Горгона с пихтовой веткой - Марина Крамер

пила, сколько я себя помню. Дарина – результат какой-то пьяной связи, мать до последнего даже не понимала, что беременна. Мне тринадцать было, когда сестра появилась…

– И с тех пор вы ей мать, а не сестра, – подхватил Глейдер. – Аня, вы должны себе уяснить – это не так. Дарине вы не мать, и взваливать на себя эти функции не должны, даже если вам это кажется единственно правильным и возможным. Нельзя подменять понятия и социальные роли, это, в первую очередь, вредит вам самой.

– Вы предлагаете мне уехать?

– Более того, я на этом настаиваю, – мягко произнес Семен Исаакович, беря руку Анны в свою. – Средства связи позволяют получать информацию в любое время, ведь так? Можете звонить мне, я всегда отвечу на ваши вопросы. А когда мы тут закончим, сможете снова приехать и уж тогда решать, где и как будет жить Дарина. Но я бы настаивал, чтобы подальше от вас.

«Звучит, конечно, бесчеловечно, но совершенно правильно, – подумала Тина, грызя костяшку указательного пальца. – Чем дальше они будут друг от друга, тем лучше будет Аньке».

Глейдер ушел от них за полночь, оставив Анну совершенно разбитой и деморализованной. Тина видела, как мучительно подруга пытается принять верное решение и как не находит его, не может переступить через свои привычки и понятия. Помочь ей в этом Володина, конечно, не могла, понимая, что любое ее слово сейчас Анна воспримет в штыки – ей и так непросто.

– Наверное, он прав, – вдруг произнесла Анна, вставая из-за стола. – Настало время отпустить ее. Завтра я улетаю домой, пойду билет закажу. Спокойной ночи, Тинка, – и, поцеловав ее в щеку, подруга скрылась в кабинете, где спала на диване.

К концу второй недели тренингов Тина окончательно убедилась в том, что Бесстыдникова-Конде использует в своих практиках не только техники программирования, но и наркотические вещества – анализ печенья показал это, и заключение эксперта сегодня лежало в Тининой сумке вместе со справкой о судимости и копией приговора. Всем этим она собиралась припереть мадам к стенке и выяснить подробности ее общения с Оксаной Евсеевой вне курсов. Распечатки их переписок, привезенные Кущиным, дали Тине основание считать, что общение это было куда более тесным, чем может возникнуть между преподавателем и учеником например. Конде была в курсе каждого шага Оксаны, направляла ее, подсказывала, и это давало надежду на то, что Лолита и знает чуть больше, чем все остальные.

Улучив момент, в перерыве Тина подошла к Лолите и попросила о беседе с глазу на глаз.

– А в чем дело, милая? – удивилась та.

– У меня… понимаете… словом, мне нужен ваш совет, Лолита Аполлоновна, – выпалила Володина. – Мне кажется, что только вы способны разобраться в ситуации… я сама уже не вижу никакого выхода…

– Конечно, дорогая, мы во всем разберемся, – согласно кивнула Конде. – Как только занятия сегодня закончатся, мы с вами поговорим, задержитесь.

– Спасибо! – Тина прижала к груди руки, словно пыталась сдержать рвущуюся благодарность, хотя на самом деле ей хотелось вцепиться этой бабе в безупречную прическу – она видела, как сильно изменились за это время курсантки, некоторые вообще казались психически нездоровыми.

«Ну ничего… хоть и муж у тебя о-го-го, но попробовать всегда нужно», – подумала Тина, выходя на улицу и присоединяясь к Наташе, которая курила и улыбалась каким-то своим мыслям.

– Как дела? – негромко спросила Тина, чтобы не привлекать излишнего внимания.

– Хочу с завтрашнего дня перестать сюда ходить, – тоже шепотом призналась Наташа.

– А чего ж с завтрашнего?

– Хотела еще раз с тобой встретиться. Мы ведь даже телефонами не обменялись… если это, конечно, удобно…

– Конечно, это удобно. Мы с тобой прекрасно можем общаться и дальше.

Наташа снова, как и в первый день, недоверчиво посмотрела на Тину с высоты своего великолепного роста.

Володина, поймав этот взгляд, улыбнулась:

– Ты все еще мне не доверяешь? А со своим поклонником ты тоже постоянно настороже?

Наташа покраснела:

– Бывает…

– Знаешь, Наташа, о чем я думаю? Тебе нужен хороший психолог, который тебе поможет, – решительно произнесла Тина. – Не курсы вот такие, не гуру и коучи, а специалист, который с тобой разберет все проблемы. Я так понимаю, что все из детства, да?

– С чего ты…

– Я умею хорошо слушать, Наташа, внимательно. И ты однажды произнесла фразу «мама была права, я ни на что не гожусь». Думаешь, корень зла не в этом?

– Но… я маму люблю…

– Наташа, да никто ж не говорит, что ты ее не любишь или что она не любит тебя – нет. Но то, что она тебя подавила, внушила неуверенность в себе – при такой-то внешности, отсюда и все твои проблемы. Кстати… отца ведь у тебя нет?

Наташа чуть приоткрыла рот, рука с сигаретой так и замерла на полпути:

– А как ты узнала?

– Ну это вообще не высшая математика. Будь у тебя отец – и мать никогда не смогла бы так тебя изуродовать. Отец внушал бы тебе, что ты самая лучшая, он научил бы ценить себя, общаться с мужчинами. Но у тебя была только мама, которая так больше и не вышла замуж, верно?

– Да…

– Знаешь, мой отец погиб, когда мне исполнилось шестнадцать. Мама тоже больше замуж не вышла и мужчину не нашла, да, кажется, и не искала. Но ей никогда не приходило в голову обвинить в этом меня, – сказала Тина, в душе очень сочувствуя Наташе.

– Тут немного другое… твой отец погиб – я так понимаю, что где-то на работе, да? – Тина кивнула. – Видишь… А мой ушел к другой женщине, и мама считала, что причина во мне. Я в детстве болела… мама уделяла мне много внимания, наверное, отец не выдержал… – Наташа говорила сбивчиво, торопливо, словно боялась не успеть рассказать все, пока их не позвали обратно в зал, и Тина, поняв, что ей нужно выговориться, взяла девушку за руку:

– Наташа… сейчас надо успокоиться. Давай дождемся конца занятий и посидим где-нибудь. Ты мне все расскажешь, а я подумаю, к кому бы мы могли обратиться за помощью.

– Мы? Ты хочешь пойти к психологу… со мной? – удивилась Наташа, и Тина подтвердила:

– Да. Я пошла бы с тобой – просто для поддержки. Согласна? Иначе ты снова не сможешь выстроить нормальные отношения с этим Стасом, будешь себя за это съедать, опять придешь сюда – потому что будешь думать, что в очередной раз что-то не дослушала, не доделала…. Я не хочу, чтобы так было.

В этот момент на крыльце показалась Кира и пригласила всех пройти в зал на