Ты умрешь в Зазеркалье - Юлия Викторовна Лист

На его лице выученная улыбка сменилась искренней. Он смягчился и стал чуть непринужденней. – А эта дамочка кто? Его сестра, которая водит экскурсии в Лувре?

– Не «дамочка», что за выражения! У вас там… – Вера постаралась придать многозначительность взгляду, – в порядке вещей такая грубость в общении? Она искусствовед. И хороший профайлер!

– Как это? И искусствовед, и профайлер? Не многовато ли?

– Вас это удивляет?

– Профайлеры обычно работают на или с полицией. Но уж точно не в музеях.

– А у нас по-другому. Убийства, что здесь прогремели с месяц назад, были совершены в месте, куда люди приходят наслаждаться искусством. Зоя Герши специализируется на преступлениях, связанных с предметами искусства.

– Ну-ну! – Он, приподняв бровь, обвел взглядом потолок коридора, по которому они сейчас шли. – Куда мы направляемся?

Кого он ей напоминает? О! Ретта Батлера! Брови вздергивает точно так же иронично, как актер в «Унесенных ветром», и улыбочка в одну сторону – типичная для американца. По правде сказать, конспирируется этот человек неважно. У Веры закралось подозрение: настоящий ли он агент ФБР? А что, если такой же, как она Кристина Дюбуа? В голове не к месту прозвучали слова Эмиля: «Он американец. И дело даже не в особенностях языка, а в складе мышления и реакциях на ответы». Интересно, есть ли возможность выяснить, действительно ли его отправило Федеральное Бюро?

Вера покопалась в памяти и вздохнула. Судя по всем сериалам, ФБР всегда овевала аура секретности, а иногда их агенты прямо так и заявляли, что в целях безопасности свое настоящее имя сообщать не намерены. Оставалась надежда на Эмиля – тот должен уметь отличить настоящего агента от фальшивого.

– Это вам скажет мой шеф. – Она постаралась не выдавать эмоциями своих соображений. – Но сразу предупрежу, вам не удастся его отстранить от дела. Он, как дождь, все равно просочится всюду.

– Еще посмотрим. – И он опять расплылся в улыбочке янки.

Глава 12

Причуды замкнутых пространств

Эмиль и Зоя остановились у комнаты управления видеонаблюдением. Эмиль с полуулыбкой открыл дверь, впуская спецагента, Веру и Зою, следом зашел сам. Внутри их дожидался начальник службы музейной безопасности Хавьер Барба. За столом светлого дерева, над которым висело множество мониторов, восседали длинноволосый системщик и один из его помощников. Барба сделал знак, оба поднялись и вышли.

На несколько минут в комнате воцарилось неловкое молчание. Эмиль снял с плеча тяжелый рюкзак и опустил его на пол, привалив к стене. В дверь постучались. Заглянул красивый, как с обложки журнала, парень в черном деловом костюме и белой рубашке без галстука, гладко выбритый, с прической, будто уложенной в салоне. Под мышкой плотная кипа папок, а на шее полицейский жетон – золотой герб на черной кожаной подложке.

– Инспектор Хуан Руиз, – проговорил тот по-испански.

Зоя что-то ответила ему на том же языке и приветливо улыбнулась. Парень недоверчиво посмотрел на ее прическу и зашел, закрыв за собой дверь.

Эмиль сделал шаг назад, повернул ключ в замочной скважине и, вынув его, опустил в карман джинсов. Зоя прошла к одному из стульев, оставленных системщиками, и перекатила к двери. Повернув его спинкой вперед и изящно оседлав, она вынула из высокого ботинка небольшой черный пистолет и, держа его дулом вверх, оперлась локтями в спинку.

Агент ФБР сначала недоуменно уставился на нее, затем перевел взгляд на Эмиля. Шеф прошел к столу и, взобравшись на него, устало опустил локти на колени.

– Позвольте узнать, – проговорил американец, – что все это значит?

– Для начала представьтесь, пожалуйста, – вежливо попросил его Эмиль по-английски.

– Герши, меня предупреждали, что вы мастак выкидывать разные штуки, но сейчас вы рискуете, – ответил тот.

– Чем? – приподнял бровь Эмиль.

Американца этот ответ несколько удивил. Ему доводилось иметь дело с людьми, которые вообще ничем не дорожили, но обычно это были террористы-смертники или отчаянные психопаты.

– Представьтесь, пожалуйста. Это важно, – вновь попросил Эмиль. Голос его был усталый, негромкий и монотонный.

– Вообразил себя доном Корлеоне? – начал выходить из себя агент ФБР.

– Представьтесь! – гаркнул Эмиль, резко выпрямившись, а потом с прежней вежливостью добавил: – И мы начнем.

Американец гипнотизировал его яростным взглядом. Вера прижала руку к груди, – она совершенно не ожидала, что все так быстро закрутится. Неужели Эмиль выкупил его и это ненастоящий агент?

– Джон Леви, специальный агент ФБР, юридический атташе посольства США в Мадриде, назначенный Генеральным секретариатом Интерпола, – металлическим тоном, с достоинством проронил тот.

– Отлично. Разве не стоит этим гордиться? – издевательски усмехнулся Эмиль. – Звучит-то как – мурашки по коже!

Повернувшись ко всем остальным, он произнес:

– Итак, начнем. Во-первых, из уважения к мистеру Леви, будем говорить по-английски.

– Я прекрасно владею испанским, – вставил Леви.

– А я – нет, – отрезал Эмиль. – Во-вторых, дверь в эту комнату не будет открыта, пока мы не назовем имя подозреваемого, или, по крайней мере, не будем иметь представление о том, как он выглядит. В этой комнате есть все, чтобы это сделать.

– Не кажется ли вам, что вы слишком много на себя берете? – Леви сделал угрожающий шаг к Эмилю, бросив короткий взгляд на Зою. Ее обтянутые черным руки свисали со спинки стула, в изящных тонких пальцах – на каждом по колечку вороненого серебра – зажат пистолет. – Она так и будет сидеть у двери с пушкой?

– Это не какая-то там «она», что за бестактность! Это Зоя Герши, моя сестра. Она профайлер и имеет отличную искусствоведческую подготовку.

И если дело коснется человека, у которого имеется нездоровое влечение к прекрасному, Зоя тотчас на него укажет.

– А пушка зачем?

– Чтобы нам работалось веселее. С пушкой… оно ведь всегда веселее, не так ли? Наша следственная команда – небольшая, но уверен, очень хорошо сколоченная.

– Эмиль Герши, вы зарываетесь.

– Не хотите знать, почему я так думаю? Почему я думаю, что мы очень хорошо сработаемся?

– Инспектор, – прервал его Леви, обратившись к полицейскому. – Вы, как представитель CNP[19]… не можете допустить подобного поведения от стороннего лица.

– Простите, сеньор Леви, но я здесь лишь представляю комиссара Мигеля Анхеля Ислу… Комиссар сам ведет дело о «Крике», но он вынужден был просить меня… поскольку чрезвычайно занят сегодня… В общем, мне приказано предоставить дела пропавших без вести иностранных граждан и тех, которые были найдены в общественных местах мертвыми от острого алкогольного опьянения. Вот…

Он положил внушительную стопку пластиковых папок серого цвета на стол рядом с Эмилем.

– Это что, заговор? – вспылил агент ФБР.

Вера машинально утерла выступивший на лбу пот. Мало того, что комната была очень тесной, потолок низким, освещение скудным