Welcome to Hollywood - Сергей Skolorussov

Он хмыкнул, но не успел ответить. Вернулся Виг:

– Я понимаю, что вы попали в серьёзную передрягу. Поэтому у вас в голове немного поплыло. Но надо обо всём забыть и сосредоточиться на спасении вас и ваших друзей. Ещё ничто не потеряно. На вопрос же отвечу так: для меня это самая реальная реальность. Погибли мои близкие. И я живу только тем, чтобы воплотить в реальность мою жажду мести. Зло должно быть наказано. Таков закон развития общества. Если оно, конечно, хочет развиваться и дальше. Мы с вами находимся на реальных передовых позициях реального противостояния Добра и Зла. Мы должны победить. Мне кажется, что вас ко мне прислало само провидение.

Я устала слушать его высокопарные наставления. Мне вообще не нравится эта тема, когда в фильмах начинают рассуждать про особую роль Америки в борьбе за Демократию и про супергероев, призванных спасти Мир. Поэтому я постаралась перевести разговор в реальность насущных проблем:

– Что это? – указала я на свёрток, который Джонатан держал в руках.

– Это? Идите сюда.

Он убрал со стола всю посуду и расстелил на его поверхности свёрток. Это был видавший многое на своём веку плакат молодого Майкла Джексона, на котором он, глазастый, красивый и кудрявый стоял в чёрной приталенной куртке, украшенной металлическими клёпками, бляхами и молниями. Три красные буквы составляли название концерта: «BAD». Я уже было начала думать, что это как-то связано с его рассуждениями о Добре и Зле, но Виг в это время перевернул плакат на другую сторону, и там оказалась какая-то рукотворная схема. Для меня любая схема хуже китайской грамоты. От рассматривания чертежей я не ощущаю ничего кроме головной боли. Но Уилла она крайне заинтересовала. Парень прилип к бумаге, на которой карандашом были нарисованы многочисленные линии, сопровождаемые буквенными комментариями:

– Это схема отеля?

– Да! Я её нарисовал на начальном этапе, когда плохо разбирался в коммуникациях. Давно уже не пользуюсь этой схемой, так как каждый из её участков я сотни раз протёр своими башмаками и коленками. Вот смотрите. Это отель. В пентхаусе живёт Пол Муленберг. На пятнадцатом этаже обитает его придурковатая мамаша, в номере которой вы побывали.

– Эта старуха его мать? – не удержалась я от вопроса.

– Да. Если судьбе будет угодно вам снова с ней встретиться, держите ухо востро. Она не просто сумасшедшая бабуля. Это жестокая, беспринципная, беспощадная бестия. Теперь смотрим ниже. Вот двор, где мы с вами встретились в первый раз. Здесь прачечная, лифты. Вы спустились на нижний уровень. Я там тоже бывал, но в отличие от вас не нашёл секретного ключа, чтобы открыть потайную дверь. Давайте я сразу помечу на карте: стена открывается поворотом крана брандспойта. За ней расположена нарколаборатория, которая снабжает этой дрянью всю Калифорнию. Я посылал анонимные письма в полицию, в которые даже вкладывал фотографии с мордами наркобаронов. Но очевидно, что у Муленберга в нашей полиции всё схвачено и за всё заплачено. Хотя здесь, как ни странно, всё наоборот. Руководство Лос-Анджелеса, в том числе и полицейское, по особому графику посещает казино, где оставляет фиксированную сумму проигрыша. Это, по-видимому, единственная в мире коррупционная схема, в которой не преступники платят власть предержащим, а наоборот. Странно всё это. Загадка, над разрешением которой я бьюсь все эти годы. Ладно, вернёмся к нашим баранам. Через потайную дверь вы попали в лабораторию. Это был отчаянный шаг. Вам просто повезло, что смогли выбраться оттуда живыми.

– Вы нас спасли. Вам спасибо! – не удержался от похвальбы Уилл.

– Далее, если, выйдя из лифта, беспрепятственно пройти вдоль столов, где развешивают по пакетикам героин, то можно попасть в коридор, который ведёт во владения Муленберга-младшего.

– У него есть сын?

– У Пола Муленберга было два сына. Старшего он не любил, и тот исчез, словно испарился. Никто не знает, куда подевался старший сын. Фрид – младший. Но по своей жестокости и дури он даст фору десяти своим бабушкам. У меня есть его фото.

Он достал фотоаппарат и показал на экране фотографию молодого, прилизанного, белобрысого упыря, с чёлкой, закрывающей один глаз.

– Фу! Мерзкая физиономия, – мне и на самом деле такой типаж был невыносимо противен.

– Он альбинос. Но не просто альбинос – альбинос-садист. Именно к нему в подземный бункер переправляют всех тех, кого собираются убить или переделать.

– Переделать?

– Да. Сначала я думал, что всех неугодных просто убивали. Но затем убедился, что многие из тех, кого уводили из казино или из отеля в подвал, вновь возвращались к нормальной жизни. Но никто из них, заметьте, никто не обращался в полицию. Что с ними делают – я не знаю. Запугивают? Вряд ли можно до такой степени запугать человека, что он будет всю жизнь беспрекословно таскать свои денежки Муленбергу. Стирают память, гипнотизируют, заколдовывают, зомбируют – я всё перебрал, стараясь понять происходящее. Но во всех этих версиях есть множественные изъяны. К примеру, если стирают память, то каким образом мой студенческий товарищ вспомнил обо мне и позвонил. Наверняка, он был одной из жертв жуткого коварства проклятого германца.

– Германца?

– Да. Я же говорил, что отец Пола переселился в Америку в 1945 году. Он был эсэсовцем.

– Преступником? – не поверила я. – Но как же ему разрешили сюда переехать?

– У деда Фрида-альбиноса был брат. Во время войны он занимался разработкой какого-то секретного оружия. Не знаю точно: отравляющего или психотропного. Он являлся известным химиком. Скорее всего, именно он поставил условие перед нашими спецслужбами, чтобы не трогали его семью. Взамен двоюродный дед Фрида, он же – дядя Пола Муленберга, продолжил свою работу уже на благо безопасности нашего государства. Именно поэтому его брат-эсэсовец приятно окончил свою жизнь в нашей стране. Долгое время деятельность дяди Пола была под грифом «секретно». Я с трудом нашёл сообщения о таком учёном и то только через много лет после его смерти.

– Интересно было бы узнать, чем он занимался. Может его разработки как раз и применяет племянничек?

– Уилл, ты мыслишь в точности, как я. Мне тоже так кажется. Но, естественно, что я не могу добраться до ответа на этот вопрос, так как он составляет один из стратегических секретов нашей страны.

– Может, они научились дистанционно управлять человеком? – мне показалось, что я высказала дельную мысль.

– Как? Можно только гадать, – пожал плечами Джонатан. – Ладно, идём дальше. Старые системы коммуникации позволяют пробраться в святая святых Фрида Муленберга. Я неоднократно там бывал и присутствовал при пытках и казнях несчастных, попавших в