Если хочешь знать… - Лариса Павловна Соболева

И Женя рванул в кафе, Анжела как раз сделала заказ, от нее отошел официант, она просто из любопытства, лишь бы скоротать время, листала меню. Сорин сел напротив, растянул губы в улыбке и ждал, когда она поднимет свои накрашенные очи на него. Подняла и опустила, вымолвив:

– Опять? Мальчик, я люблю бруталов, а ты слишком… м… рафинированный.

– Не понял, это ругательство или похвала? – улыбался Сорин.

– Тебе повторить, что я не для таких, как ты?

– А для каких ты? – уложив скрещенные руки на стол, веселился он.

– Хм! Ты не потянешь меня.

– А так?

Вновь Анжела подняла искусно накрашенные глазки, увидела перед носом удостоверение, прочитала, шевеля губами, не поверила:

– Я такую ксиву за полчаса могу нарисовать в фотошопе.

– И так тебя не устроит?

Сбоку подобрался к ней Вениамин, выставил свое удостоверение, упираясь локтем о стол, Анжела опустила уголки губ вниз, выражая неуважение к парням.

– Если не хочешь с нами базарить, – ласкающим тоном заговорил Вениамин, – можем поехать сразу к следаку. Это он тебя приглашает в нашем лице. Тоже не хочешь? Ну, тогда остается так…

Веня положил на стол убедительный аргумент, который всегда производит нужное впечатление, кругленькие, новенькие, блестящие и на толстой цепочке наручники. У Анжелы ни один мускул не дрогнул, плевать она хотела на их пугалки:

– Ой, ой, ой… Так страшно, щаз умру. Пошутили и отвалили.

Снова уткнулась в меню, ей принесли кофе, когда официант ушел, Женя обрисовал картинку:

– Ты не оставила нам выбора. Представь, мы тебя скрутим, согнем в три погибели и на виду у немногих посетителей этой дорогой забегаловки поведем. И поверь, всех устроят наши ксивы. Давай, куколка, не будем народ пугать?

– Попробуй только, я те всю рожу раскорябаю.

– М-да, ты проста, как хозяйственное мыло, – усмехнулся Женя.

– На мою рожу посмотри, – предложил Вениамин. – Тебе не кажется, что когтями не воспользуешься? Сил у меня поболее, а за сопротивление представителям следкома мы тебя еще и на нары кинем для начала на пару дней, а там как получится. Бум договариваться или силу применить?

О, наконец, Анжела поняла, пацаны серьезные, не получится отвязаться от них, но и сдержаться не смогла, прорычала, правда, тихо:

– Говори, чего надо? Чего прицепились? За мной грехов вообще нет, я чиста и почти непорочная, короче, святая.

– Смотри, – указал на окно Женя, – вон скверик, там скамейки, свежий воздух, из людей никого. Обещаю, посидим мирно, просто поговорим и пойдешь дальше тратить бабки мужа.

Со злющей миной она цапнула немногочисленные пакеты, встала и демонстративно прошла к выходу. В холле отдала Жене номерок, он взял в гардеробе ее пальто, помог надеть. А вскоре они сидели на скамейке под сенью голых веток, предоставив Анжеле с ее пакетами, которые она поставила рядом с собой на скамью, место посередине, начал тоже Женя:

– Нас интересует твой муж…

– Тьфу ты, боже мой! – всплеснула руками Анжела. – Так бы сразу и сказали, бли-ин! Какого черта клеился ко мне?

– Я разве клеился? – вытаращился Сорин. – Я только хотел в твоих глазах выглядеть культурно-мирно-благородно.

– Ну и дурак. Дайте сигаретку.

– Мы не курим, – в унисон сказали Веня и Женя.

– Ба-а-а… – протянула Анжела. – Менты и не курят? Может, скажешь, что и не пьете спиртного?

– Очень редко, у нас плотный график, – разочаровал ее Женя. – Сейчас пить не модно, спортом заниматься престижно и полезно.

– Вы как ненастоящие, а по телику показывают таких козлов… смотреть противно. Ладно, без сигарет обойдемся. Так что мой карлик натворил? Не стесняйтесь, говорите, я в обморок не упаду.

– Карлик… типа муж? – ухмыльнулся Женя.

– Да, мой старый, толстый Бобик, а я… Если и совершила проступок, то всего лишь взяв без спроса у Бобика наличку из портмоне. Но он же мой законный муж, все, что ему принадлежит, мое тоже. Верно? Давайте ближе к делу, мальчики.

