не произошло. Когда после затяжного отсутствия наконец пошли месячные, она радовалась, как никогда в жизни. Сейчас же они снова стали просто рутиной, неважным самочувствием и желанием остаться дома, в постели.

Грейс уже видела сны с участием Калеба и ненавидела себя за ту жалкую беспомощность, с которой сталкивалась в подсознании. После ареста криминалисты осмотрели его дом и обнаружили в морозильной камере отрезанные женские груди, в том числе и молочную железу Конни Чапман, его матери, а позже он рассказал, что пытался употреблять их в пищу, но, когда ничего не вышло, решил хранить без четкой цели. Грейс не помнила себя в тот день, когда услышала это. Она не понимала, как ей удалось высидеть весь допрос, который проводил лейтенант МакКуин, и добраться до дома живой, но в памяти остался вечер: задыхаясь, Грейс вернулась домой, сорвала с себя одежду, забилась в угол душевой и несколько часов, как ей казалось, сидела на полу под льющейся откуда-то сверху горячей водой, до тех пор, пока ее кожа не покраснела и не стала напоминать сморщившуюся оболочку утопленника.

* * *

Уже на парковке перед департаментом полиции со стороны девятой авеню Грейс поняла, что что-то не так. Она приехала задолго до начала рабочего дня, но места, чтобы оставить машину, уже не было. Припарковав «Челленджер» возле городской библиотеки, Грейс взяла сумку с заднего сиденья и вышла из машины. Она шла сквозь нестройные ряды патрульных машин, пикапов дорожной полиции и огромных джипов, принадлежащих управлению шерифа. Было слишком людно: Грейс смотрела по сторонам и не могла сосредоточиться хоть на ком-то. Ей не хватало Джеймса. Она постоянно, с точностью до секунды, прокручивала в голове тот вечер, когда он поцеловал ее из отчаяния и растерянности. После внутреннего разбирательства, во время которого Келлер и Нортвуду запретили видеться, она уехала к родителям на пару недель, а когда вернулась, поняла, что все это время его здесь не было: сменная рубашка в шкафу, пыль на столе, след от кофе и открытый ноутбук весь в самоклеящихся разноцветных бумажках. Они не виделись, лишь пару раз созванивались с долгими неловкими паузами или переписывались. Джеймс не уволился из управления, но был близок к этому. МакКуин не хотел его отпускать, и Грейс была благодарна за это лейтенанту.

Детектив Келлер поднималась по лестнице на заднем дворе, когда из дверей вылетел запыхавшийся лейтенант МакКуин. Она никогда раньше не видела Майкла таким растерянным, напуганным и решительным. Его взгляд метался из стороны в сторону, пока он не ухватился за ее плечи и буквально втолкнул в раздвижные двери.

– Хорошо, что ты здесь, Грейс. Утром рейнджер позвонил в диспетчерскую. Он нашел тело мужчины в лесу возле Эллисвилла.

– И в чем дело? – Ноги у Грейс сделались неподъемными, она едва их переставляла. И, если бы не лейтенант МакКуин, аккуратно, но настойчиво подталкивающий ее в спину, Грейс остановилась бы посреди коридора, окруженная незнакомыми людьми, их громкими голосами и недоверчивыми взглядами. – Разве этим не должны заниматься люди шерифа или полиция Эллисвилла?

– Ты не понимаешь, Келлер. Убит помощник мэра Джейми Брюэр. И не просто убит. Офицеры, прибывшие на место, передали по рации, что там какой-то ад. Шеф поручил мне лично курировать дело. И я хочу, чтобы им занялась ты.

– Рейнджера уже допросили? Есть что-то, что я должна знать?

– Допросили, но пользы от этого мало. Я передам тебе документы, подписанные шефом, чтобы не возникло грызни с местными копами. Ты поедешь туда сразу после. – Войдя в свой кабинет, МакКуин не придержал для нее дверь. – И, да. – Он поднял взгляд от стола, застыв со стопкой документов в руках. – Подумай, кого возьмешь в команду. И, ради всего святого, оторви задницу Джеймса от дивана и заставь его работать.

Глава 3

На дорогу до Эллисвилла ушло немногим больше часа. Грейс могла бы добраться быстрее, но простояла двадцать минут на выезде – перед Пасхой все словно обезумели в желании выбраться из города на выходные. Она двигалась по I-90, стараясь не превышать скорость: ей был не нужен патрульный на хвосте и проблемы с дорожной полицией. Грейс ехала мимо Фолл-Сити, мимо фермы, где нашли Кэтрин Донован, мимо водопадов-близнецов, мимо призраков убитых женщин, оставленных Калебом на шоссе вместо путевых