Лен Дейтон - Только когда я смеюсь

– Мы тут присматриваем людей для передачи Американского телевидения, – заявил Спайдер, изображая важную особу.

– Да брось ты, – сказала та, что повыше.

Это была высокая хорошо сложенная блондинка с голубыми глазами и длинными прямыми волосами. Ее звали Марлен, по крайней мере, она так представилась. На ней был вязаный свитер с очень глубоким вырезом и брюки, плотно облегающие бедра. Вторая курочка – Мег или Пег, или что-то в этом роде – носила нелепое коротенькое платье явно не по размеру, а волосы посыпала какой-то блестящей ерундой. Они выглядели очаровательно.

– Передача телевидения, – усмехнулась Марлен. – Скажите, пожалуйста.

– Точно, – настаивал Спайдер. – У дверей стоит «ролс», а в «Честере» у него люкс.

– Да брось ты, – не поверила теперь малышка.

– Можете не сомневаться, – не сдавался Спайдер. И, повернувшись ко мне, сказал, прикрыв рукой рот: – И чего мы суетимся возле этих двух потаскушек? Найдем лучше что-нибудь более центровое.

– Что ты имеешь в виду? – спросила высокая. Кажется, она уже положила на меня глаз.

– Нет уж, спасибо, Спайдер, – решил я. – Здесь нет лучше этих двух пташек, если хочешь знать мое мнение.

– Никому твое мнение не интересно, – сказала коротышка, не поддаваясь на лесть.

– Да это дурь какая-то! – возмущался Спайдер. – Сидим мы тут с нашим новеньким «роллсом», и им всего-то надо выйти наружу и проверить, а не твердить, какие мы вруны.

Да, Спайдер явно наш человек.

– У тебя что, действительно «роллс»? – спросила высокая, которая мне очень приглянулась.

– Пошли прокатимся, – пригласил я.

Они, конечно же, пошли. Спайдер и та, что поменьше, сели сзади, включив на полную громкость магнитофон и распахнув бар, а высокая девушка Марлен села на переднее сиденье рядом со мной.

– Прелестная машина, – оценила Марлен. – Ты ее спер?

– Зачем так грубо? – вмешался Спайдер. – Мы ведь можем подумать, что вы шлюхи.

– Ага, – подтвердил я. – Постарайтесь вести себя как леди.

Девчонки захихикали.

– Леди, – фыркнула Марлен.

Вторая спросила:

– Ты там себя впереди ведешь как леди, Марлен? – и зашлась в хохоте.

Мы поехали по лондонским улицам под громкие звуки музыки. Джилберт и Салливан на фоне залитого светом лондонского Тауэра, Помп и Серкумстанс на Трафальгарской площади, Айриш Гардс в стереоисполнении у ворот Букингемского дворца. Но девиц ничего не интересовало, они высматривали знакомых и гордо махали им руками. Я высадил Спайдера у черного входа в гостиницу, а сам с девчонками подъехал к центральному. Швейцар бросился открывать дверь, и я сунул ему в руку ключи, завернутые в фунтовую бумажку.

– Припаркуйте, пожалуйста, – распорядился я.

– А ключи? Прислать их вам наверх?

– Да скоро уже утро, – рассудил я.

Он козырнул, но тут увидел двух девиц.

– Эй, – запротестовал он. – Куда это вы направляетесь?

– Они со мной, – сказал я. – Отдыхай, отец.

Мы прошли мимо него в отель, и все держались хорошо, пока Марлен, которую нельзя ни на минуту оставлять без присмотра, не зацепила швейцара:

– И где ты раздобыл эту шляпу, папаша? – При ее ливерпульском произношении это прозвучало: «И гды ты разбыыыл туу шаапу, паааша?»

Ну конечно, тот мгновенно взвился.

– Убирайтесь отсюда, все, – начал он. – Мы не пускаем дам в брюках, сэр.

– Ты дерзкий старикашка! – завопила Марлен.

– В чем дело? – возмутилась Мег или Пег.

– Он требует, чтобы я сняла брюки, – пояснила Марлен.

– Ты дерзкий дедуля, – повторила Мег или Пег.

Марлен тем временем сняла пояс, расстегнула молнию и уже почти полностью спустила брюки.

– Остановись, – успокаивал ее я.

Но швейцар уже вспомнил о каком-то срочном деле в другом конце длинного ряда машин. Я схватил девиц за руки и повел их в холл.

– Мне больно, – пожаловалась Марлен, и другая тут же заявила, что ей тоже больно.

– Хорошо, – кивнул я. – Ничего страшного, будь теперь посдержаннее.

Мы пересекли фойе. Было два часа ночи. В гостинице все уже давно спали. Стояла тишина. Я подошел к лифту со своими двумя куколками, которые присмирели немного и выглядели смущенными и забитыми в своих платьицах с Карнаби-стрит и дешевых солнечных очках от Вулвурта.

