Кибер-Ангел - Елена Фили

покосился на красные пальцы Лизы. – Замерзла, наверное?

– Я сначала к тебе домой зашла, меня Нора чаем напоила. Потом она на дежурство ушла, а я вот здесь тебя решила дождаться.

– Пойдем обратно в квартиру? Я бы поел.

Павел вспомнил бутерброд, отданный собаке на кладбище, и сглотнул.

– Я пришла сказать, что ничего не знала о Тимуре и его выступлении. Я бы тебя предупредила. Ты же не думаешь, что я…

– Не думаю. Если не хочешь домой, пойдем в кафе, здесь недалеко, называется «Стекляшка». Через час Шарьяж туда подойдет. Я ему только что звонил. А мы пока перекусим.

Пока ждали заказ в кафе, названном «Стекляшкой» из-за огромных панорамных окон по всему фасаду, Павел зачем-то рассказал Лизе о том, что ему пришлось пережить в кабинете начлаба. Как тот в гневе обозвал его сопляком.

– А еще Виктор, ну тот, что в РОбТ работает, который Шарьяжу про Стрита рассказал и дал видео с отцом, меня спрашивал про всех, кому я успел рассказать про проект. Я за тебя поручился.

Павел несмело улыбнулся. Про то, что проект, возможно, закроют, он говорить пока не стал.

Принесли заказ, и Павел принялся жадно есть. Перед Лизой официант поставил чашку кофе и тарелочку с пышным бисквитом.

Лиза сделала маленький глоток, пробуя на вкус напиток, подняла брови, одобрительно кивнула и отломила ложечкой бисквит.

– Как ты собираешься поступить с Тимуром?

– Набью морду. – Павел отодвинул пустую тарелку и посмотрел сначала на вход, а затем на часы мобильника. Где же Шарьяж?

– А как ты думаешь, Инна… Она все знала?

– Инна?! Ты видела, что творится в Сети? Это как раз она устроила. Помогает своему дружку пиарить новый роман. Царевна математики! – раздраженно выговорил Павел услышанный от Виктора ник. – Везде репостнула ссылку на выступление и завела дискуссии на тему «Кого важнее спасти: Эйнштейна или сантехника». Небось статистику собирает. Я пока ехал в метро, посмотрел комментарии. Многие ее поддерживают.

– А я Норе, пока мы пили чай, все рассказала. Теперь-то это не секрет. А она посмеялась. Представляешь? Потом грубо выбранилась и добавила, что напустит в Сети на детишек своих друзей-врачей. Пусть, мол, поплавают с мелюзгой в этом прудике, расскажут, что такое естественный отбор и кто выживает в итоге, умная щука или глупый пескарь.

У Лизы зазвонил телефон. Она молча выслушала, что ей говорят на том конце беспроводной линии, коротко ответила: «Перезвоню», – и посмотрела на Павла:

– Это Инна. Хочет пообщаться. Не по телефону. Мне кажется, она будет выпытывать, как ты отнесся к выступлению Тимура и шумихе в Сети. А еще, я думаю, Инна не одна. С Тимуром. Потому что разговор она поставила на громкую связь.

– Зови их сюда, в кафе. Я выйду, дождусь, пока они придут, потом вернусь.

– Паша… Ты же не будешь прямо здесь Тимуру… Ну…

– Морду бить? Здесь – нет. Ты боишься, эта парочка решит, что ты предательница?

– Нет. Пусть ответят за свои поступки. Действие рождает противодействие. Так дед говорил.

Тимур с Инной пришли очень быстро, Павел только успел рассчитаться за обед и заказать Лизе еще кофе. Он едва не столкнулся с ними на входе: увидел, как в людском потоке мелькнула ненавистная челка, и рванул за угол. Выждал пять минут и с независимым видом вернулся в кафе.

На том же месте, где недавно обедал Павел, теперь восседал Тимур, изображая из себя знаменитость. В черных очках он снисходительно оглядывал зал, будто ожидая, что к нему вот-вот все кинутся за автографом. Инна сидела рядом с Лизой.

Увидев Павла, «знаменитость» сразу съежился, но потом снова распрямился и съехидничал, повернувшись к Лизе:

– Доложилась уже?

Павел подскочил к Тимуру, резко сдернул очки и кинул их на стол. Хрупкая дужка от удара повернулась неестественно, но ни Тимур, ни Павел не обратили на это внимания. Тимур, побледнев, встал, и ему пришлось задрать голову, чтобы смотреть Павлу в лицо.

Павел размахнулся, чтобы ударить, но вдруг краем глаза увидел, как девчонки схватились за руки, и опомнился.

– Заткнись, трепло литературное! – раздраженно выдавил он и сел рядом с Лизой. Получилось, что трое – Павел, Лиза и Инна – оказались напротив Тимура. Тот со злостью посмотрел на подругу и тоже сел.

– А что такого? Почему такой кипиш? Я прорекламировал свой новый роман, а заодно и твой проект! Тебе не нужна реклама, что ли? Сейчас спонсоры набегут. Еще спасибо мне скажешь.

– Спонсоры уже мимо пробежали. Проект закрывают.

– Как? – снова схватившись за руки, одновременно вскрикнули Лиза с Инной.

– Паша, я не думала, что так все будет, правда, – Инна умоляюще посмотрела на Павла. – Я хотела помочь Тимуру и выяснить все-таки, что люди думают о том, кого спасать. Неприятно признаваться в том, что была не права, но нужно. – Инна помолчала и твердым тоном закончила: – Даже «сантехники» в большинстве написали, что, если обязательно выбирать, спасать нужно «Эйнштейна». Это, мол, будущее Земли. А я все их речи и посты перечитала и подумала, неужели и я такая же дура? Заботиться нужно о своих близких, о семье, родителях. Если я узнаю, что рейс обречен, я подниму волну в Сети, пусть люди спасают тех, кто им дорог.

– Правда, что проект закрывают? – Тимур, ни на кого не глядя, сгреб со стола остатки очков и спрятал в карман.

– Начлаб ожидает депутатскую комиссию, начальство ему приказало пока все работы по проекту приостановить.

– Все играетесь, детки? А Стрит продолжает убивать.

Все вздрогнули. У стола за спиной Павла стоял незаметно подошедший Шарьяж. Он положил на стол планшет, и на экране появилось видео. Мужчина в сером плаще и широкополой шляпе, потягиваясь и хромая, отходит от такси, в которое садится девушка с платиновыми волосами. Такси резко выезжает на проезжую часть и сминается под кабиной несущейся фуры.

Тимур громко хрустнул пальцами и виновато посмотрел на всех.

У Инны застыло лицо, в глазах показались слезы.

Павел сжал кулаки, бессильно стукнув ими по столу.

Лиза, увидев, как хромает и потягивается человек, отошедший от такси, зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть, почувствовала удушье и рухнула в темноту.

* * *

– Не так, не так! Мы проходили в лагере оказание первой помощи! Нужно дать доступ воздуху, расстегнуть вот здесь и голову…

Лиза очнулась и обвела взглядом склонившиеся над ней обеспокоенные лица. Потом резко отодвинулась от Павла – оказывается, она сидела, прислонившись к его плечу, и он обнимал ее рукой.

– Все нормально. У меня бывают обмороки. Ничего страшного.

Павел, расстроенный тем, как Лиза отпрянула, будто он