Она закинула ногу на ногу и приготовилась давать показания. На этот раз Вениамин решил взять инициативу на себя, а то Женька заигрывает с этой девицей, будто больше делать нечего:

– Ты верно поняла, нас интересует твой муж, Анжела…

– Викторовна, – представилась она. – И? Что еще?

– Его связи, – продолжил Веня, – увлечения… м… незаконные. А также друзья, с которыми он регулярно видится.

– Ну, раз вы меня выловили и моим карликом интересуетесь, значит, уже в курсе его делишек.

– Ты близка к истине.

– Вообще-то, они, как их назвал Кинг, мелкие лавочники, все варятся в одном котле и хотят залезть повыше. Кстати, не такие уж они и мелкие, как прикидываются, есть намного мельче, этих мой карлик и его компашка безжалостно топчут. А скажите, кто конкретно попал в поле интересов наших органов? Не могу же я обо всех говорить, эдак до вечера не разойдемся.

– Тогда так, – снова Вениамин перехватил инициативу у Сорина, который открыл было рот, чтобы заговорить. – С кем у карлика самые тесные отношения и на чем базируются?

– Интриги нам хотелось бы знать, – вставил Женя. – Например, против кого дружат.

– А вы не сдадите меня моему карлуше? – спросила она.

– Не сдадим, – заверил Сорин, но уже без шутливости. – Нам главное получить информацию, а доказательства мы сами добудем.

Анжела оценила обоих еще разок, взвешивая надежность молодых людей, вроде пацаны не какие-то там. Ей очень хотелось отомстить Бобику и получить, в конце концов, свободу, открыто гадость не решалась ему сделать, да и сейчас мучилась сомнениями, а потом махнула рукой:

– Ай, была не была, авось избавлюсь от своего карлуши с вашей помощью. Скажу прямо, они все дружат друг против друга, но предпочтения у моего карлика есть, он и его… м… дружбаны постоянно собираются и шепчутся.

– Ты ни разу не слышала, о чем они говорят? – спросил Вениамин.

Она одарила его убийственным взглядом, в котором выразила все свое отношение к недалеким «ментам», а после окончательно их сразила:

– Ты так плохо обо мне думаешь? Безусловно, Бобик от меня скрывает многое, но он же и научил подслушивать, а потом ему докладывать. Это наш партнерский договор. Я усвоила, что от этого занятия можно поиметь большую выгоду с пользой, и стала подслушивать, а также записывать на диктофон треп Бобика с его… м… коллегами.

– Зачем? – изумился Женя. – А если б застукали?

– Миленький, я всегда выкручусь, у меня на все случаи готовы оправдания, это первое. Второе: не застукали. И третье: я почти готова потребовать свободу себе с хорошей компенсацией, а то держит меня в клетке на цепи. А я на волю хочу.

– Неужели шантажировать рискнешь? – еще больше изумился Женя.

– Еще как рискну! А может, не понадобится шантажировать благодаря вам. Так, ну, слушайте. Последнее время они дружили против одного мужика, как же его… У него магазины с логотипом «ДД»…

– Данилов, что ли? – подсказал Женя.

– Точно, – прищелкнула Анжела пальцами с маникюром в эффектных разводах. – Они договорились кинуть его.

– Кто – они? Сестра, имя! Имя, сестра! – шутливо воскликнул Сорин, произнеся «р» на английский манер, как в известном фильме про мушкетеров.

– Моего карлика вы знаете. Второй Ильин… когда он появляется, у меня мороз по спине стекает. Представьте, что к вам зашел вампир Дракула на чашку свежей крови. Чес-слово, ощущение, будто он хочет своими зубами впиться в мое горло и выпить всю кровь. Третий Савва, но его я видела только на больших пьянках, к нам домой на рюмку чая он никогда не приезжал. Но выяснилось, что эти двое – мой и Дракула – задались целью вовлечь Савву в свой кружок, а тот не очень-то поддавался. Но у него статус другой, покруче, чем у них.

– А кто такой этот Савва? – поинтересовался Веня, он брал на заметку даже незначительные мелочи, ничего не упускал.

– Зять Кинга, – пояснила Анжела. – На самом деле это старый мешок с костями, я имею в виду Кинга, зовут Корольков Петр Андрианович. Он в этой компашке авторитет, все время моего карлушу и Дракулу ругает.

– Стоп, стоп, – прервал ее Женя. – Корольков, говоришь? Тот самый, строительный магнат?

– Да, да, он. У Кинга в кармане не только стройки, строительный маркет, пара ювелирных салонов и ломбард точно есть, а продуктовые магазины и бутики с барахлом отдал зятю… Чего смотрите, барахло как есть, фальшивка на стендах, но толкают под фирменными лейблами. Еще ресторан перепал Савве. И вот