У лифта меня угораздило наткнуться на Сайласа и Лиз. Бог знает, где они были в этот вечер, разодетые в пух и прах. Сайлас держал в руках гигантского игрушечного панду и неменьших размеров пушистого кролика. Каждая игрушка была более четырех футов роста, и Сайлас с трудом удерживал их.

– Что это ты так поздно? – потребовал объяснений Сайлас. – Мы так волновались о тебе.

– Да, я вижу, – съязвил я. – Вы все четверо выглядите до смерти взволнованными.

Сайлас старался как-то спрятать эти игрушки, но, естественно, это было невозможно.

– У меня созрел план, – сообщил Сайлас. – Утром получишь указания.

Мои девчонки уставились на Сайласа с плохо скрываемым восторгом, а каждую складочку, каждый шовчик платья и туфелек Лиз они просто заучивали наизусть. И каждую минуту они хихикали.

– Ваш друг? – спросил я, кивнув на панду.

Сайлас ответил:

– Завтра поговорим. Сегодня это еще сойдет.

Лиз вцепилась в Сайласа, с тревогой глядя на него и надеясь, что он не устроит сцену. Думаю, он крепко выпил, а то с чего бы ему покупать этих зверюг в ночном клубе. Я притворился, что внимательно изучаю панду.

– У вашего друга ухо отпарывается, – сказал я.

Девушки снова хихикнули.

– На этот раз сойдет, – повторил Сайлас.

– Лучше все-таки его пришить, – посоветовал я.

Тут пришел лифт, и мы все вошли в него.

Ну, мы как джентльмены пропустили троих дам вперед.

– После вас, – сказала одна из куколок Лиз, видно, припоминая мое наставление вести себя как леди, но тут же испортила дело, расхохотавшись.

Затем я пропустил вперед Сайласа, и мы с ним оказались лицом к лицу, нас разделяли только игрушки. Кролик сильно косил, а у панды был придурковатый вид, но я Сайласу ничего не сказал по этому поводу, так как мне даже показалось, что он проникся к ним каким-то отцовским чувством.

– И что, вы направляетесь в твой номер? – ядовито спросила Лиз.

– Да, – не смолчал я. – А вы все направляетесь в твой?

Лифт остановился на нашем этаже. Все три женщины смотрели прямо перед собой. Сайлас произнес тихо, но достаточно выразительно:

– Больше ни слова, Боб, а то ты можешь заговориться.

Я смотрел прямо на игрушки.

– Ага, ладно, – согласился я. – Подожду, пока вы останетесь один.

Я направился в свой номер и пропустил вперед девушек, услышал, как они заохали и заахали, но сам не входил, наблюдая за Сайласом. Поставив на пол игрушки, он полез за ключами, затем вошел в номер Лиз, побыл там пару секунд, потом выглянул снова и втащил игрушки, как домохозяйка в неглиже, украдкой берущая с крыльца молоко. При этом он настороженно глянул в мою сторону. И я с улыбкой пожелал ему спокойной ночи.

Не успел он закрыть дверь, как до меня донесся звон посуды и столовых приборов. По коридору, пьяно улыбаясь, шел Спайдер в белой форменной куртке. Галстук у него съехал набок, белая куртка была наполовину заправлена в брюки. Он толкал тележку, на которой стояли шампанское в ведерке со льдом, икра, паштет и копченая треска. Он потащил это в номер и закрыл дверь с нарочитой осторожностью.

Когда он проходил мимо меня, я шепнул:

– Ты их переоцениваешь, – и кивнул в сторону гостиной.

– Ничуть, – возразил Спайдер и, откинув салфетку, показал какую-то ерунду – красиво украшенное пирожное, два разноцветных желе и мороженое, посыпанное миндалем. – Это мы подаем детям. Поздравь меня – у меня кореш на кухне.

Он снял свою белую куртку, под которой оказались ярко-красные подтяжки и рваная рубашка, и принялся разливать шампанское.

– О-о-о! – завизжали милашки при виде всей этой роскоши.

Даже мой «роллс» не произвел на них такого впечатления.

– Видишь, Спайдер, чтобы подцепить девчонок, совсем не обязательно иметь деньги.

– О-па! – заорал Спайдер, и с помощью двух девиц на головокружительной скорости запустил тележку через комнату, через спальню, и та, врезавшись в дальнюю стенку, остановилась там с оглушительным грохотом. Обои порвались, а со стены упала и разбилась картина с изображением китайских диких лошадей.

– Поаккуратней, Спайдер, – попросил я.

– Да заткнись, – разошелся Спайдер, хохоча и целуя девушек. – Это же стенка для вечеринки.

– Ни к чему всем знать, что мы веселимся, – ответил я. Сам я тоже был навеселе.

– А что здесь? – спросила Марлен, открыла мой гардероб и начала перебирать вещи. – Солдатская форма, – заверещала она. – Летный жакет, одежда гонщика, кожаное пальто с подстежкой, нацистская форма.