Кто в списке у судьи? - Джон Гришэм

с ними по телефону, в целом они не отказываются помочь. Уверен, что увижу примерно такое же самое уголовное дело, которым мы любовались в Маратоне, хотя мало ли что… Вдруг им известно что-то, о чем не знает их местный Тернбулл?

Сейделл, посопев, произнесла:

– Почему бы не рассказать им про Бэнника? Раз нам известно имя убийцы – по крайней мере, мы располагаем показанием под присягой, что убийца он, – так почему бы не передать эти сведения следователям? – Она сгорбилась, готовясь к новой дозе кислорода. Ее аппарат забулькал громче. – Я хочу сказать, Лейси, пока мы работаем вхолостую. Мы мало что можем сделать. Иное дело – настоящие копы с их миллиардными бюджетами, ищейками, вертолетами, спутниками. Но разве они раскрывают преступления? Держи карман шире! А что мы? Где нам с ними тягаться! Предлагаю отфутболить эту канитель полиции штата, пускай там с ней возятся.

– К этому все и идет, – согласился Даррен.

– Возможно, – кивнула Лейси. – Вот только я пообещала Бетти не привлекать полицию без ее согласия.

– Мы так не работаем, Лейси, – возразила Сейделл. – Приняв заявление, мы сами решаем, как действовать, истец уже не в силах на нас повлиять. Вы отлично это знаете.

– Знаю, но спасибо за напоминание.

– Не стоит благодарности.

– Она нас использует, Лейси, – сказал Даррен. – Мы обсуждали это на прошлой неделе. Хочет спрятаться за нашими спинами, чтобы мы сами привлекли полицию. Пусть это и будет наш следующий шаг.

– Посмотрим. Слетай в Майами, потолкуй с ребятами из полиции штата. В понедельник представишь мне доклад.

Лейси не дождалась конца рабочего дня. Ее путь лежал через весь город, в комплекс двухэтажных офисных построек. Шикарный офис Р. Бафорда Фурра поражал благородной тишиной, здесь сразу можно было понять, какого успеха добился маститый юрист. Клиентов в приемной не было, только молодой красавчик стажер разговаривал по телефону. Ровно в четыре часа он отвел Лейси на командный пункт, откуда Бафорд вел борьбу с внешним миром. Он тепло обнял ее, как давнюю подругу, и указал на диван стоимостью, вероятно, больше ее автомобиля.

Фурр был одним из ведущих судебных адвокатов Флориды и мог похвастаться множеством выигранных дел. Он и хвастался: одна стена его кабинета было густо увешана газетными вырезками в рамках и фотографиями. Его имя было известно всем коллегам, и когда Лейси решила предъявить иск за подстроенную ей автомобильную аварию, в которой сильно пострадала она сама, а ее бывший коллега Хьюго Хэтч расстался с жизнью, у нее не было выбора, к кому обратиться.

Верна Хэтч, вдова Хьюго, первой наняла его, чтобы вчинить иск о причинении вреда, приведшего к смерти в результате неправомерных действий, на 10 миллионов. Спустя неделю Фурр принял исковое заявление от Лейси. Но оба иска зашли в тупик по невероятной причине – из-за избытка наличных. Преступный синдикат, выжавший миллионы из индейского казино, спрятал наворованное по всему миру. Федералы откапывали еще и еще, и само количество денег множило пострадавших. Каждого из них сопровождал адвокат. В итоге суды штата и федеральный суд оказались погребены под тоннами исков.

Самой серьезной помехой для разрешения дела стало огромное и чрезвычайно сложное разбирательство в федеральном суде из-за взаимоисключающих встречных исков коренных американцев, владельцев казино. До его завершения никто не мог понять, сколько наличности останется для пострадавших, в том числе для Лейси и для Верны Хэтч.

Фурр сообщил ей о ходе конфискаций и о прочих новостях, а потом, нахмурившись, произнес:

– Боюсь, Лейси, от вас потребуются показания под присягой.

– Нет. Мы уже это обсуждали.

– Знаю. Одна из проблем состоит в том, что назначенные судом для извлечения денег юристы берут почасовую оплату, и немаленькую, поэтому не торопятся закругляться.

– Можно подумать, я впервые о таком слышу!

– Речь не о той мелочи, которую зарабатывают подобные им стряпчие у вас в Таллахасси, – со смехом отмахнулся Фурр. – Эти гребут по восемьсот баксов в час! Если после них что-нибудь останется, то нам сильно повезет.

– Как насчет жалобы судьям?

– Они завалены другими жалобами и разбирают споры.

Лейси размышляла, Фурр наблюдал за ней.

– Наверное, от ваших показаний могла бы быть польза, – предположил он.

– Не уверена, что выдержу, если придется опять вспоминать аварию, окровавленного Хьюго… Он умирал у меня на глазах.

– Мы все отрепетируем. Вам все равно нужен опыт, вдруг придется выступить с показаниями в суде.

– Не хочу суда, Бафорд, я же сказала! Вам, конечно, подавай яркое представление с кучей плохих парней-обвиняемых. Присяжные, как водится, будут у вас в кармане, и вы добьетесь очередного громкого вердикта.

– Как же мне без этого, Лейси? – хохотнул Фурр. – Вы только представьте: шайку мошенников торжественно доставляют из тюрьмы в суд. Это же адвокатская мечта!

– Адвокатская, не моя. Дать письменные показания под присягой – еще куда ни шло, но только не выступать в суде. Меня устроит досудебное соглашение, Бафорд.

– Будет вам соглашение, даю слово. Но пока нам придется поиграть в разоблачение.

– Не уверена, что потяну.

– Хотите вообще отказаться от иска?

– Нет, я хочу досудебного соглашения, а потом пусть все расходятся по домам. Мне до сих пор снятся кошмары, а тут еще эта тяжба…

– Я все понимаю, Лейси. Просто доверьтесь мне, хорошо? Я много раз ходил этой тропкой. Вы заслуживаете щедрых отступных, и я обещаю, что вы их получите.

Она с благодарностью кивнула.

Глава 21

Сержант Фалдо составлял список предметов, которыми в разное время пользовались насильники, когда у него в кармане завибрировал телефон. Звонил большой босс, начальник полиции всей Пенсаколы, славившийся своим напором и грубостью. Он сказал, что судье Россу Бэннику вынь да положь одно давнее дело. Тот будет в суде до четырех и приедет к Фалдо ровно в 16.30. Фалдо было приказано уважить его честь.

– Потребуется – поцелуешь его в задницу, понял?

– Так точно, сэр! – отчеканил Фалдо. Ему излишне было подсказывать, как выполнять свои обязанности.

Он смутно помнил Бэнника – тот заглядывал к нему на склад несколько лет назад. Обычно окружные судьи, да и любые вообще, не наведывались на склад вещдоков. Фалдо беспокоили почти исключительно копы, расследовавшие уголовные дела: они сдавали вещдоки на хранение до суда или рылись в старых папках. Но он уже десятки лет назад уяснил, что кладезь старых улик, которым он заведовал, может привлечь кого угодно: сюда захаживали частные детективы, репортеры, писатели, отчаявшиеся родственники жертв; однажды к нему постучался медиум, а как-то раз он даже имел дело с колдуньей.

Явившийся в 16.30 судья Бэнник, приятно улыбнувшись, поздоровался с Фалдо. Искренне наслаждаясь общением с сержантом, он справился о его выдающейся полицейской