Кибер-Ангел - Елена Фили

уже звонили. От руководства холдинга. Намекнули, что нужно срочно пресечь шумиху. Как ты мог?

Начлаб надвинулся на Павла, так и стоящего у двери, переминающегося с ноги на ногу.

– Ты специально? Славы захотелось?

– Какая слава, Борис Львович! – Павел покраснел. – Писатель этот со мной в комнате жил в доме отдыха. Разговорились как-то.

Ну и…

– Не только писатель воду мутит. – Виктор полистал страницы в телефоне. – Ураган в Сети начался одновременно с передачей. По логике должно пройти время, чтобы блогеры среагировали на жаркую тему. Потом уже подключается их аудитория и публикует на своих каналах, а вот дальше начинается ураган…

– Я в курсе, – буркнул Павел, не поднимая головы.

– А сейчас все по другому варианту произошло, – продолжил Виктор, игнорируя колкость Павла, – как здание поджигают или лес. Пожар начинается одновременно в нескольких местах. Тебе знаком такой ник – Царевна математики?

Павел замер. Такого ника он не знал. Но догадаться, что это Инна, подруга Тимура, «юное светило математики», как назвала ее бабушка Лизы, было несложно. Он подошел к столу, сел напротив Виктора и осторожно поинтересовался:

– И что, «царевна» устроила ураган?

– Сразу на нескольких каналах завела дискуссии на тему «Спасти Эйнштейна или сантехника» и везде репостнула. Вместе со ссылкой на передачу по Седьмому.

У Бориса Львовича зазвонил телефон. По его лицу было видно, что звонок ему неприятен.

– Опять из руководства. Я ненадолго отойду.

Борис Львович вышел за дверь, торопливо пересек помещение с сотрудниками и скрылся в коридоре.

– Так знаешь того, кто скрывается под ником Царевна математики?

– Догадываюсь. Это подруга Тимура-писателя. Она тоже присутствовала при нашем разговоре в доме отдыха.

– Другие сюрпризы будут? Еще кто был на вашей беседе?

– Лиза, то есть Елизавета Фальская, студентка МГУ, но я за нее ручаюсь.

– Все?

– Ваш приятель Шарьяж.

– Игорь? А он что… Ладно. За него ручаюсь я.

Виктор достал блокнотик, быстро написал имена всех, кого перечислил Павел, потом обвел кружочками «Тимур-писатель» и «Царевна математики».

– Ну что ж. Тобой воспользовались для пиара романа, так получается. – Виктор нарисовал на листке знак вопроса и добавил: – Без злого умысла, похоже. Вопрос в том, чем это нам угрожает.

– Проект могут закрыть! Вот чем нам это угрожает! – Борис Львович ворвался в кабинет красный, запыхавшийся, раздраженный, схватил со стола журнал и принялся обмахивать лицо. Потом, с грохотом отодвинув стул, сел рядом с Павлом, положил журнал на стол и тяжелым взглядом посмотрел на Виктора:

– Из Думы звонили. Депутатский запрос. Наверное, будет комиссия. Начальство сказало, все работы по проекту пока свернуть.

– Ладно, я пошел. – Виктор встал и направился к выходу. – Наведу справки по своим каналам. Насколько все плохо. И будем решать вопрос о контракте. Если проект закроют, значит, и контракт утратит силу. Надо обсудить с юристами. Удачи!

В кабинете установилась тишина. Борис Львович снова принялся обмахиваться журналом. Павел смотрел в стол, чтобы не встретиться случайно с начлабом взглядом. Он начал паниковать. Закроют проект отца? Все из-за него, из-за Павла! Зачем он рассказал посторонним о проекте? Ну зачем? Виктор ведь предупреждал. Что же делать?

– Что же делать? – Борис Львович кинул журнал на стол, вскочил и забегал по кабинету.

– Простите, Борис Львович. Я виноват.

– Это я виноват! Доверился мальчишке! Сопляк!

Павел вскочил и оказался перед начлабом. Тот скривился, будто увидел что-то, вызывающее неприязнь, и ткнул Павла пальцем в грудь:

– Ты принес недостающий код?

Павел отвел его руку и, не отступив, глядя в глаза, выговорил:

– Я не нашел. Нет в машине отца никаких наработок по проекту. Зато там есть письма с угрозами. Вы знали об угрозах?

Что-то промелькнуло в глазах начлаба, недоверие или презрение, Павел не понял, но тот сделал шаг назад, развернулся и уже спокойно сказал:

– Если программу закроют, то никакой код не понадобится. Что за письма? Кому, от кого?

– Отцу кто-то писал последние несколько месяцев на почту. Ничего конкретного. «Скажи правду…», «не тебе решать…», «если не сделаешь, то пожалеешь…». Все в таком духе. А Виктор, который только что вышел, уверен, что отца убили.

– Как убили?! Следователь мне говорил, что рядом с Кириллом на переходе стояли несколько человек, и все в один голос утверждают, что он сам шагнул под колеса. Никто его не толкал. Можно было заподозрить, как следователь сказал, самоубийство. Но Кирилл разговаривал в это время по телефону. Со мной.

Павел замер. С трудом сохраняя на лице вежливую улыбку, скороговоркой выпалил:

– Я пойду, ладно? Позвоню вам завтра, когда что-то уже будет известно. – И выскочил за дверь.

Борис Львович проводил его озадаченным взглядом и взял телефон:

– Это я. Сегодня не приду. У меня проблемы.

Он нажал «отбой». Подумал, открыл контакты, пролистал, нашел нужный, задержал палец над значком телефона, вздохнул как-то по-особому тяжело и позвонил:

– Мне нужна помощь.

…Павел шел, не замечая прохожих, холодного ветра и луж под ногами. Как же он сразу не вспомнил, что отец прямо перед катастрофой разговаривал по телефону с начлабом? Шарьяж говорил, что Стрит обрабатывает жертву и заставляет сделать смертельный шаг с помощью гипноза на расстоянии. А по телефону? Это тоже на расстоянии! Может, начлаб и есть убийца Стрит? Поэтому его и не могут найти! Такая отличная маскировка – начальник лаборатории. Кто такого заподозрит? Надо срочно позвонить Шарьяжу.

* * *

Бледные руки с россыпью старческих пигментных пятен и аккуратно подстриженными ногтями, чуть подрагивая, лежали на столе – рядом с распечаткой статьи о нелепой смерти одной из богатейших московских наследниц.

– Чем ты недоволен? Все прошло отлично. Куча свидетелей. Роковая случайность. Стрит, как обычно, гениально решил задачу.

– Он только что звонил. Просит поднять связи на самом верху, чтобы проект «Ангел» не закрывали.

– Но мы же как раз этого и добивались? Закрытия проекта. И Стрит сам, когда узнал, чем ему грозит проект, сказал, что…

– Я знаю, что он сказал. – Старик раздраженно побарабанил пальцами по столу. – Теперь он говорит совсем другое. Что появились новые обстоятельства и, возможно, найдется архив академика Сутонина. Если проект закроют, это затруднит поиски. Нужно время.

– Как поступим?

– Я думаю, закрыть проект мы всегда успеем. Пусть Стрит решает свои проблемы.

Сквозь глухо зашторенные окна донесся рокот пролетевшего над Москвой самолета.

– Согласен. Стрит потом все подчистит.

Глава 12. «Сопляк!»

Павел вошел во двор дома и сразу увидел вдалеке знакомую фигурку на детских качелях. Лиза медленно раскачивалась, время от времени отталкиваясь от земли ногой. Заметив Павла, она вскочила и махнула рукой:

– Привет.

– Ты как здесь? Давно? – Павел