Искатель, 1999 №1 - Василий Головачёв

вилку, нравились ему больше, чем зигзагообразные. И сейчас он стоял, замерев, перед окном, будто перед разделенным на квадраты экраном, и смотрел, как молнии расцвечивают небо над лугами вдоль Кингсбрука. На этот раз гром грянул, точно пистолетный выстрел, и также неожиданно. И наконец пошел дождь. Уэксфорд услышал всплески воды от подъехавшей машины и хлопанье двери. Вероятно, Верден. Зазвонил внутренний телефон, и Уэксфорд поднял трубку.

— Я привез Келлема, сэр, — доложил Мартин.

Морис Келлем боялся грозы. Уэксфорду это даже понравилось. С легким презрением он смотрел на бледное лицо и костлявые суетливые руки этого человека.

— Сержант, почему вы привели его сюда?

— Он купил холодильник, — объяснил Мартин. — И обогреватель, и еще кучу мелких электрических приборов. И заплатил за них наличными чуть меньше ста двадцати фунтов.

— Келлем, где вы взяли деньги?

— Накопил.

— Понятно. Когда вы купили стиральную машину, ту самую, в которой выстирали свою одежду в ночь убийства Хаттона?

— В апреле. — Гроза уходила, и гром теперь сердито ворчал где-то вдалеке. Келлем ссутулился и поднял на детектива опухшие глаза.

— И за два месяца вы скопили еще сто двадцать фунтов. Сколько вы зарабатываете в неделю? Двадцать два фунта? У вас пятеро детей, и вам надо платить за аренду квартиры? И вы скопили такие деньги за два месяца?

— Вы не можете доказать, что я их не скопил. — Келлем вздрогнул, когда в очередной раз у него над головой блеснула молния.

Уэксфорд улыбнулся, когда зигзагообразная вспышка перешла в мягкое сияние и наполнила офис неожиданным белым свечением.

— Сто фунтов, — продолжал детектив. — Какая жалкая плата за жизнь человека. Сколько стоит ваша жизнь, сержант?

— Я застрахован на пять тысяч, сэр.

— Это не совсем то, что я имел в виду. Но ничего. Понимаете, убийце платят в соответствии с его собственной самооценкой. Не имеет значения, сколько стоит жизнь жертвы. Если разбойник с большой дороги убивает короля, он не может рассчитывать на такое вознаграждение, какое получил бы, убив короля, генерал. Да он и не будет рассчитывать. Требования у него низкие. Так что, если человек хочет нанять убийцу и если он скряга, то должен выбрать для этой грязной работы самого низкого среди низких. Но при этом не возражать, если работа будет выполнена не очень хорошо.

— Что вы имеете в виду под «самым низким среди низких»? — с агрессивным и жалким видом вскинулся Келлем.

— Вы приняли мои слова на свой счет, да? Трудно найти еще ниже павших, чем вы, Келлем. Пить с человеком, пить виски, за которые он заплатил — и потом лежать и ждать, когда удастся убить его. Чего уж ниже?

— Я не убивал Чарли Хаттона! — Келлем вскочил, весь дрожа. Молния осветила его лицо, и, закрыв глаза рукой, он в отчаянии закричал: — Ради бога, разве вы не можете отвести меня вниз?

— По-моему, Хаттон был прав, когда назвал вас старухой, Келлем. — Главный инспектор не скрывал своего презрения. — Мы пойдем вниз, когда мы все выясним. Вы расскажете, где Макклой и сколько он заплатил вам, и тогда можете спуститься вниз и спрятаться от грозы.

Все еще стоя, Келлем опустил голову, оперся на стол и прошептал:

— Все это ложь. Я не знаю Макклоя и не трогал Хаттона.

— Откуда тогда у вас деньги? Ох, садитесь, Келлем. Что вы за мужчина, если боитесь грома? Это же смешно, бояться грозы, но быть настолько храбрым, чтобы ждать в темноте у реки и бахнуть друга камнем по голове. Начинайте, вы можете рассказать нам о многом уже сейчас. Рано или поздно вам все равно придется рассказать, а гроза, по-моему, продлится несколько часов. Хаттон начал морочить Макклою голову, так? Поэтому Макклой подмазал вас, чтобы вы пошли домой вместе с Хаттоном и застали его врасплох. Орудие и способ убийства он предоставил выбрать вам. Любопытно, что вы даже сумели выбрать правильное место для удара.

— Все это ложь, — повторил Келлем, рухнул на стул и, сжав голову руками, старался не смотреть в окно. — Чтобы я бахнул Чарли речным камнем по голове? Мне бы и в голову не пришло… мне бы…

— Тогда откуда вы знаете, что он убит речным камнем? — с победным видом перебил его Уэксфорд. Келлем медленно поднял голову, и капельки пота заблестели у него на коже. — Ведь я не говорил вам об этом?

— Боже. — Голос у Келлема упал и стал едва слышным.

Черные тучи разделились, и между ними появилась полоска ярко-синего летнего неба. По стеклу, не переставая, барабанил дождь.

Полиция Стамфорда ничего не знала об Александре Джеймсе Макклое. Его имя значилось в списке избирателей как человека, живущего в Моэт-холле, то есть в том деревенском доме, который Верден нашел заброшенным. Макклой продал дом в декабре американской вдове, которая потом передумала и, не прожив в доме и часа, вернула его агенту, а сама уехала на лето в Швецию.

Мистер Макклой не оставил адреса. Его сделка с фирмой благополучно завершилась, он взял деньги американской вдовы и уехал.

Но, по правде говоря, в поведении мистера Макклоя немного было такого, что позволяло бы им верить, что он приличный человек.

— Что вы имеете в виду под «по правде говоря»? — спросил Верден.

— Только то, что он никогда не содержал дом в приличном состоянии, — сказал агент. — Правда, мистер Макклой холостяк, и насколько мне известно, он не держал прислуги.

Моэт-холл располагался в ложбине между холмами и примерно в миле от шоссе A.i.

— Он всегда бывал один, когда вы приходили к нему в дом? — спросил Берден.

— Однажды с ним было два парня. По-моему, люди совсем не его класса. Дом и пристройки были в страшном запустении, ни одного чистого места. Но мистер Макклой позволил мне осмотреть все, что я захочу, и амбар, и два больших сарая. Он говорил, что их использовали как склады, так что мне не было смысла осматривать их изнутри. На дверях висели замки, а для моих целей достаточно осмотреть их снаружи.

— И полагаю, вы не наткнулись на следы грузовиков?

— Нет, этого я не видел.

— Но они могли бы уместиться в сараях?

— Вполне, — задумчиво протянул агент. — Один из них большой, как ангар.

— Да, я тоже заметил. — Берден мрачно поблагодарил агента. Он почти не сомневался, что нашел того Макклоя, какой им нужен.

— Вы хотите обвинить меня в убийстве? — подавленно спросил Келлем.

— Вас и Макклоя и, вероятно, еще двух-трех парней, когда вы расскажете нам, кто они. Обвинение будет в заговоре в целях совершения убийства. Но разницы никакой нет.

— Ведь у